Монстер Хантер Интернейшнл - Ларри Корейя

— А это больно? — глупый вопрос, конечно...

— Глупый вопрос. Конечно больно. Тебе же больно умирать было?

— Ну, типа, — даже во сне шрамы на теле оставались тугими и загрубевшими. Не думаю, что я вообще знал боль до того дня в офисе, который показал мне, сколько же ещё только предстоит о ней узнать.

— Ты знаешь. Как это, когда тебя рвут на части? Ты знаешь. Ладно, я расскажу. Наци думали, что смогут использовать Проклятого. Они ему помогали. Хотели тогда сделать то, что он хочет повторить сейчас. Он был слабее. Его тело ещё не обрело форму. Тоже непоседа, вроде тебя. Постоянно торопился, не хотел учиться. Не смог добыть артефакт сам, договорился с нацистами. Они его украли, поранили Стража, думали что убили... но так и не поняли, что он просто не умрёт. Отнесли в Место силы. Здесь, на этом самом месте, в моё время, — Бирейка показал на церковь.

— И что случилось?

— Проклятый был дурак. Время было не то. Артефакт не сработал. Татуированный пришёл, они тут подрались, убил их всех, забрал артефакт, — ну что же, это немного объясняло странный кошмар в госпитале, который я увидел, пока ждал звонка из федеральной лаборатории Майерсу.

— Он спрятал артефакт. Но в этот раз Проклятый использовал вампиров. Украли артефакт, похоронили Стража под горой. Но даже это его не убило.

— Нет, я про тебя. Что с тобой произошло? — обрушение горы я во сне тоже видел.

— Не имеет значения, парень, — отмахнулся Бирейка. — Важно его остановить. Здесь и сейчас.

— Мы справимся, — пообещал я.

— Только раньше они все ошибались. Терпели неудачу. Гибли. Страж их убивал. Теперь Проклятый стал умнее и сильнее. Он не будет глупить. В этот раз... ладно, хватит. Я должен показать тебе его память.

— Ненавижу смотреть его глазами. Я как будто перестаю быть собой. Будто нахожусь в его голове. Мне это совсем не по душе

— Это... как бы сказать... необходимо. Я тебя понимаю. Дерьмовое это дело, сидеть в чужой голове. А теперь ша. Тебе надо учиться.

Я привычно склонил голову, чтобы он мог дотянуться руками до висков.

— Если тебя это успокоит, в твоей голове куда лучше, чем в его.

— Ну, спасибо, — ответил я и погрузился в память лорда Машаду.

Огромная пирамида высилась посреди джунглей. Полночная луна висела над головами, большая и тяжёлая. Мы поднимались на вершину исполинской древней постройки, украшенной загадочными полустёршимися барельефами. Мы все пропотели и устали в своих доспехах. Вдали от города, в двух неделях пути от цивилизации, и кроме этой единственной пирамиды вокруг не было ничего.

Место силы.

И жертва уже готова.

— Сегодня та самая ночь. Церемония будет завер...

Видение прервалось. Старик отдёрнул руки. Его глаза за стёклами очков расширились.

— Что такое? Почему воспоминания оборвались? — я чувствовал себя на грани открытия. Не знаю какого, но явно чего-то важного, что позволило бы остановить Проклятого.

— Парень. Тебе пора. Опасность близко, — он поднял трость, и перехватил как оружие. Действие это для меня выглядело совершенно инстинктивным.

— Что? — Я вскочил, но вокруг расстилалась всё та же безмолвная разрушенная деревня. — Какая опасность?

— Иди! — крикнул он.

Я вскинулся и отбросил простыню. Даже в тёмной комнате я помнил, где сложил оружие. Дотянулся с кровати за «Чудищем», переключился на полуавтомат и замер в ожидании. Комната была совершенно тихой, если не считать мои дыхание и биение сердца Я слушал. Дом оказался зловеще тихим.

— Оуэн.

Я направил ствол на звук, но замер. На фоне слабого лунного света у окна выделялся силуэт Джулии. Я шумно вздохнул и убрал ствол.

— Джулия? Я тебя чуть не застрелил, — я удивился, что совсем не чувствовал её до того, как она заговорила. Она скользнула ко мне через комнату. В темноте я видел, что единственная одежда на её теле — прозрачная ночнушка, которая слегка колышется от сквозняка на ходу.

— Что ты здесь делаешь? — задал я очередной глупый вопрос.

— Тсс, — она забралась в кровать. Отодвинула дробовик, и по моим ногам поползла всё ближе, задирая на ходу ночнушку. Губы Джулии потянулись к моим и нашли их. Она толкнула меня, поцеловала, и зарылась лицом мне в шею. Её руки стягивали мою футболку, и нежно гладили шрамы на груди.

Я ответил. Неловко провёл руками по её телу, ощущая как тонкая ночнушка скользит по коже. Я забыл сон, я забыл предупреждение. С тех пор, как мы встретились, я хотел быть с ней, но сомневался, что это возможно. Сомневался... но, похоже, зря.

Я любил Джулию Шеклфорд. И она пришла ко мне этой ночью. Остальное больше не имело значения. Ветер холодил мои потные руки.

Ветер?

А почему окно распахнуто?

Я замер. Она не прекращала двигаться. Облизывала моё горло. Возбуждённая, голодная. И моя влажная кожа не чувствовала её дыхания.

Она не дышала.

— НЕТ! — выкрикнул я и вывернулся прочь. Осознание правды рухнуло на меня словно тонна кирпича.

Она удивилась, но продолжила бороться на пути к моему горлу. Я схватил её за волосы и попробовал оторвать голову от себя. Не вышло. Она была сильнее меня, невероятно сильнее. Всё моё отчаяние и вес тела едва позволили мне вывернуться из кровати, пусть даже и вместе с ней. Мы рухнули на пол.

В лунном свете блеснули молочно-белые острия клыков. Она пыталась меня укусить. Я боролся, начал звать на помощь, и она приложила меня в лицо. Затылок громко стукнул в пол.

За последнюю минуту я успел поспать, удивиться, смутиться, захотеть женщину и прийти в ужас. А теперь я просто злился.

Я ударил её, снова и снова. Она спрыгнула, неестественно быстрая. Я пнул её, но она поймала меня за лодыжку, встряхнула как ребёнка и метнула в стену. Я ударился плашмя, сломал несколько декоративных планок и шумно рухнул на пол.

Она ухватила меня за шею и вздёрнула обратно. Я хватался за её тонкие руки и пытался их от себя оторвать, но тщетно. Всё равно что стальные прутья гнуть. И голос совершенно точно не принадлежал Джулии.

— Хватит сопротивляться. Ты мой.

Вспыхнул свет. Она повернулась, и я увидел дверь.

Настоящая Джулия Шеклфорд стояла в дверях с