Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

и тоже испугался неслабо, всё-таки последствия были прям зверские. Правда, при всем при этом с раной у меня все получилось ровно так, как я и хотел. Не до конца, конечно, она излечилась, и до полного выздоровления мне ещё далеко, но по ощущениям от неё мало что осталось, если не брать во внимание наружную часть. Говоря другими словами, сверху рана выглядела как и раньше, а вот внутри она действительно зажила если не полностью, то близко.

Был и ещё один не такой явный, но достаточно значимый эффект от поглощения огромного количества энергии. Кухлянских неожиданно спросил:

— Командир, мне кажется, или ты молодеешь?

— Думаю, просто отдохнул наконец, — ответил я на автомате и сам отправился к зеркалу, подумав, что мне только этого и не хватало.

На самом деле ничего прям заметного с моим организмом не произошло, но на лице и правда появилась свежесть и даже здоровый румянец, как у юношей. Тут же вспомнились слова Афродиты, что при определённых обстоятельствах я могу прожить очень длинную жизнь, и теперь мне стало понятно, как это работает.

Пару дней мне понадобилось, чтобы прийти в себя, и простыми эти дни для меня не были.

Дело в том, что вышли газеты с моими интервью, в которых меня расхвалили как только могли, и сразу же начался тихий ужас.

Фиг его знает, как народ узнавал, в какой я лежал больнице, но ко мне началось натуральное паломничество представителей разнообразных организаций, заводов и фабрик. Ни минуты покоя — это про меня, они все просто замучали меня уговорами, требованиями и даже в отдельных случаях попытками приказать выступить перед тем или иным коллективом с речью о том, как мне удалось за столь короткий срок сделать так много добрых дел.

В общем, содом и гоморра в отдельно взятой больнице, по-другому это не назвать. Главное, что эти ходоки каким-то образом умудрялись проскочить даже мимо капитана, что вообще ни в какие ворота. Одного такого придурка чуть не пристрелил, когда тот вломился в палату, чуть не сорвав дверь с петель, только чудом не нажал на курок.

Естественно, ни перед кем я выступать не собирался, но и открыто не отказывал. Всем и каждому терпеливо объяснял, что сейчас пока заниматься этим не позволяет здоровье, а как встану на ноги, меня будет ждать такая куча дел, что в гору глянуть будет некогда, но как только одержим победу над фашистскими ордами, я первым делом приеду на их предприятия, и тогда…

Отбивался как мог, стараясь не обидеть людей, и мне в некоторой степени это удавалось, хоть и с трудом. По крайней мере, ни с кем из этих ходоков не разругался и расставался с ними по-хорошему.

Очередное появление у меня Ильи я встретил как избавление. Просто я понимал, что вполне могу себе позволить покататься по городу, не боясь при этом растрясти рану, и это понимание не давало мне покоя. Притом не только из-за ухажера Насти, мне уже в целом хотелось сбежать из больницы, чтобы избавиться от навязчивого внимания уймы незнакомых людей.

Поэтому, наверное, я встретил его такими словами:

— Илья, выручай, только на тебя надежда.

Тот от такого захода даже опешил, подобрался и спросил:

— Что случилось, что-то серьёзное?

— Нет, то есть да. В общем, мне нужна машина с водителем и место, где я смогу пожить, о котором никто не знает.

— Подожди, ты намылился сбежать из госпиталя?

— Почему сбежать? Нет, договорюсь, что буду появляться здесь на перевязки. Я хочу жить в тихом месте, где не будет этого навязчивого внимания целой толпы представителей трудовых коллективов, они меня просто замучали.

Илья неожиданно заржал и сквозь смех выдавил из себя:

— Не, ну а как ты хотел, слава — она такая, нелегкая ноша.

Смех смехом, а уговорить врача и капитана отпустить меня долечиваться дома (как я это им преподнес, москвич же) было непросто. Справился я с этим с огромным трудом. Правда, пришлось обещать, что не реже, чем раз в два дня, я буду приезжать на осмотры, но это все равно было лучше, чем беспрерывно отбиваться от жаждущих общения ходоков.

Что странно, уговорить врача оказалось проще, чем капитана, тот ни в какую не соглашался, пока не получил добро сверху, предполагаю, что как бы не от наркома, очень уж много ему пришлось названивать. Как бы там ни было, а относительную свободу я получил. Относительную, потому что Старинову кто-то там по телефону приказал без сильной охраны меня не оставлять ни на миг, так что Илье пришлось ещё и этим заниматься, от чего он был совсем не в восторге.

Из-за этого ему даже пришлось забраковать моё желание пожить на съемной квартире и предложить свой в какой-то мере неожиданный вариант решения проблемы.

Он предложил мне поселиться на время, необходимое для лечения, в одном из центров подготовки осназа, из которого, кстати, мне придётся отбирать себе обещанных бойцов. В этом центре, как оказалось, есть уютные квартирки для командного состава, вот мне Илья и пообещал предоставить такую, если я соглашусь прочитать пару лекций для преподавательского состава.

Как он выразился, раз уж я его напряг по полной программе, то и ему грех будет не воспользоваться счастливым случаем и не выжать меня до уха на предмет моих знаний и мыслей по организации диверсий в тылу противника.

Собственно, я был не против такого расклада, тем более что у меня было чем удивить местных преподавателей.

В общем, договорились и насчет жилья, и насчет автомобиля, которым Илья тоже пообещал меня обеспечить.

Координаты, по которым меня можно будет найти, оставили только капитану — на случай, если я вдруг срочно понадоблюсь кому из начальства, а потом по-быстрому собрались и свалили из этой странной больницы. Правда, перед отъездом я успел озадачить Кухлянских кое-какими делами и провел с ним серьезную беседу на тему его внезапно вспыхнувшей любви к Любочке.

Дело вот в чем: когда её убрали с его глаз, он начал не на шутку страдать и нервничать.

Конечно, надо бы вести подобные беседы иначе, исподволь подводя его к мысли, что она ему не пара и так далее, но у меня на это совершенно не было времени, так что я решил не щадить его чувств и рассказать, как все происходило на самом деле и как его попытались развести.

Понятно, что про капитана рассказывать не стал. По моей версии обрюхатил Любочку один из