Разноцветные ночи - Игорь Вереснев

Словно кто-то умудрился нарисовать плоскую картинку в трёхмерном пространстве так, что взглянуть на неё под углом не получалось, она оставалась анфас. Объект выглядел настолько неожиданным и неуместным, что и вообразить его казалось невозможным. Но вместе с тем что-то в очертаниях было знакомо.

Лаугесен прошёл на нос яхты.

— Что ты собираешься делать? — озабоченно спросил Илья. — Ты знаешь, что это?

— Ты же читал блокнот. Собственно, твой астрофизик ошибся в одном: в наше пространство угодила не одна, а две точки многомерного тела.

— Хочешь сказать, где-то в Гренландии находится ещё одна вершина, такая же, как эта?

— Нет, не вершина. Вторая точка… ладно, давай воспользуемся аналогией старика. Если в процессе «наклейки» под картинку попадёт пузырёк воздуха, то образуется дефект, искажение, неподчиняющееся законам этой плоскости. Пузырёк может двигаться по грани, переходить на соседнюю. А что случится, когда он доберётся до края картинки?

— Картинка отслоится от поверхности, — понял Илья.

— Верно. Этот «пузырёк» — я. Чем ближе я к подхожу к вершине, чем сильнее разница между моим временем и временем зоны, тем опаснее я становлюсь для окружающих, тем больше энергии аккумулируется во мне. Это ведь не случайно, верно?

— И… ты надеешься, что сможешь «оторвать» наше трёхмерное пространство от этой штуки?

— Понятия не имею! Сейчас узнаем.

Он ухватился за форштаг, подался вперёд, протянул руку навстречу приближающемуся артефакту.

Илья вдруг понял, почему спираль казалась знакомой. Такую же ему показывал Лаугесен-старший в Рейкьявике, только та опутывала сферу, а эта — совсем иной объект. И ещё одно различие: тулейцы раскрасили голограмму во все цвета радуги. Здесь спираль была золотистой. Вернее, усеянная золотистыми точками, бегущими вдоль неё.

Не точками, символами! Латиница и кириллица, иероглифы и руны, арабская вязь и клинопись, — сложить знакомые символы в слова, уловить смысл не получалось, но наверняка он там есть.

Внезапно вспомнились слова Мроева: «Если барьеров не станет, счёт на дни пойдёт, кто раньше успеет… В любом случае, остальным сладко не будет». А что происходило на Земле до нулевого дня? Возможно, человечество стояло в шаге от самоуничтожения? Возможно, посадить его «на карантин», — единственный способ уберечь?

— Постой! — крикнул он. — Надо же разобраться!

Лаугесен не обернулся. Илья вскочил из-за штурвала, шагнул к мачте. Остановился. Кто сказал, что эта штука — послание мира? Если это вовсе не помощь, не спасение, а вивисекторский эксперимент? И взрослеющий на глазах, — стареющий уже! —мальчишка — единственный шанс прекратить его, вернуть людям родную планету во всём её многообразии, вернуть солнце и звёзды...

— Яхта «Леди Х», немедленно поворачивайте в сторону от объекта! — пророкотало за спиной.

Илья обернулся. Наперерез им нёсся военный катер. Откуда он взялся? Пять минут назад океан был пуст. Впрочем, судить о времени в нулевой точке глупо.

— Немедленно поворачивайте или мы будем стрелять!

Они не шутили. Крупнокалиберный пулемёт ударил короткой очередью, вода вскипела в метре перед носом яхты. Лаугесен не обернулся. Заметил ли он военных, услышал приказ? Пальцы его тянулись к внутренней, несуществующей поверхности «бутылки». Он не сомневался в своём предназначении. Неважно, какие помыслы у создателей артефакта. Они пришли незваными, не спросясь. И как сравнить, что опаснее: болезнь или лечение? К чему приведёт тот или иной шаг? От каких завтрашних бед убережёт сегодняшнее зло и какой катастрофой обернётся благой поступок? Ведь невозможно заглянуть в будущее, а потом вернуться… или возможно? Артефакт явился в наш мир не случайно. И вовсе не рядовое слияние двух гамет породило чудо-ребёнка, живущего по собственным физическим законам. Но он, самый обычный, ничем не примечательный человек Илья Лазаренко, один из миллиардов, почему оказался здесь и сейчас, в точке, где настоящее распадается на совершенно разные будущие? Как сумел пройти сквозь все барьеры? А главное — зачем?

Дуло пулемёта вновь расцвело выстрелами. Теперь — в цель. Пулям требовались секунды, чтобы преодолеть расстояние. Пальцам Виктора — столько же. Илья не знал, что произойдёт первым. Зато не сомневался, — он успеет. Прыгнуть, столкнуть Лаугесена с палубы, предотвратить непоправимое. Или шагнуть навстречу пулям, задержать их собственным телом, позволить случиться необходимому. Главное, сделать правильный выбор…

Всего времени Вселенной мало для этого.