Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

— Стволы на землю, — продолжил я.

— Эй, ты кто? — сказал тот, что успел войти. — Покажись.

Я чуть сдвинулся в сторону и прицелился в него, чтобы дать заценить автомат.

Тот, что снаружи сейчас не может разглядеть то, что внутри заправки. Солнце мешает. Да и у второго глаза ещё к темноте не привыкли, так что видеть сможет только силуэт.

— Мне до вас дела нет. Я поговорить хочу, — ответил я. — Но стволы положите, и тогда я свой уберу.

«Охотник» послушался и опустил дробовик на землю.

— Два шага в сторону сделай, и пусть второй зайдет.

Оба подчинились. Второй тоже положил пистолет, сделал шаг в сторону. Я встал, опустил автомат, вышел чуть вперёд. Кобуру расстегнул заранее и выхватить пистолет, если что, успею. А его и взводить не надо, только с предохранителя скинуть.

— Откуда будете? — спросил я.

— Из старого города, — сказал он. — ДКшные.

Про эту группу выживших я ничего не слышал. Новые, можно сказать. Но где находится местный дом культуры знал, потому что неподалеку находилась третья лаборатория, судьба которой мне была неизвестна. Полицейские хотели ее проверить, да только что они смогут, снаружи постоять? Карт доступа-то у них нет.

— Я санаторский, — ответил я.

Меня чуть качнуло, но я устоял на ногах. Навалилась слабость, даже свет снаружи не жёг глаза. Если я все понимаю правильно, то мне осталось совсем немного до обращения.

— Короче, мужики, хотите помочь тому, чтобы вся эта хрень закончилась? — спросил я.

— Какая хрень? — спросил охотник.

— У нас в санатории учёные есть, — сказал я. — Недавно мы распотрошили одну из лабораторий, забрали оборудование и культуру вируса.

Я вкратце пересказал им события последних двух дней. Оба переглянулись. Похоже, что этого они не ожидали.

— Вы куда ехали-то вообще? — спросил я.

— Да на север нового города, — сказал тот, что был в свитере. — Думали чего-нибудь в сад-огороде набрать. Там одичало почти все, но не одно мясо же жрать.

Сад-огород? Похоже, что местные так называли тот самый дачный поселок, где меня попотчевали утиной дробью. А что, ему подходит.

— Забудьте, — сказал я. — На север города сейчас лучше не соваться. У военных кипишь. Полковника завалили.

— Серьезно? — спросил «охотник». — А ты откуда знаешь?

— А я его и завалил, — ответил я. — Данные у меня по вакцине. И их нужно в санаторий доставить, как можно скорее. Идти долго, да и всякое может случиться. Докинете? Благодарность гарантирую.

— То есть, ты сперва пушкой тычешь, а потом помощи просишь? — спросил тот, что в свитере.

— Уймись, Санёк, — сказал второй. — Он нас в первый раз видит. Мог положить обоих и машину забрать. А тут, видишь, с понятиями человек.

Мог. Честно говоря, и не такое приходилось делать в свое время. Чтобы пацанов вытащить там, или ещё что-то. Приходилось и у гражданских тачки реквизировать. Старались не убивать, да только в Африке-то стволы почти у каждого.

— Короче, мужики, — сказал я. — Документы у меня. И открыть контейнер с ними могу только я. Но делать это нужно уже в санатории. И у нас есть буквально пара часов, чтобы туда добраться.

— Почему? — спросил тот, что в свитере.

— Потому что я заражён, — честно ответил я. — И, если честно, это мой последний шанс выкарабкаться.

— Так может ты контейнер сейчас вскроешь и нам отдашь? — спросил он.

— Нет, мужики, так не пойдет. Я должен лично документы отвезти. К тому же, там Профессор, он какую-то дрянь делает, типа супрессанта. Я один раз уже чуть не обратился, так он мне ее вколол, и все, через полчаса бодрячком.

— Ладно, — сказал «охотник». Подбросим. Стволы подберём?

— Подбирайте, только на меня не находите.

Мужики подобрали оружие. Я кивнул им, мол, выходите наружу, сам же метнулся в кабинет, забрал отрубленную башку в пакетах, вышел наружу.

— А это что? — спросил тот, что в свитере.

— Голова, — ответил я.

— Чья? — в один голос спросили они. — Полковника?

— Вы меня за кого принимаете? — посмотрел я на них, как на полных придурков. — Бугая это голова. На опыты везу. Сказал же, Профессор опыты проводит.

Мы вышли наружу, я подошёл к машине, и понял, что это не просто «Нива». Когда-то это была полицейская машина, что было ясно по плохо замазанным шпатлевкой дыркам от люстры на крыше и «стакану» сзади. Странное дело, я думал в таких местах полицейские обычно на УАЗиках гоняют, а тут надо же, «Нива». Впрочем, в некоторых случаях она получше «козла» будет. Побыстрее, да и проходимость у нее неплохая.

А уж про «патриоты» я и не говорю. Откуда они здесь? Хотя раньше, говорят, до того, как страна в автаркию не превратилась, в той же Москве полицейские чуть ли не на «биэмдаблю» ездили.

— Я назад, парни, — сказал я и потянул на себя дверную ручку.

Примостился на широком заднем сиденье, расставил ноги, положил рядом свой рюкзак и пакет с головой. Были бы ремни, так ещё и пристегнулся бы, да только увы, не имелось их. Впрочем, даже если обращусь, то ничего, решетка мне не даст их покусать.

Оба местных уселись на передние сиденья, «охотник» за руль. Он завел машину и стал медленно выезжать с заправки. Развернулся и погнал против правил, конечно, в ту же сторону, откуда приехал. Да ещё и по встречке.

Оказавшись в теплом салоне, я почувствовал, что меня начинает мазать ещё сильнее. Пахло тканью, обивкой, пахло бензином. Было душновато, очень хотелось пить. Солнце снова спряталось за облаками, скоро стал накрапывать дождь. Очень захотелось спать.

— Слышь, мужик, — вдруг сказал Санёк. — Ты не спи. Потому что перед тем, как обратиться, все засыпают.

— Это как? — спросил я.

— Это так, — ответил за него «охотник». — Одно из двух случается. Если покусали сильно и кровопотеря порядочная, то человек умирает, сердце останавливается. А потом минут через десять поднимается. Если же перебинтовался, все такое, то может до трёх суток ещё нормально ходить. Но воду хлещет так, что отекать начинает, жрет всё подряд, а потом постепенно засыпает. Умирает во сне, и уже тогда просыпается.

Человек говорил со знанием дела. Наверное, у него на глазах обратился не один человек. Ну, ничего удивительного, сейчас почти у каждого так. Это мне никто покусанный не встречался, все больше одни зомби, потому что большинство уже умеет выживать. Тех, кто не умел, съели. А вот они тут с первых дней, когда людей кусали налево направо.

Я повернул голову и уставился в боковое стекло, деревья проезжали мимо машины, сливаясь в зелёно-коричневое месиво.

— Тебя как зовут? — спросил Санёк.