Нефилим. Том 1. Начало - Анастасия Солнцева

члены собранной следственной группы: за машиной следили и до, и в момент, и после аварии. Вскоре расследование прекратили из-за недостатка улик и отсутствия подозреваемых. Состоялась масштабная похоронная церемония с соблюдением всех королевских обычаев, длившаяся неделю. Попрощаться с почившим семейством съехались вообще все, что вызвало существенные заторы в аэропортах и вопросы у пограничной службы. Делегации прибывали одна за другой со всех концов планеты, и конца и края этому не было. Стефа достойно пережила самые трудные семь дней в своей жизни, постепенно привыкая к мысли, что стала полной сиротой, унаследовав титул кронпринцессы и превратившись в последнего представителя своего рода со всеми вытекающими последствиями. Опеку над ней, как над сиротой королевской крови, взяла на себя школа. Я сохранила пули, извлекли из меня и Чарли. И мы начали планировать побег.

– Принцесса Стефания! – прогремело сбоку. Мы, к этому моменту уже достигшие края наряженной площади, замерли.

Я не глядя пнула чемодан в сторону и крутанулась на звук, узнав голос. Именно его обладатель болтался у нашего общежития.

Через площадь, шагая широко и твёрдо, к нам направлялся молодой мужчина в ореоле собственной уверенности и непоколебимости. Высокий, даже очень, на голову выше Стефы. Крепкое телосложение и сила в тренированных мышцах угадывались даже под свободным чёрным пальто, длиною до щиколоток. Густые светлые волосы, на пару оттенков темнее, чем у сестры, были небрежно собраны в хвостик на затылке. Острые скулы, впалые щёки, щетина недельной давности, загар, полученный явно не на пляжах дорогого курорта, и злой, цепкий взгляд делали парня похожим на бывалого пирата. Не хватало только серьги в ухе, а так – хоть сейчас на обложку приключенческого романа о морских разбойниках.

В горле возник и начал подниматься к языку сладковатый привкус, разливающийся по нёбу и напоминающий невкусную конфету. Стало труднее дышать, как если бы воздух вдруг загустел и поплотнел. Возникло острое желание отойти в сторонку и отдышаться. Но догадывалась, что времени на передышку мне не дадут. Это читалось в глазах длинноволосого незнакомца, явившегося по наши души.

Остановившись в нескольких метрах от нас, мужчина кратко кивнул мелкой, по мне просто мазнул взглядом и, заложив руки за спину, проговорил:

– Леди Стефания, меня зовут Адам Блейк. Я прибыл сюда, чтобы сопроводить вас обратно в Исправу.

Тряхнув головой, я решительно отодвинула сестру себе за спину и глядя в карие, практически чёрные глаза мужчины, заявила:

– Во-первых, она не принцесса, а кронпринцесса. Есть разница, – и она действительно была. – А во-вторых, мы никуда не поедем!

– «Мы»? – насмешливо вздёрнув бровь, переспросил незнакомец. – Нет никакого «мы». Вы, мисс Кьеллини, мне не нужны. Только мисс Дельвиг. Моя задача – вернуть её в школу имени королевы Илеаны. И я это сделаю. Вы можете её сопровождать, если хотите, но лично мне всё равно, что с вами будет дальше.

На слове «дальше» из тьмы в противоположном конце площади выступило ещё несколько гостей. Все молодые крепкие мужчины, затянутые в чёрные одежды и с каменными выражениями на лицах. А ещё все – члены воинства, что подтверждалось татуировками в виде двух заключённых в треугольник волнистых линий, выбитых на шее с левой стороны. У людей похожим образом рисовался зодиакальный знак Водолей, у нас, нефилимов, такая метка была сакральной, обозначающей тайное знание, возрождение и самую могущественную боевую силу, состоящую исключительно из таких, как мы. Воинство охраняло и берегло наш тайный мир испокон веков, так давно, что уже никто и не помнил, когда это началось, защищая от нечисти, являвшейся нашим главным врагом.

Поняв, что нефилимов намного больше, чем казалось изначально, я едва не застонала. Покрошить парочку-другую зомби – это одно дело, восставать против десятка опытных бойцов – самоубийственное развлечение с признаками садомазохизма. Но и сестру отдавать им я не собиралась. Мы для себя давно все решили. И решили, что не вернёмся. Значит, надо стоять до конца.

– Вот и правильно, – криво усмехнулась я, смело глядя щетинистому в глаза. – За моё благополучие не переживай. Лучше о себе беспокойся.

И бросилась в атаку.

Я рванула с места на пределе возможностей, используя все ресурсы своего тела. Моим намерением было врезаться в светловолосого и отбросить его в сторону, как это делают в американском футболе. И я была уже совсем рядом, готовясь к финальной атаке, когда мужчина, до этого момента сохранявший неподвижность, вдруг плавно, словно нехотя, но при этом очень быстро, быстрее, чем могла среагировать я, выбросил руку вперёд, вцепляясь в мою шею. Его глаза полыхнули ярко-голубым светом. Моё сердце сжалось, словно угодив в колючие тиски, дыхание перехватило, а глаза застило ослепительное марево, похоже на вспышку. Удар я осознала только после того, как он уже случился. И это был удар о землю, такой силы, что меня вновь подбросило в воздух, и только после этого я отключилась, услышав испуганный вскрик сестры…

…Я слышала стук. Он был приглушённым, неритмичным, и доносился будто бы сквозь вату, в которую зачем-то запихнули мою голову. Я не сразу сообразила, что стучит внутри меня, а не снаружи. Но когда справилась, вернулись и другие ощущения, звуки, запахи. Подо мной была твёрдая, шершавая, холодная поверхность земли. Неприятный ветер гулял по коже, провоцируя мурашки. Захотелось сжаться, свернуться в комочек, чтобы сохранить остатки тепла, но тело было деревянным и не слушалось. Я едва могла шевелить ногой, но как только сделала это – сразу пожалела. Мышцы пронзила такая боль, что спину выгнуло дугой.

– Она стонет, – раздался где-то неподалёку голос сестры. – Ей плохо!

Я хотела закричать. Хотела приказать ей бежать, но язык не слушался, а изо рта вылетало невразумительное мычание.

– Всё с ней нормально, – безразлично проговорил кто-то рядом. – Скоро очухается.

«Да если бы», – вяло подумалось мне, пока сознание вновь заволакивало серым туманом.

Глава 4

Я то ныряла во тьму, то выныривала из неё. В момент очередного пробуждения, продираясь сквозь муть в голове, осознала, что кто-то держит меня за руку под нарастающий и очень знакомый низкий гул, сопровождающийся противным жужжанием.

А может быть, это жужжало в моей голове?

Думать было тяжело, почти невыносимо, поэтому я бросила это зряшное дело, поняв, что битву с собственным мозгом проиграю. Не разлепляя свинцовых век, заворочалась, пытаясь найти удобное положение, в котором не болели бы так сильно спина и шея. Но ничего не получалось. Что-то давило, ограничивая со всех сторон и не позволяя даже повернуться. Почувствовав себя в ловушке, я крепче вцепилась в чужую ладонь, прижав к себе в