Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

Глава 19 Душа нечестивого желает зла: не найдет милости в глазах его и друг его

Тод хмуро брел рука об руку с неуклюжей Марлой, которая, пользуясь ситуацией, навалилась на него всем телом так, что он едва переставлял ноги. При этом она еще и без передышки болтала что-то навязчивое, припадая к самому его уху и обдавая своим жарким дыханием. Тод хотел идти быстрее, но Марла подобно груженой барже отчаянно тянула его назад. Такое продвижение по вполне понятным причинам не могло быть удовлетворительным: в какой-то момент они оба неуклюже замерли на месте, словно раздумывая – то ли им без сил завалиться на землю, то ли продолжать эту мучительную прогулку. Тод попытался выровнять дыхание, а Марла продолжила беспечно воркотать:

– Приятно сегодня вечером, не правда ли? И если бы не моя больная нога… Я бы, пожалуй, пригласила вас на танец, молодой человек.

Беруанец с некоторым опасением покосился на свою объемную собеседницу. Казалось, будто она с ним кокетничает, только вот ему это совсем без надобности.

– Такой серьезный! – умилилась Марла, плотоядно облизнув губы. – Расскажи, где обитают красавчики вроде тебя? У нас в Таровилле таких днем с огнем не сыскать.

Тод вздрогнул всем телом; в иной момент он бы не придал этим словам особого значения, либо же возгордился, однако сейчас, озабоченный мыслью поскорее перебраться через овраг, до него вдруг стало кое-что доходить.

– Так вы знаете про Таровилль? – с подозрением поинтересовался он, недоуменно глядя на Марлу. – Зачем же тогда вы соврали нам, сказав, что не знаете?

Женщина легкомысленно пожала плечами, а затем вдруг подняла голову и посмотрела Тоду прямо в глаза:

– Мне не хотелось, чтобы вы думали, будто находитесь в игре.

– Простите, что?

– А ты как думал, красавчик, купить билет и не поучаствовать? Не жаль потраченных денег?

– А почему же вы сейчас мне об этом говорите?

– Ты сам спросил, – кокетливо улыбнулась Марла. – Вот я и ответила.

– Так значит у вас не болит нога? И вы намеренно нас разделили?

– Нет, нога и правда немного болит. Но идти с тобой вдвоем под ручку так приятно, что, как мне кажется, она уже прошла. И потом, ты же хотел остаться один, не так ли?

Тод вдруг вспомнил свою карту: она ему понравилась, ибо вполне удовлетворяла все его тщеславные мечтания. Она изображала высокую гору, а на самой ее вершине величавого человека со скипетром в руке. Внизу на коленях стояла жалкая кучка людей. Тод мечтал быть выше остальных, чувствовать себя спасителем мира, королем. Однако он тут же вспомнил карту Дианы, и совершенно неожиданно страшное волнение пронзило его сердце. Он решительно отпихнул от себя недоумевающую Марлу и кинулся назад, туда, где они оставили Артура с Дианой. Наверное, беруанец мог тысячу раз отвергать мысль о том, насколько ему на самом деле дороги друзья, но где-то в глубине души он осознавал: связь с ними куда сильнее, чем ему кажется. Хотя, может, это всего лишь навязанное чувство дружбы, как знать.

Беруанец почти не помнил, как добежал до особнячка Марлы. Здесь властвовала предостерегающая тьма, и даже в окнах не горел спасительный свет. Предчувствуя недоброе, Тод хотел было ворваться в дом, однако двери оказались наглухо закрытыми. Беруанец принялся со всей силы стучать ногами; он так переусердствовал, что окна нервически задребезжали, но не более. Проникнуть внутрь не представлялось возможным. Только если, конечно, гостеприимные хозяева не откроют ему изнутри. Страшно волнуясь, Тод вознамерился обойти участок кругом: щербатая луна немного освещала ему путь, но ее одной явно было недостаточно. Повсюду возвышались мрачные строения; не рассчитывая особо в них кого-то найти, Тод принялся заходить то в одно, то в другое. Сначала он во весь голос звал Диану, потом Артура, но всякий раз ему ответом было гнетущее молчание, такое же скорбное и зловещее, как и вся здешняя местность.

«Они ведь остались здесь вдвоем!» – пронеслось у Тода в мыслях. Он так боялся, что с друзьями произошло дурное, что совсем забыл подумать вот о чем: таровилльцы едва ли желали им смерти. Скорее они хотели просто вернуть их в город. Но беруанец в эту минуту потерял способность трезво размышлять.

Совершенно неожиданно из очередной темной постройки что-то накинулось на него, и Тод малодушно отпрянул, не в силах сдержать испуг. Впрочем, это была Диана.

– Тод! – воскликнула бедная девушка таким голосом, что у беруанца на душе сразу заскребли короеды. Что-то случилось.

– Моя карта! Лисенок! Он мертв! – в панике прошептала Диана, а в ее красивых серых глазах замелькали отчаянные искорки.

– Где Артур? – холодея, поинтересовался Тод. Неужели судьба друга все-таки ему небезразлична?

– Не знаю, не знаю! Он пропа-ал! – всякое мужество оставило бедняжку, ибо она горестно зарыдала, обхватив себя дрожащими руками и покачиваясь из стороны в сторону. Любое испытание, даже самое трудное, не сломило бы ее, любое, но не страх за любимого. В этом щекотливом вопросе Диана всегда была слишком уязвимой.

– Не волнуйся, мы его найдем, – твердо пообещал Тод. Он сказал эти утешительные слова вовсе не потому, что действительно в них верил. Просто иногда, когда один человек рядом показывает слабость, то у второго, чисто инстинктивно, проявляется сила. Но отчаявшаяся девушка даже и не слушала приятеля. Лицо ее в свете луны было столь бледно, что, казалось, сквозь него можно было смотреть, как в окно. Тело ее сотрясала болезненная дрожь. Тод тяжело вздохнул и коснувшись рукой ее подбородка, властно принудил посмотреть себе прямо в глаза.

– Я сказал, найдем! – отрывисто повторил он. – Что произошло?

Тогда Диана, путаясь и сбиваясь на каждом слове, поведала ему свою грустную историю.

– Ничего страшного не произойдет. Просто мы в игре, вот и все. Задача таровилльцев – вернуть нас всех в город. Мертвые мы им без надобности. Пойдем, покажешь мне того самого лисенка.

Они вошли в темный сарай. Тод попросил Диану придержать дверь, чтобы лунный свет хоть отчасти рассеял мрак и тем самым подсобил ему в поисках. Внутри сильно пахло звериными экскрементами, и брезгливый беруанец с отвращением поджал губы. На полу он действительно увидел то, что так напугало Диану. Опустившись на колени, он, внутренне холодея, задумчиво провел рукой по влажной шерстке бедного животного. Но что же это такое? На ощупь очень странно, шерсть такая жесткая… Тод осторожно взял в руки мертвого лисенка и внимательно осмотрел со всех сторон. Затем без сожаления отбросил в сторону, отчего раздался странный глухой удар.

– Он не настоящий, – громко провозгласил он. – Обычная игрушка