Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

разума, вроде того, что передо мной и правда король, который и правда может мне приказывать, да и не только мне, а и вообще кому угодно, не сработали. Вся боль и обида, которая копилась во мне со вчерашнего дня, темной сажей оседая в душе, вдруг всколыхнулась и поперла наружу, и удержать ее было никак не возможно.

– Невесте своей приказывайте, ваше величество.

– Какой еще невесте? – он сделал вид, что не понимает.

– Принцессе, как бишь ее…

Имя крутилось на языке, но никак не вспоминалось. Видимо, мой мозг решил, что мы с ним проживем и без этой информации, и вышвырнул ненавистное имя куда подальше.

– Так вот в чем дело, – на губах короля появилась такая самодовольная ухмылочка, что мне ужасно, ужасно захотелось его стукнуть. – Ну… Я бы, конечно, приказал что-нибудь принцессе Амалии, но, боюсь, это невозможно.

– Естественно, невозможно. Станет она вас слушать! – буркнула я. – Она же принцесса.

– И это тоже, – ухмылка короля стала еще шире. – А еще сегодня утром она отбыла к себе на родину. Вместе со своим женихом, принцем Голайном. И, откровенно говоря, я от души надеюсь, что никогда больше эту парочку не увижу.

– Потому что вы влюблены в принцессу и вам это доставит страдания? – вырвалось у меня.

Такого искреннего, чистого изумления на лице короля я не видела ни разу.

– Ты с ума сошла?

И я вдруг поняла, что все правда, и принцесса ему совершенно не нравится, скорее, даже наоборот. Предательское сердце забилось быстро и радостно, но я постаралась его осадить.

То, что он не любит принцессу, вовсе не означает, что он питает какие-то чувства ко мне.

– Что ж, – холодно отчеканила я, – рада, что мы это выяснили. И вот еще хочу что сказать: если вы попытаетесь вручить мне какой-нибудь замок или титул, вроде как за ваше спасение, я это не приму. А теперь я пойду.

Я высвободилась из стальной королевской хватки, но он снова меня поймал. Осторожно взял коробку с Масей из моих рук, поставил ее в сторону на какой-то эксклюзивный столик, заглянул в глаза тем самым странным пристальным взглядом, от которого у меня побежали мурашки по коже, и произнес:

– Демоны меня побери, если я понимаю, что сейчас тут происходит. Но кажется, я знаю, как это можно исправить.

Он притянул меня к себе. И поцеловал.

Да как он смеет?! Вот деспот, сатрап, тиран!

Я стиснула кулаки, собираясь отбиваться до последнего.

Что за вероломное нападение? Не буду я с ним целоваться. Я вовсе не хочу с ним целоваться. Разве что немножко. Чуть-чуть… Совсем капельку…

Кулаки сами собой разжались, ладони с наслаждением скользнули по сильным плечам и зарылись в густые теплые волосы. Как я давно мечтала…

Я прижалась еще крепче и приоткрыла губы.

Все вопросы подождут.

Что-что, а целовался его величество умопомрачительно.

Эпилог

Мася вползла в окно, подбежала ко мне и потерлась о ногу.

– Что-то ты сегодня рано, – улыбнулась я, – неужели так быстро закончила?

И уставилась на нее в ожидании ответа. А потом спохватилась: нужно же активировать артефакт, который для меня изготовила леди Юлия. Теперь мы можем общаться с Масей.

Она оказалась не просто милым питомцем, но и очень интересным собеседником. А с кем еще так поговоришь об искусстве?

Сейчас Мася готовилась к выставке. Вообще-то ее самотканых картин уже давно хватило бы на то, чтобы устроить экспозицию прямо в студенческих домиках. Это была моя идея, чтобы зрители переходили от одного домика к другому, а я растолковывала бы всем желающим, что хотел сказать автор, благо, прямая связь с автором налажена.

Только вот вдруг выяснилось, что работы Маси пользуются огромным спросом, их все время покупают. Еще бы, ведь несколько ее тканых картин висят в королевском дворце. А это лучшая реклама. Но мы верили, еще чуть-чуть – и картин насобирается как раз на выставку.

Я заказала Масе яблочный пирог и стала зажигать свечи. Мася недовольно забубнила, свечи ей не нравились. Она вообще плохо относилась к открытому огню.

– Ну извини, дорогая, – сказала я. – Скоро ко мне в гости придут подружки. У нас вроде бы как девишник, будем гадать и все такое. Так что свечи нужны для антуража.

Мася еще немного поворчала, а потом спряталась в коробке, но артефакт попросила не выключать. Все ясно, собирается подслушивать.

Вскоре начали собираться девчонки. Лартисса принесла с собой всякие травки и сразу же начала заваривать чай.

Бриззина притащила собственноручно сделанный артефакт тишины, установила его на входе и заявила, что теперь ни одна зараза нас не подслушает. Я хотела сказать, что не особенно мы кому-то нужны, нас подслушивать, но Бриззина была так серьезна, что я не стала.

Ярна с Олиорой принесли руны и камушки. Да-да, те самые камушки, которые совсем недавно считались ерундой для начинашек. Когда по факультету ясности разнеслась весть, что при помощи камушков я предсказала покушение на короля, и потом это предсказание спасло ему жизнь, они стали пользоваться большой популярностью.

А я достала, разумеется, те самые карты таро. Они уже немного потрепались, краски стали не такими яркими. Бриззина посмотрела на них долгим профессиональным взглядом.

– Мы с магистром Вирастольфом вот-вот закончим, станут как новенькие, – пообещала она.

Я покосилась на нее с опаской. Они с медведем уже месяц как загорелись этой идеей. Создать волшебную пыльцу, которая сделает мои карты вечными и не позволит им линять или выцветать. И теперь увлеченно над этим работали, и вроде бы даже Бриззина собирается писать по этом вопросу целую научную работу.

Услышав знакомое имя, Мася любопытно высунулась из коробки. Я не удержалась и хихикнула.

Граф Вирастольф после тех событий, разумеется, ни разу не появлялся в моей комнате, но разве это могло остановить Масю?

Где бы ни был ее драгоценный граф, она всегда безошибочно его находила, просачивалась в любую щель и в самый неожиданный момент набрасывалась на него всеми своими пушистыми лапами, приводя графа в ужас. Впрочем, в последнее время ужас графа казался не таким уж и искренним. По-моему, он смирился.

В результате путем долгих переговоров нам удалось убедить Масю, чтобы она не проявляла свою нежность, когда магистр читает лекции или ведет практические. Взамен граф пообещал ей ежедневные обнимашки. И все вроде как наладилось.

– Ну что, кому первому гадаем? – спросила я, отпив из чашки ароматнейший напиток Лартиссы.

– Мне, – вызвалась Бриззина, – надо выяснить, что у этого негодя на уме.

Да-да, у Бриззины появился свой собственный «негодяй». На самом деле, конечно,