Залесье - Дмитрий Викторович Иванов

трудно различить цвет. Руки и ноги были удлиненными, с широко расставленными пальцами и острыми изогнутыми когтями. На телах виднелись грязные лоскуты – остатки одежды. Волосы клокастые, спутанные, отросшие, кое-где проплешины, лица бескровные, истощенные – будто черепа, обтянутые кожей. Посмертное существование явно придало бывшим людям звериные черты. У одного из спящих был приоткрыт рот, и Тэдгар мог поклясться, что заметил длинные клыки. Юноша применил внутривидение. Да, действительно – нежить, ошибки быть не может.

Иан приблизился к решетке.

– Дай посмотреть, – сказал он начинающему некроманту.

Тот подвинулся и пустил друга вперед.

– Ну и твари, – процедил рыцарь сквозь зубы, – настоящие исчадия тьмы. И знаешь, что в них самое страшное?

– Что?

– Да то, что они по-прежнему похожи на людей. Тут уже не самой смерти больше боишься. Еще страшнее сделаться вот таким чудовищем.

– Да, эти создания самого низкого порядка, – прошептал Тэдгар, стараясь не разбудить кровососов.

– Я только вот чего в толк не возьму – что за порядки-то? – спросил наследник боярского рода вполголоса.

– Учитель считает, что они деградируют по мере передачи вампиризма от одного к другому. От порядка к порядку утрачиваются человеческие качества – разум, речь, мышление, зато отрастают когти, мертвец становится похожим на животное.

– Это как мы в церкви видели. Тот священник. Он говорил нормально, а на выходе нас ждали те твари на четвереньках, – догадался Иан. – Так, получается?

– Да.

Вдруг ближайший ко входу упырь резко втянул воздух, затем еще раз. Нечестивец распахнул глаза, вскочил на четвереньки, оскалился, напружился и прыгнул на дверь.

Сэр Даргул отпрянул и выругался. А молодой маг заметил, как пробудились остальные кровососы.

– Ладно, понятно, закрывай, – махнул рукой ученый. – Эти вполне подойдут. Но вы хотели провести нас и в плавильню, господин Альпар?

– Да-да, пройдемте, – кивнул мажордом.

Он казался явно довольным впечатлением, которое пленники произвели на исследователя, но, с другой стороны, сам был рад поскорее покинуть тюремный блок.

Все четверо снова поднялись по лестнице и вышли в замковый двор, где раздавался грохот железа. Воины из Черной Армии упражнялись в искусстве обращения с оружием. С неистовой силой скрещивались мечи и древки алебард. Тэдгар заметил, как его друг с завистью и восхищением посмотрел на бойцов. Ничего, его занятия начнутся завтра с учителем самого короля – неслыханная честь для опального аристократа. Тем временем по лестнице с украшенной масверком балюстрадой спустились фрейлины. Молодой маг залюбовался дамами и даже замедлил шаг, хоть глазеть и было неприлично. Все как на подбор: горделивая осанка, стройная фигура, легкая походка. Только платья разных цветов. Как чудесны такие яркие краски на фоне серой каменной кладки, да еще поздней осенью в Залесье. Вдруг та, что была в желтом, повернула голову и кокетливо улыбнулась… вроде бы Иану.

Тот не ответил, зато ткнул товарища в спину, добавив:

– Хватит таращиться, приятель. Все равно эти красотки не для таких, как мы.

Наши герои зашли в восточный корпус у Барабанной башни, проследовали по коридору и покинули замок через восточные ворота, далее путь лежал через мост, за пределы наружных укреплений крепости, по улице – к большому кирпичному зданию. За массивной тяжелой дверью обнаружился огромный зал. Именно там была устроена кузница. В дальнем конце располагался горн. По обеим сторонам попеременно работали огромные меха. Справа чуть ли не до самого потолка высилась целая гора угля. Слева располагались ящики и стеллажи со слитками всевозможных металлов. Здесь были не только железо, медь и бронза, но и мифрил, орихакурон и истинное серебро. Молодой маг насчитал не менее семи стоек с разнообразными инструментами – в основном с молотами, зубилами, щипцами, гладилками и пробойниками разной конструкции, но имелись и такие, которые парень опознать не мог. Ведь технологии карликов сильно отличаются от людских, к тому же жители гор не спешили раскрывать своих секретов.

Шум тут стоял еще больший, чем на улице. Двенадцать мужчин ковали оружие, закаляли клинки в бадье с водой, занимались чеканкой, вытягивали проволоку. Было ужасно жарко и душно. Поначалу Тэдгар подумал, что вот-вот задохнется, но постепенно привык. Тем временем Альпар выискивал кого-то глазами, а потом подошел к управляющему кузней. Тот заливал расплавленную бронзу в форму. Разговора юный некромант не слышал, но увидел, что главный мастер что-то буркнул через плечо. Дворецкий тут же ретировался.

– Подождите здесь, – сказал он, – наш друг сейчас очень занят. Он поговорит с вами, как закончит. Обещал скоро. Кстати, зовут его Гвюдмунд Торлаукссон из Гюннстейнсстадира. А я, с вашего позволения, пожалуй, пойду, а то сами понимаете: если за всем не проследить лично, слуги совсем от рук отобьются. – Не дожидаясь ответа, Ожват Альпар откланялся и не без удовольствия исчез за дверью.

Сложное имя уже вылетело из головы молодого мага, оставалось лишь надеяться, что учитель сможет его воспроизвести. Пока наши герои ждали, когда начальник всего этого хаоса снизойдет до разговора, парень решил хорошенько разглядеть нового знакомого. Внешность у него, между прочим, оказалась весьма примечательная. Ростом дварф был на пару дюймов выше реберного угла Тэдгара. Кряжистый, плечистый, длиннорукий, с короткими ногами, но крупными стопами, он напоминал сплюснутого человека. На голове – настоящая грива медно-рыжих волос, слипшиеся пучки торчали во все стороны. На лбу – изнахраченная повязка, дабы едкий пот не заливал лицо. В противоположность небрежной шевелюре борода, доходившая ее обладателю до живота, была аккуратно заплетена в косицу. Лоб низкий, исчерченный глубокими морщинами. Широкий нос выдавался далеко вперед. Брови густые, ершистые. Глазки маленькие, сидели глубоко. Одежду Гвюдмунда Торлаукссона из Гюннстейнсстадира составляли штаны из грубой ткани, высокие сапоги почти до колен на толстой подошве, защитный фартук из воловьей кожи, спускавшийся почти до самого полу, перчатки из того же материала до локтей. Рубашки карлик не носил. Движения его были резкими, хорошо рассчитанными, взгляд – цепким, голос – по людским меркам, скрипучим, неприятным.

Уж не знаю, как вы, уважаемые читатели, а я отношусь к коротышкам с недоверием. Ведь если кого-то природа согнула и обделила красотой и ростом, он непременно желает отыграться на остальных. А потому все недомерки – создания пакостные, лживые, плутоватые, горделивые, злопамятные, да к тому же похотливые.

Чем дольше Тэдгар смотрел на начальника кузни, тем больше удивлялся, как столь нелепого телосложения существо может быть таким проворным.

– Это гном? – негромко спросил он у наставника, справедливо полагая, будто в жутком гвалте его никто не услышит на расстоянии шага.

– Я не гном, я – дварф! И попрошу не путать! – недовольно крикнул управляющий и в три ловких прыжка своих коротеньких ножек очутился перед нашими героями.

– Простите моего помощника, – вкрадчиво улыбнулся магистр. – Понимаете…

– Он никогда не видел настоящего дварфа, – продолжил за него карлик. – Ничего, я