Изъ Москвы с любовью (том 1) - Сергей Анатольевич Кусков

окраин на своей земле пытаются эту проблему решать дополнительно, вкладывая свои силы и ресурсы. Это в Рязани или Софьеграде программа будет работать, а у них, на острове, окружённом медведями, любой её сбой повлечёт за собой инбридинг и вырождение. Оттого и семенной материал они собирают по частным клиникам (надо будет разузнать, похоже, это сеть, к которой подключены многие роды, которая работает параллельно государству), и распространяют среди своих «податных». «Податные», разумеется, ввиду перечисленного за них горой (вспоминаем Заек, государыневых людей, которые тоже за своих бояр горой). А теперь вопрос, а точно ли там Россия? Да, экономические связи с Центром есть — спасибо Транссибу; похоже некоторые районы только он и удерживает в составе страны. Но фактически территория боярских родов за Уралом, в Средней Азии и на Кавказе — это реально почти независимые государства, Россия там только номинально, и маман надо не просто с этим считаться, а… В общем, она им ещё и помощь подкидывать обязана, покупать их лояльность по всем фронтам. Если б за границей было иначе, не такая же фигня, как у нас, а хоть что-то похожее на унитарные государства и сильные централизованные империи, тут нам бы хана и настало, но спасает то, что там не лучше — соседние Китай и Япония такие же раздроблены тамошними княжескими родами. Только поэтому Сахалин, Сибирь и Амур до сих пор и не объявили о независимости — хрен редьки не слаще. А другого государственного устройства они просто не знают.

Мать его феодализм! Лютый, матёрый, с танками и электроникой, но самый всамдельшний! Как? КА-А-АК?

— А ты правда память потерял? — перевела Ая тему на наболевшее.

— Угу. — Я закончил с помывкой, но нас не дёргали, никуда не звали, так что мы вышли из спортзала и присели на лавочку у входа, дыша воздухом. Остатки костюма вызывали жалость, а запёкшаяся на одежде кровь придавала отдельную зловещесть, так что форму кадетского корпуса я ждал с трепетом — да, бабская, но будет лучше в ней, чем в том, во что одет.

— И как теперь? Сложно?

— Хороший вопрос. Конечно сложно. Знаешь…

Что-то ей рассказал про амнезию и свои попытки начать жизнь заново. Вызвал волну сочувствия. Что не понравилось — отчего-то не люблю, когда сочувствуют. Не нравится быть слабым и жалким, а так, получается, я им и смотрюсь. Оттого был рад пришедшим девочкам, несущим в охапке по пять комплектов формы, и на локтях у них, связанные собственными шнурками, висело по две пары ботинок на каждом локте.

— Ваше высочество, вы здесь? — обрадовались они, что нашли нас — ибо рота убежала и тренировалась чуть далее, а Лидии Васильевны так вообще рядом не было.

— Как видите! — развёл руками я.

— Хорошо. Мы принесли. Выбили.

— Эта стерва как обычно не хотела давать, — начали чуть ли не в один голос отчитываться они.

— У неё снега зимой не выпросишь.

— Только когда сказали, что Лидия Васильевна просила передать…

Трещотки!

Всем скопом вошли внутрь, в зал, после чего я показал девочкам стриптиз. Не полный, до трусов разделся, но и этим вызвал ажиотаж и распахнутые в изумлении рты. Ну, что они с мужчинами не были — не удивлюсь, аристократическое воспитание. Хотя странно, казалось бы должно быть наоборот, кому, как не дочерям аристо, но ведь Зайки тоже с мужчиной не были. Но это бог с ним, всё впереди у девочек, но у них что, даже братьев нет, посмотреть на мужчину, как он выглядит без одежды? Вроде ж большие у всех семьи?

— Да, девочки, сам в шоке! Тело как у дохлика, вообще не раскаченное. — Картинно потрогал пародию на бицепс. — Я даже на турнике не могу подтянуться. Позорище!

Угу, решил немного погнать на себя волну — слишком уж блестели их глаза — будто бога увидели. Но не прокатило:

— А вам и не надо, ваше высочество, — парировала одна из трещёток.

— Надо, Федя, надо! — со вздохом не согласился я.

— Я не Федя, я Маша.

— Это идиоматическое выражение…

В общем, за разговорами оделся — с третьей попытки подобрал свой размер. Что-то в подсознании нашептало, что у женской формы китель может застёгиваться наоборот, пуговицы справа, но нет, всё оказалось стандартным. Подобрал и ботинки по ноге. Нормальные удобные армейские берцы — отличного качества между прочим.

— Класс! — подняла вверх большой палец метиска Ая, а трещотки согласно закивали.

— Ну, раз так, мы пошли остальное назад отнесём? А то нам голову открутят. — И девчонки, забрав то, что не понадобилось, убежали.

— Интересно, это потом спишут? Могу себе оставить? На память? — ощупывал я сам себя, жалея, что нет зеркала. Ая прыснула в кулачок.

— Ваше высочество, ВАМ спишут всё. Найдут как. Можно даже не спрашивать матерей-командиров.

— А я точно не смотрюсь в этом как девчонка?

Она склонила голову на бок. На другой бок. Я покрутился. Выдала вердикт:

— Нет, я бы так не сказала. Они, наверное, универсальные.

— Это хорошо. — Я облегчённо выдохнул. Но пока не увижусь в зеркале, всё равно буду переживать, что смотрюсь «как баба».

Метиска рассмеялась.

— Ваше высочество, вы тут? — В зал зашла помощница тётушки. Как правильно, ординарец? Порученец? Денщик? Короче, девочка на побегушках, у Больших Начальников должна такая быть.

— Да, мы тут. — Я повернулся к ней. — Я красивый? В смысле, мне идёт?

При виде меня в форме кадетов девочка на побегушках нахмурилась, но затем её лицо разгладилось.

— Непривычно видеть в таком мужчину, но что-то в этом есть.

Негатива нет — хорошо.

— Вы меня искали?

— Лидия Васильевна на КПП. Просила вас, как закончите, идти туда. — И внимательно посмотрела на мою спутницу.

— Есть! — козырнула Ая. Получается, ей приказ — привести, проследить, сопроводить, чтоб не потерялся — нечего царевичам в одиночку по военному объекту шастать.

— У меня теперь и берет свой, — расплылся я в улыбке, цепляя на голову сей предмет гардероба. Нет, ни разу не похож на десантный. Но раз и то и то — береты, функционал одинаков — справлюсь.

Идти было не далеко, и минут через пять подходили к шлагбауму. Поскольку я без машины, двинулись на проходную. Народу в этом небольшом помещении столпилось явно больше обычного — аж четыре местных