Тень «Пересмешника» - Артём Март

— Да. Клянусь Аллахом, они не сдвинутся с места, — пискливо ответил Наимтулла.

Наимтулла Зирак, в отличие от остальных моджахедов, был в приподнятом настроении. Если другие хмуро, напряженно ждали того, что предстоит им сегодня сделать, то Наимтулла, едва восемнадцати лет от роду, оставался веселым.

Юсуф знал, что сегодня он гордился тем, как смог приставить нож к горлу одного из шурави.

— Хорошо, — выдохнул Юсуф. — Когда Кандагари обещал прийти?

— Абдулла и Хасан пошли за ним, — сказал Садо, массируя плечо, — скоро должен явиться.

Наимтулла быстро пошел к покосившемуся забору. Запрыгнув на перевернутую вверх дном бочку, достал кисет. Принялся крутить себе самокрутку и закурил. Едкий запах дурмана тут же потянулся по дворику.

— Ты знаешь, кто это такие, Юсуф? — спросил Садо, указав здоровой рукой на сарай.

Юсуф хмуро посмотрел на деревянную, гниловатую дверь. Покачал головой.

— Нет. Какие-то шурави, увязались за мной.

Садо покивал.

— Аллах послал нам их не зря, — сказал он. — То, что ты привел их к нам — редкая удача.

— Почему? — нахмурился Юсуф.

— Когда все произойдет, будет на кого свалить вину.

Наимтулла закашлялся, хрипло рассмеялся.

— Так вот почему ты не дал мне перерезать им горла!

— Я думаю… — кивнул ему Садо, — что так будет лучше. Пусть люди сразу увидят лица врагов, устроивших на площади ад.

Юсуф нахмурился.

План, который поначалу был предельно прост и в то же время самоубийственен, буквально с каждой минутой становился все сложнее. И это вызывало у Юсуфа беспокойство.

Сначала все, что он хотел, это прийти на площадь днем и бросить гранаты прямо под ноги шурави. Хотел забрать с собой как можно больше врагов, убивших его сына, прежде чем самого его настигнет вражья пуля.

И именно так он и сделал бы, если бы не одноглазый Кандагари, встретивший Юсуфа аккурат у калитки его собственного двора.

— Абдулла говорил, — сказал тогда ему Кандагари, — что ты хочешь отомстить за сына.

— Я не говорил ничего подобного Абдулле, — возразил Юсуф.

— Я знаю, друг мой. Знаю. Но тебе и не нужно было ничего говорить. Абдулла мудр. Он прочитал все это на твоем лице. И пришел ко мне. Ты хороший воин, Юсуф. Я соболезную твоей утрате. Но это не значит, что ты и сам должен сгинуть прямо сейчас. Ведь ты еще можешь послужить делу Джихада.

Юсуф знал Кандагари давно. Видел, как он раненый вернулся с войны. А еще слышал о том, что он служит под командой некоего Харина, человека, как говорят, связанного с самим Абдул-Халимом.

Хотя Кандагари никогда открыто не рассказывал, под чьим руководством он участвует в Джихаде, Юсуф склонялся ко мнению, что слухи об одноглазом моджахеде правдивы.

— Притащим их на площадь, когда утихнут крики, — рассмеялся Наимтулла. — Обвиним в том, что это они заложили гранаты. Пускай люди разорвут этих троих неверных на куски…

Они ждали недолго.

Кандагари, Абдулла и Хасан явились к ним спустя две четверти часа после того, как они сами принесли сюда шурави.

Кандагари поприветствовал всех присутствующих. Похвалил Наимтуллу и посочувствовал Садо.

Невысокий, но кряжистый, он носил рубаху поверх армейских штанов и трофейные китайские ботинки. Подпоясался цветастым кушаком, но нож за него не заложил. Не хотел, видимо, привлекать к себе лишнего внимания.

Его вытянутое лицо с горбатым, крупным носом и реденькой, худой бородкой было изуродовано шрамом. Правая глазница осталась пустой и напоминала застарелую рваную рану.

— Значит, взрывчатка на месте? — спросил Кандагари Садо, когда со всеми поздоровался.

— Да, — кивнул тот, — я сам принес ее туда сегодня вечером. Шурави ничего не заподозрили.

— Ты все подготовил?

— Да.

— Кто сделает дело?

Садо глянул на Псалая, тихо сидевшего в тени.

— Псалай, — сказал он.

Кандагари обернулся. Окинул Псалая внимательным, оценивающим взглядом своего единственного глаза.

— Ты готов, друг мой? — спросил он тихо.

— Да, — ответил Псалай сдавленным голосом.

— Хорошо. Ты сделаешь это сам? Или ты нашел другой путь.

Псалай ответил не сразу.

— Другой. Но я считаю, все будет надежно, — наконец сказал Псалай.

Кандагари хотел что-то спросить, но молодой Наимтулла, чей разум уже был во власти дурмана, встрял в разговор быстрее, чем успел заговорить Кандагари:

— Ты не видел, кого мы привели, Мухаммад? Видел, кого мы схватили? Это шурави. Не хочешь на них посмотреть?

— Мне говорили о них, — терпеливо ответил Кандагари. — Говорили, что они увязались за Юсуфом, пока он следил за шурави у мечети.

— Садо предложил…

— Я знаю, что предложил Садо, — перебил юнца старый воин.

Юсуф заметил, что резкий, немного надменный тон юноши начинает злить одноглазого моджахеда. А еще он знал, что пусть Кандагари и кажется сдержанным, он может легко вспыхнуть, словно сухой рогоз от малейшей искры. Юсуф не хотел бы стать этому свидетелем.

— И я поддерживаю идею Садо. Люди легко согласятся с тем, что все, что случилось — вина шурави. Особенно учитывая, кого именно вы поймали.

— И кого же? — решился спросить Юсуф.

Кандагари обернулся к нему. Его глаз блеснул в темноте.

— Это разведчики.

— Разведчики? — спросил Садо несколько недоверчиво.

— Да. Те самые, с которыми мы столкнулись в колодцах. Они пришли вынюхивать про Учителя Веры. И про то, кто именно их предал. Потому свалить на них вину будет несложно. Такая операция вполне в духе разведки.

— Эта информация… — нахмурился Садо. — Она от…

— Да, — отрезал Кандагари, холодно взглянув на Садо.

Садо замялся. Покривился от боли в раненой руке. Потом начал уже гораздо более смиренно:

— Но ты не думаешь… Что работать с этим… Источником… рискованно?

— Да. Все знают, что к старику ходит этот светский лейтенант с заставы, — покачал головой Наимтулла. — А что если он расскажет что-нибудь ему? Только уже о нас!

— Тебе следовало бы быть уважительнее, мальчик, — мрачно вздохнув, проговорил Кандагари. — И научиться не влезать в разговор старших.

Наимтулла скуксился под страшным взглядом Кандагари. Ему, с его затуманенным разумом, хватило догадливости больше не открывать рта.

— Моего информатора, — продолжил Кандагари, сделав многозначительную паузу, — удерживает страх. Страх перед тем, что может случиться с