Тейина. Надежда на чудо: моё чудо - Вера Ковальчук

– Так, чуть-чуть?

– Ну, тебе видней.

– А если оно снова затащит меня в себя? – Ита запрокинула голову, но было не очень удобно – крепкий мужской живот мешал. – Это моё прошлое.

– Даже если такая беда случится, испытание продлится недолго. Мы тебя в любом случае выручим. А потом будем мстить виновным так, что они взмолятся о смерти. Итушка… Ты больше не одна. Никто из твоих мужчин не спустит обидчикам и сделает всё, чтоб ты была счастлива и спокойна, на свободе. И только так.

– И ты тоже?

– И я. Не буду придумывать, говорить, что потерял голову с первого взгляда и жизнь положу за одну твою улыбку. Думаю, это случится со временем. Но уже сейчас в тебе вижу ту, кто станет мне по-настоящему родным человеком, и очень скоро. – Он перехватил жену и подтянул повыше, прижал к себе, прошёлся ладонью по спине, бедру, огладил ладную шелковистую попу, а потом и животик обвёл пальцами. Тот ответил прикосновению. – Ох! Это кто тут вздумал со мной перестукиваться?

Ита улыбнулась.

– Мне кажется, ты ей понравился.

– Ну и хорошо. Лучше, когда дочка любит всех своих пап. И лучше, когда этих пап у неё много. Будет кому поберечь. Можно? – Он дождался кивка, сполз и прижался щекой к животу. Ребёнок моментально пнулся в ответ. – О! Ты меня слышишь, маленькая принцесса! Имей в виду, тебя тут все ждут!

– Даже ты? – шепнула Ита.

– Особенно я. Знаешь, я так давно мечтал о семье. О жене, детях и дружбе с теми парнями, которых моя супруга также приняла. Представлял, как мы с ними будем вместе ужинать, развлекаться, пить пиво под просмотр соревнований, вместе орать кричалки, обсуждать разные вопросы, заботы, делить приятные семейные обязанности. И я больше никогда не буду одинок. И смогу ещё кому-то без страха и сомнений рассказать хоть что-то о своих делах.

Она посмотрела на него искристыми, лучащимися, как звёзды, глазами.

– И мне что-нибудь расскажешь?

– Что-нибудь точно расскажу.

– Я понимаю. Только ту часть, которая будет относиться к нашим общим делам.

– А ты хотела бы знать больше?

Молодая женщина качнула головой.

– Нет. Меньше знаешь – крепче сон. Я очень хотела бы уметь больше, но знать хочу ровно столько, сколько потребуется, чтоб научиться всему-всему… А можно я спрошу тебя о личном?

– Спрашивай о чём хочешь, радость моя. – Коно осторожно водил пальцем по её ноге: сперва вниз, до щиколотки, потом обратно. Легко-легко, ласково-ласково и так зачарованно, словно волшебство творил.

– Ты ведь очень любил свою маи, да?

– Я не мыслил жизни без неё. Она была частью моей души на тот момент. И когда умерла, мне показалось, что меня просто разорвало надвое.

– А сейчас? Ты ведь не ищешь её во мне?

Он помолчал.

– Как тебе сказать… Я был тогда молодой до безобразия. А сейчас слушаю тебя, смотрю – и мне кажется, она в тебе воплотилась. Но мне-то она запомнилась идеальной девушкой, самой лучшей, самой умной, самой талантливой. Была ли она такой на самом деле, теперь уже не узнает никто. Я просто к тому, что вижу тебя идеальной.

– Думаешь, меня это успокоит? – Она усмехнулась. – Да наоборот. Какая из меня «идеальная»…

– Я знаю. И потому просто охреневаю. Как вообще тебе удаётся каждым жестом, каждым словом, каждым поступком попадать в точку?

– М?

– Может, ты просто идеальна для меня?

– А твоя подруга?

– Она стала моим самым важным прошлым. А ты – моё самое важное настоящее.

Молодая женщина прикрыла глаза и почувствовала, что улыбка захватывает её, как очарование любви, глубочайшей симпатии, которой она, оказывается, до сего мгновения не решалась давать воли. А вдруг что?! Но именно сейчас, после первой брачной ночи с четвёртым мужем её осенило – а какой смысл вообще бояться? Надо наслаждаться!

– Ты удивительный.

– Считаешь?

– Уверена. Кому бы ещё удалось так умело убедить женщину?

– А я убедил?

– Ага. – Она сползла щекой на его грудь и закрыла глаза от удовольствия. – Рада буду тебе помочь. И научиться быть настоящей маи-иной. Но только я бы хотела ещё кое о чём тебя попросить.

– О чём?

– Научи меня быть счастливой.

Коно едва слышно хмыкнул.

– Ну Итушка…

– Чего?!

– Да кто ж может научить тебя быть счастливой, кроме тебя самой? Девочка… Тут никто тебе не указ, понимаешь? Пойми сама, чего бы тебе хотелось, чтоб осознать себя по-настоящему живой. Я знаю, что это такое. Насколько это важно.

– Я не умею…

– Ит… Ты знаешь, что быть счастливой не надо уметь. И верить в свои возможности – тоже не надо особых способностей. Просто верь. А счастье можно будет нащупать постепенно. Когда привычка образуется. Ит… Пожалуйста, доверься мне и остальным своим мужьям. Всё у тебя получится.

– Говоришь так уверенно!

– Знаю, о чём говорю.

Она лишь поёрзала на нём и прикорнула, задышала свободно, звучно. Коял прижал её ладонью, чтоб не сползла случайно. Он наслаждался прикосновением к нежной женской коже и, прикрыв глаза, даже не столько думал, сколько чувствовал. Это было странное ощущение – вот так махом взять да перевернуть свою жизнь, прежде бывшую такой упорядоченной, предсказуемой, устоявшейся. Теперь всё будет совсем иначе, но мужчина был уверен, что совершил правильный шаг.

Может, Ита в действительности окажется и не настолько благоразумной и тонко чувствующей, как ему представилось в первый момент. Мог он ошибиться на её счёт? Разумеется, как любой человек. Но уверенность, что ошибки нет, крепла с каждым часом. Далеко не каждая душа была видна Коялу, а многие он просто не способен был прочесть, потому что резоны, двигавшие человеком, были ему совершенно непонятны. Но в момент, когда Ита потянулась к мужчине, она открылась ему совершенно беззастенчиво и бестрепетно, как человек, которому по определению нечего скрывать.

И он не разглядел в ней ничего настораживающего или необъяснимого. Она была чиста и понятна, но вместе с тем так же таинственна, как любая искренне чувствующая личность, способная во имя своих переживаний, привязанностей, эмоций поступить не так, как будет разумно или хочется, а так, как ей кажется более правильным. И тут значение имела