Сила слабых - Самат Айдосович Сейтимбетов

— А зачем они это строят?

— Выступим с рекламой нашего движения, материалы же прихватили? А заодно понаблюдаем. Влупим двух зайцев одним выстрелом, так сказать.

Зайцев! Точно, как он сразу об этом не подумал? Лошадкин послал сигнал Эжени.

— Где я могу найти икариданку Чечух?

Эжени изменилась неуловимо, манопа отметила, что вокруг воздвиглось подобие барьера. Эдуард, ну не подключился напрямую, выделил чуть больше ресурсов, так будет вернее. Почему?

— Тайна личности? – спросил он.

— Недостаточность прав доступа, - последовал спокойный ответ.

Ну да, подумал Лошадкин, так бы студенты только и делали, что спрашивали друг о друге, особенно те, у кого конфликт. А так дополнительная пленка защиты, с предоставлением информации тем, у кого хватает прав. Гопкинсу, например. Попутно напоминание Лошадкину, что он тут проездом и на птичьих правах якобы важного гостя. Ревизора.

— Хорошо, можно ли разослать общее приглашение всем учащимся? Информацию о готовящемся мероприятии, приглашение послушать рассказ о нашем движении за освобождение рабов и невольников?

Барьер исчез, Эжени стала прежней и сказала приятным голоском.

— Приглашение опубликовано на общем канале. Не все учащиеся пользуются им.

— Неважно, - небрежно отмахнулся Лошадкин. – Хоть один послушает и то хлеб.

Любопытная Чечух не могла не явиться, но даже если бы не пришла – тоже улика, на свой лад. Наверное. Не стоило забывать, что он тут наблюдатель, а не решатель конфликтов и значит его дело – наблюдать. Собрать информацию, написать рекомендации, выполнить пробное задание и перейти уже к настоящей работе.

Михаил неслышно вышел из укрытия, приблизился со спины к Чечух. Та выглядывала из импровизированного укрытия за деревом, подергивала носиком и рудиментом хвоста, вытягивала уши, пытаясь лучше уловить рассказ Алатеи о ДОРН и задачах движения.

— Не надо стесняться, - доброжелательно посоветовал Лошадкин.

Уклонился от удара ногой, поймал ее в захват и провел рукой.

— Изумительно гладкая шерстка, - одобрил он, запуская руку под одежду.

— Эй!

Чечух дернулась, покатилась, вырвала ногу, покраснев от стыда.

— Только мужу дозволено делать такое!

— А распускать про меня порочащие слухи, это значит, нормально? – укорил ее Лошадкин.

Чечух, и без того выбитая из равновесия, смутилась еще сильнее и задергала носиком, зашмыгала. В голову Михаила полезли непрошенные мысли, так как была она все же весьма фигуриста и приятна на ощупь.

— И ничего я не распускала! – попробовала возразить она.

— Поэтому сбежала, едва услышав о Земле? Я ведь даже не называл себя землянином, - ласково укорил ее Лошадкин.

Взгляд Чечух заметался, очень интересная реакция, отметил Лошадкин. Неужели она была настолько слаба духом? Для сплетницы и подруги номер один – очень, очень сомнительно. Стало быть, кто-то внушил ей страх к землянам, но как она тогда вообще училась в Академии?

— Я… боялась не удержаться, - вдруг призналась Чечух. – Вы такой милый, мне так и хотелось потереться о вас носом!

— Так потритесь, - предложил Лошадкин, не слушая манопу, подсказывавшую обычаи икариданцев.

Ну да, вроде поцелуя и что с того? Чечух дернула ушами, сделала шаг к нему, затем попробовала убежать. Лошадкин перехватил ее за руку, и посмотрел с самым серьезным видом.

— Не надо стыдиться своих чувств, - заявил он.

— Почему?

— Потому что это самое естественное дело в галактике, любить представителя другой цивилизации, - пояснил Лошадкин, продолжая удерживать Чечух. – Пусть даже он выглядит непривычно, и с ним не будет детей обычными способами, ну и что с того? Там, в космосе (он ткнул свободной рукой в небо) это никого не волнует, и ты можешь любить кого угодно, если ты, конечно не раб.

— Вы поэтому затеяли свое движение? – вдруг спросила Чечух, дергая ушами.

— Да, освободить живых, чтобы они могли любить, кого хотят, - ответил Лошадкин, думая в первую очередь о Хлое, - и как хотят, а не так, как их заставляют окружающие.

Чечух внезапно всхлипнула и разрыдалась, к легкой оторопи Лошадкина. Не такой реакции он ждал, хотя, признаться, вообще никакой не ждал. Ясно было, что службы безопасности и дипкорпус или знают все о конфликте Дерстута и Тривета, или что-то упускают, что-то чего не увидишь через камеры. Поэтому он решил зайти с черного хода, как бы неуместно пошло это ни звучало в данном случае.

Вот только вместо слухов и флирта, Чечух почему-то рыдала.

— Ты любишь ее, да? – вдруг спросила икариданка, указывая на Алатею.

— Алурианок у них дома вообще за живых не считают, - пожал плечами Лошадкин. – Поэтому она сбежала оттуда и готова биться за чужую свободу, включая свободу любви.

Широкие глаза Чечух снова наполнились слезами, и Михаил уверился, что дело тут нечисто.

— Так ты прибыл помочь им, а не наказывать?

— Разумеется, - уверенно ответил Лошадкин, хотя не понял, о чем речь. – Я такой, хлебом не корми, дай помочь!

— Но зачем тогда эта, - Чечух обернулась на Алатею, - затеяла драку с Дерстутом, если ты прибыл помочь?

Ого, подумал Лошадкин, ощущая, как его охватывает азартом, да тут похоже джек-пот! Надо только не провалиться с ответом и понять, о чем речь, и дело в шляпе.

— Она лишь проверила его храбрость, а вот в драку Дерстут полез уже сам, - покачал головой Лошадкин. – Очень неосторожно с его стороны, но, может быть, мне удастся ему помочь, если ты расскажешь, что знаешь.

Чечух посмотрела на него оценивающе, словно прикидывала, сколько запросить за свою помощь.

Глава 5

— Мне пришлось одной выступать, - заметила Алатея.

— И ты отлично справилась, - задумчиво отозвался Михаил.

— Кто у нас духовный лидер?

— Я, - согласился Лошадкин.

Техника разбирала павильон, последние учащиеся и несколько преподавателей, осаждавшие Алатею вопросами о движении, уже разошлись.

— Что-то случилось? - нахмурилась Алатея.

С ее красной кожей и костяными наростами, рогами, все это смотрелось в разы грознее, чем у других живых. В то же время, Лошадкин поймал себя на неуместной мысли, что просто любуется ей, и вместо страха ощущает восхищение. Привычка? Наверное. Если все время видеть других живых, то привыкаешь к ним и считаешь своими, часть нового курса Земли, объединение трех с лишним сотен цивилизаций в