Тейина. Надежда на чудо: моё чудо - Вера Ковальчук

тут, кажется, для того, чтоб удержать маму от мордобоя. Она мне никак простить не может, что я тебя тогда украл. Считает, что виновата перед тобой за моё воспитание. Если можно… Будь с ней помягче, ладно? С неё станется тут разрыдаться при всём честном народе и начать тебе деньги предлагать на реабилитацию и всё такое прочее. Это она не из желания обидеть, уж будь уверена!

– Буду, обещаю. – Ита подняла дочку на руки. – А что родители Драга? Как они? Может, их пригласить в одну из верхних спален – полежали бы, отдохнули. Вот так с корабля, из дальней экспедиции – и сразу на праздник… Тяжело, наверное.

– Уверен, Драг им всё что нужно предложит и всё что полагается обеспечит. Я тебя прошу, не беспокойся. Мы всё продумали и всё устроили. А если что-то упустили, всё равно сами будем виноваты. И живо всё исправим. Готова?

– Почти. – Ита покрепче прижала дочку к себе. – Мы скоро стартуем?

– Как только врачи разрешат. Но ты уверена, что хочешь с нами? Всё-таки, мне кажется, мы сможем устроить тебя здесь и с комфортом, и в полной безопасности. Теперь, когда протоколы безопасности были пересмотрены и наша программа развёрнута, за твой покой можно будет поручиться…

– А зачем? – Молодая женщина, улыбаясь, погладила дочку по шапочке. – Уверенность в безопасности – это же внутреннее. Вот что я точно поняла. Коял был очень убедителен. Так какая разница, где этой уверенности достигать, на Тейине ли или вне её?

– Коял всегда чрезвычайно убедителен. – Яр кривовато усмехнулся. – Иначе как бы ему вообще удалось убедить нас всех, что тебя тоже нужно взять с нами в космос. Сам не понимаю, как так получилось. Одна мысль была в голове всё это время – завернуть тебя в двадцать ватных одеял и запихнуть в какой-нибудь бункер. И вот, пожалуйста! Уже решено, что ты летишь!

– Но ведь если проблема есть, и если мы побыстрее разберёмся, что там происходит, и справимся, то сразу станет безопасно, причём везде, а не только на планете. – Ита ласково смотрела на Яра, и сердце того таяло. – Ну в самом деле! Я же не со стрелялкой в бой собираюсь лезть. Буду сидеть в самой глубине корабля и просто вылезать время от времени, в самые безопасные минутки, когда мужу потребуется моя помощь с анализом ины. Теперь, когда мы с ним так хорошо состроились, может, контакт и анализ будут работать даже на хорошем расстоянии. Мы попробуем. Вот уж теперь, когда есть Райна, даже думать о риске не желаю.

Тот потянулся её поцеловать.

– И всё-таки ты моя самоотверженная девочка…

– Я просто хочу научиться работать с иной по-настоящему, – шепнула она. – Ты знаешь, Коял мне показал только чуть-чуть возможные горизонты, и я поняла, что уже не смогу без этого. Я хочу научиться всему, чему только сумею.

– Вот! – Он поднял палец. – Рад всё соблазнял тебя разными курсами, а надо было всего лишь показать, что такое ина и что с ней следует делать.

– Откуда ж ему было знать.

– Это верно… Но ты увлеклась. Я, честно говоря, очень рад. И Радеш с Драгом потихоньку смирятся. Не сомневайся.

– А с тем, что Райна тоже увлечётся – смирятся?

Яр приподнял брови.

– Ты думаешь, она тоже будет маи-иной?

– Я в ней ощущаю что-то такое… Мне кажется, она всё время пытается поучаствовать в моих разборах ин-линий. Ещё не понимает, что это, зачем, как с этим поступать, но тянется, цепляет. Как с игрушкой пытается играть. Но раз уже воспринимает, значит, это говорит о способностях.

– Ого! Ты уверена?

– Нет, говорю же. Но мне кажется, что я права. – Она с нежностью разглядывала умиротворённое личико дочки, спавшей так увлечённо, словно ничего интереснее и на свете нет. – И Коял время от времени так задумчиво на неё смотрит, будто пытается что-то разглядеть… Может, дело в том, что я осваивала ину, пока носила её.

– Знать бы. – Мужчина тоже нагнулся к ребёнку, прикоснулся губами к её шелковистому лобику. – Ты ведь подаришь мне ещё одну такую же? Ну, со временем.

– А если будет мальчик?

– Ну и хорошо. Какая разница, какого пола малыш. Лишь бы наш, родной. Ох, как ловко я научу его программировать! – Ярун с предвкушением потёр ладони. – А Драг сразу примется пихать малыша за штурвал. Впрочем, и Райну эта участь не минует. Спорим?

– Страшно подумать, чему ребёнка кинется учить Коял, – фыркнула Ита.

– Хе. Согласен, страшно… Ну что, идём? Думаю, нас уже все заждались.

Он обхватил жену за плечи, наслаждаясь её близостью. Как же удивительно всё повернулось, мог ли он себе вообразить! Ну, может, мечтал, конечно. Но смутно. Мужчины вообще смутно представляют себе связь с маи, пока не почувствуют, что это такое. А уж когда к отзвуку добавится любовь, сравниться с этим вообще ничто не может.

Яру казалось, что даже если от всей его жизни, от всей Вселенной, которая снова развернула перед ним гостеприимные объятия, останется одна только Ита, он не особенно-то будет страдать. Главное-то есть.

– Обещай, что будешь очень осторожна, – прошептал он, касаясь губами её виска. – Поклянись, что не совершишь ни единого шага, не посоветовавшись хоть с кем-то из нас. Даже из самых лучших побуждений. Поклянись.

– Яр, ты чего? Я же сказала – ни малейшего желания рисковать. Я нужна дочке, вот что по-настоящему важно. Я это поняла сразу, как только её на руки взяла… Да и до отлёта ещё четыре месяца. Раньше малышку ни один медик в космос не отпустит без серьёзных причин.

– Я только и могу думать о том, что ты нас уговорила участвовать во всём этом. И мне не по себе. И как ты только сумела убедить…

– Ну ты же понимаешь – если я могу помочь, то я должна. Должна! А вдруг там девчонки страдают, и кто ещё может пострадать! Да что там, это же смысл жизни даёт, да какой…

– Понимаю. Ты моя светлая девочка… Но сердце не на месте. Я-то сам улетаю уже скоро. Мы встретимся с тобой только там. Так вот: я хочу быть уверенным, что мы точно встретимся и ты всегда будешь под присмотром.

Она ласково улыбнулась ему.