Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

гор по ночам было весьма прохладно и туманно. Весь сегодняшний день прошел в бесцельных переходах, Оделян порядком устала, хоть отважная девушка и не подавала виду. Может, им все-таки стоило переночевать у Марлы, а уже на следующий день решать вопросы с мостом и переправой через змеиный овраг?

– Слушай, Джех, как считаешь, не странно ли, что дети Марлы находятся так далеко от нее? Она упоминала соседку, но мы в пути уже достаточно долго… Кажется, будто мы заблудились. Все-таки скверная идея была идти куда-то на ночь глядя!

Бронзовое скуластое лицо Джехара не выдавало признаков волнения, оно казалось спокойным и ничуть не смущенным.

– Заглянем на ярмарку и подождем там Дана и Тина? Заодно передохнем и перекусим.

Оделян не решилась отказаться от столь заманчивого предложения, и они подошли к большому освещенному факелами участку поля. Редкие деревца, со всех сторон заботливо окружавшие его, служили отличными фонарями, ибо на их ветвях висели масляные лампы и распространяли вокруг себя уютный свет. Как оказалась, ярмарка была посвящена влюбленным. Все прилавки имели форму сердец, проходы между торговыми рядами были оформлены золотыми стрелами, повсюду висели розовые шары с любовными предсказаниями внутри, на золоченых подносах лежали крупные яблоки в карамели, у ног одного торговца сидел прекрасный золотоволосый мальчик и играл на арфе, распространяя вокруг себя звуки столь же нежные, сколь нежными были черты его лица.

Джехар с мальчишеским восторгом оглядывался по сторонам; выросший и воспитанный в суровом крае болот, где серость и дождливость вполне гармонировали с каждодневной рутиной, он как ребенок радовался такому необычному и красивому месту, посвященному главному – любви. Оделян, впрочем, совсем не разделяла его романтического настроения, ее лицо было сурово и неподвижно, как и всегда.

Джехар купил ей большое красное яблоко, твердое и блестящее от сладкой карамели. Продавцы ловко нанизывали их на палочки, опускали в чан с кипящей сладостью, затем доставали, посыпали сверху молотой корицей и протягивали приторно пахнувшее лакомство покупателям. Повсюду витали сладковатые запахи, раздавался восторженный шепот влюбленных парочек, сдобренный приятными звуками арфы, некоторые парочки танцевали, обнявшись, – словом, это место казалось идиллическим, особенно после шумного Таровилля и безлюдного пустыря, где находилась лачуга Марлы. Посетители ярмарки были крестьянами: молодые и старые, украшенные румянцем, либо же морщинами, – каждый находил здесь развлечение себе под стать. Оделян и Джехар принялись поглощать купленную еду, с удобством разместившись на ажурных розовых качелях в виде гигантского сердца. Джехар украдкой глядел на задумчивое лицо объекта своего безмолвного обожания, пленительно изысканное и очень трогательное.

– Не могу поверить, чтобы ты была сестрой Тода! – вдруг тихо воскликнул он.

– Почему нет?

– Ты такая красивая по сравнению с ним! – невольно вырвалось с губ Джехара, и он, неспособный более сдерживать неутоленную страсть, порывисто схватил ее за руки, с силой притянул к себе и нежно поцеловал. Он делал это впервые в жизни; все тело его содрогалось мелкой дрожью от предвкушения этой сладостной минуты, которая, к его огромному сожалению, оказалась весьма скоротечной, ибо Оделян со всей силы влепила ему пощечину.

– Как ты смеешь! – гневно воскликнула она, удивленно глядя на своего соратника, бывшего подчиненного, того, кто в Доргейме боялся и слова лишнего сказать поперек ее воли.

– Знаешь, что было в моей карте, Одди? – дерзко проговорил Джехар, все еще опьяненный храбрыми действиями. – Большое сердце.

– Но не мое, – огрызнулась Оделян, порывисто вскакивая с места. – Я возвращаюсь к Дану и Тину.

– Напрасный труд, – сквозь зубы зло процедил Джехар. – Они, скорее всего, в плену.

– Чтоо? О чем ты говоришь?

– В Таровилль пришли полидексяне. И возле старого дома, куда пошли Тин с Даном, я как раз приметил одного из них.

– А почему ты промолчал?

– Очень просто: я их ждал. Когда мы узнали от Ранди, что все валеты города ушли на защиту Беру, я сам отправил им письмо с почтовой вороной. К счастью, недалеко от города находился отряд полидексян: они заберут нас всех туда, где мы и должны были находиться все это время – со своими соратниками. Не здесь.

Оделян с огромным недоверием смотрела на Джехара; по мере того как он говорил, ее большие глаза наполнялись слезами.

– Зачем, зачем ты это сделал? Ты же предал нас, своих друзей!

Джехар смерил спутницу смраденьским взглядом, и без того чернильные глаза его сделались темнее ночи.

– Мои друзья остались в Той-что-примыкает-к-лесу. Я пытался увещевать тебя, предлагал вернуться. Но сама ты не захотела, а потакать твоей бездумной влюбленности я не намерен. Ты принадлежишь мне, Одди, и никому больше. Увидев, что твое желание идти за Даниелом не становится меньше, я решил пойти на крайние меры. Я хотел, чтобы мы подольше задержались в Таровилле, чтобы полидексяне успели сюда дойти. Под предлогом разузнать подробнее про игру я попросил Четверку пойти к южным воротам. Потом мы его искали, помнишь? Я надеялся, что вы захотите задержаться, но вместо этого, предпочли бросить Четверку в городе. Вы страшно торопились – пришлось участвовать в игре. Впрочем, таровилльцы знают в этом толк, задержать вас на целый день не представилось чем-то сложным. Тем более что я загодя на всякий случай переговорил с организаторами и сообщил о вас кое-какую информацию. Или ты правда поверила, что карты способны помочь в принятии решений?

– Ты ненавидишь Даниела… Хорошо. А все остальные? Разве Артур не был твоим другом? – голос Оделян истерически дрогнул.

Джехар длинно улыбнулся.

– А кто говорит об Артуре? Я сообщил полидексянам только о Даниеле. Все остальные смогут спокойно продолжить свой путь. Если захотят. А Дан отправится вместе с нами до Беру. Хатуг Кэнт давно мечтает его видеть. В этом случае тебе ведь уже не захочется идти невесть куда, неправда ли?

Оделян порывисто вскочила с места. Она думала убежать, но Джехар грубо схватил ее за руку и властным движением притянул к себе.

– Ты никуда не пойдешь. Если хочешь, чтобы столь любимый тобой Даниел комфортно провел время в плену. Мы окружены войсками. Даже здесь, на этой ярмарке можно встретить полидексян. Видишь того приземистого типа с арбалетом наперевес? Он пристрелит тебя по моему сигналу, если только двинешься с места. А если по какой-то причине он не сделает этого, то… Впрочем, не надо тебе знать лишнего. Мы спокойно вернемся в Ту-что-примыкает-к-лесу, а затем пойдем в Беру, как и задумывали вначале. Даниел будет с нами. Это отличный козырь на тот случай, если беруанцы окажутся несговорчивыми. Чем больше у нас в рукаве будет таких козырей, тем больше шансов осуществить то, для чего нас столько лет готовили