Великая река - Токацин

— Сиди тихо, — Речник рывком захлопнул «дверь». Повозка закачалась, медленно разгоняясь. Аса выбралась наружу и сцепила края полога крючьями с той стороны. Сани трижды дрогнули и помчались ещё быстрее.

— Каримас милосердный, — Хагван наконец справился с крючками и выглянул наружу. — Куда они делись?!

Речница вгляделась в ровный белый снег, перечёркнутый тенями от близких скал. Что-то сверкнуло там, на равнине, — то ли край накидки-брони из серебристого хуллака, то ли одинокая льдинка. А вдали, за вздыбленными валунами, припорошенными снегом, шевелилось что-то тёмное, кидающее синие блики на белесый камень.

— Они идут под мороком, — прошептала Кесса. — Хагван! Что же, мы так тут и просидим?!

— Да ни в жизнь, — ухмыльнулся олданец, опуская капюшон на глаза и перехватывая поудобнее тяжёлое костяное копьё. — Кесса, нам бы подобраться поближе… и потише…

— Проползём меж валунов, — Речница распустила завязки дорожной сумы Речника Яцека и рылась внутри. Аквамариновый свет просочился наружу, и Кесса выпрямилась, прижимая к груди светящийся футляр из речного стекла.

— Скалы, — Хагван проводил взглядом глыбу серого гранита, столбом стоявшую у тропы. — Вдоль них и пойдём.

— Как Уджуг замедлит шаг, прыгай в снег, — Кесса на мгновение сжала его ладонь и приникла к прорехе в меховом пологе. Полозья тихо заскрипели на подвернувшемся камне, тропа вильнула, плавно уходя в сторону. Кесса кубарем покатилась по снегу, ломая ледяную корку. Мимо промчалась тень от повозки. Хагван еле слышно помянул Вайнега — осколки наста расцарапали ему щёку. Помятая жёлтая кошка высунулась из-за пазухи и круглыми глазами посмотрела на Речницу. По золотистым ушам бегали тревожные искры.

— Койя, лезь обратно, — нахмурилась Речница, приподнимая полу накидки. Грамота, прицепленная к поясу, по-прежнему светилась, бросая отблески на снег, трещин на стекле не было.

— Идём! — олданец шмыгнул за валун. Поодаль скрипели полозья — Аса что-то заметила, повозка разворачивалась.

— Идём, — прошептала Речница, протискиваясь в расщелину. Скалы, будто выточенные из серого льда, обжигали холодом.

Узкая долина у подножья горы — «поляна» среди расступившихся глыб и следов давнего оползня — надвое рассечена была тенью высоченного гранитного столба, источенного ветром. Что-то копошилось в этой тени, изредка выглядывая на солнце и сверкая острыми гранями.

— Пошёл! — крикнул кто-то, и Кесса скорчилась под валуном, опасливо выглядывая наружу. Громкий треск и перестук камней послышались совсем рядом.

— Хелигнэй, — выдохнул олданец, глядя на дно долины. Глаза у него были круглые, как у жёлтой кошки.

Там свалены были в неровные груды обломки камня, промороженной земли и тёмного льда, и снег не прикрывал их — он весь был изрыт, перепахан неровными бороздами и воронками. На дне самой глубокой и широкой из них серокожие существа в белесых лохмотьях колотили кирками землю — неумело, но рьяно, и обломки льда летели из-под их ног. Их одежда то ли сплетена была из рыбачьей сети, то ли вконец истрепалась, — обрывки колыхались на тускло поблескивающих телах. Существа очень схожи были с людьми — вот только сверкающие гребни и шипы пробивались на их макушках, а глаза горели холодным синим огнём.

Двое выворотили огромную глыбу — крошево камня и пласт земли, намертво сплавленные льдом — и поволокли её к краю воронки, выходя из тени скалы на свет. Серые тела заблестели, обретая прозрачность. Что-то жёлтое проступило изнутри, сквозь ледяные иглы и льдистую шкуру на затылке.

— Кости… — прошептала Речница, прижимая ладонь ко рту. — У них человечьи кости!

— Имлеги, — Хагван надавил ладонью на её макушку, заталкивая Кессу в укрытие. — Демоны!

— Стой! — пронзительный вопль и свист кнута слились воедино. На краю воронки, оседлав серую тварь с припорошенными инеем боками, сидел демон в сверкающей броне. Синевато-белая чешуя покрывала его с ног до головы, увенчанной гребнем из покачивающихся шипов. В когтистой лапе существо держало плеть, свитую из снегового смерча, — Кесса видела, как перетекают по ней снежинки, вспыхивая то серебром, то бирюзой, то тёмной сталью. Имлеги, выронив глыбу, повернулись к всаднику.

— На ком это он сидит? — озадаченно мигнул Хагван. Тварь с просвечивающими сквозь лёд костями выглядела престранно — бока бугрились, словно из них вырезали куски, свисали странными лохмотьями, но она, по-видимому, ничего не чувствовала. Большая, широкотелая зверюга с парой коротких рогов и пронзительно-синими глазами…

— Хийкиммиг?! — охнула Речница, уползая за камень. Шаг за шагом она приближалась к котловану.

— Ага, только без шкуры, — прошептал Хагван, жестом указывая путь к соседнему валуну. — Тут кто хочешь озлобится.

— Здесь! — взвыл, привстав на спине мёртвого хийкиммига, ледяной всадник. Плеть свистнула над воронкой, никого не задев, и ледяные крошки брызнули во все стороны. Хийкиммиг подался назад. Серокожие сгрудились на дне воронки, вновь послышался нестройный стук костяных мотыг. Видно, лёд укрепил кости — не то они давно разлетелись бы…

— Он умеет говорить, — Кесса неотрывно смотрела на сверкающую броню. — Если бы подойти к нему…

Цепочка удобно лежащих валунов кончилась, до соседней глыбы оставалось шагов десять по открытой местности. Речница втянула руки в рукава и опустила пониже капюшон. Ползти на четвереньках или на брюхе?..

— Хаэй! — Хагван больно вцепился в плечо и дёрнул Кессу назад, под защиту валуна. Из тонкого снегового покрова, припорошившего серый лёд, всплывали сверкающие зеркальные сферы. Их было две — а присмотревшись, Кесса заметила «макушки» ещё пяти, поблескивающие из-под снега. Они цепочкой протянулись по дну долины.

— Где Яцек? — встревоженным шёпотом спросил олданец. — Видишь его?

— Нет, — прошептала Кесса. — Вообще никого не вижу. Тут одни демоны.

Ни одного чужеродного пятна не было видно среди снега и камней, и ничто не шевелилось на дальнем краю долины. Зеркальные сферы вновь погрузились в лёд — только одна что-то чуяла и покачивалась над землёй, то втягивая, то выпуская толстый ребристый хоботок.

— Хагван, сиди здесь. Я с ним поговорю, — Кесса сняла с пояса футляр с Грамотой и шагнула из-за камня. Отблески зелени и синевы рассыпались по заснеженным скалам, отражаясь от летучих зеркал. Иситоки, разбрасывая снег, всплывали из толщи льда. Стук мотыг прекратился, тихо заскрипел лёд — всадник в прозрачной броне развернул мёртвого зверя. Взгляд светящихся глаз остановился на Кессе. Она, судорожно сглотнув, вскинула Грамоту над головой.

— Силы и славы народу льда! Я Чёрная Речни…

— Ага-а-а-ай! — не своим голосом заорал кто-то на другом краю долины, и эхо подхватило вопль и отразило его от каждой скалы, перекидывая с края на край. Зеркальные сферы бесшумно взмыли в воздух, выпуская хоботки. Земля мягко дрогнула. Что-то огромное всплывало из-под тонкого снежного покрова, и ледяной ветер ударил Кессе в лицо. Хоботки Иситоков извергли мерцающую серебристую пыль, но Речницы уже не было там,