Судьба королевских волчат - Ирина Чук

Ирина Чук, Ольга Зима

Судьба королевских волчат

Посвящение:

Родненькому соавтору — Зиме.

Добрейшему читателю — Лаер.

А Мидира и поминать лишний раз в этой строчке не стоит, но вообще да, этому артисту тоже:D

Глава 1. Знакомство

Жизнь младшего принца в семье волчьего короля была не сказать чтобы волшебной. Феечки сторонились, единороги не показывались, к злобным вивернам волчонка не подпускали, да и вообще из Черного замка выход был запрещен строго-настрого из-за парочки вполне, на взгляд Мидира, безобидных выходок. Один раз он заморозил дорогу почти случайно, второй — вызвал маленькое, почти незаметное торнадо. Стражи забавно падали, пытаясь поймать быстро бегающего второго принца, а торнадо набирало силу, темнело, закручивалось все сильнее, впитывая силу великой Айсэ Горм. Мидир даже испугался немного за реку и свернул торнадо в круг, использовав все крохи магических знаний, отчего торнадо обиделось и решило наброситься на своего создателя. Отец как-то мгновенно оказался рядом, одной рукой легко поймал ставшее круглым торнадо, другой — схватил за шкирку Мидира. Магически бесконечный водоворот нашел свое пристанище где-то у подножья Вороновых гор, а Мидир с полчаса стоял на горохе, злой наказанием, гордый вниманием.

Магию Джаретт, отец Мидира и Мэрвина, заодно король Дома Волка и владыка всего Благого мира, не поощрял, и Черный замок то ли из солидарности с ним, то ли из природной вредности пожирал все проявления волшебства. Особо не разбежишься.

Мидир невероятно скучал.

— У вас не должно быть времени для подобной ерунды, второй принц. Вы обеспечены всем, вокруг вас въется целый сонм воспитателей и еще больше нянек! — приговаривал советник. — Вы должны быть достойны своей роли и гордиться своим положением.

Порой, в отсутствие родителей, он тихо договаривал «незаслуженным», а громко добавлял время занятий, кои и так занимали все время Мидира.

Детей в замке и правда не было, их отсутствие второму принцу поясняли долго, не сказать чтобы он понял. Вроде как они появлялись у ши от большой любви и, как грибы, кучно, один раз в триста лет, а вот он и его брат — радость и гордость всего Благого мира! — выпали из обоймы. Так что ему приходилось смотреть снизу вверх на всех ши без исключения.

Играть со стражниками не выходило, простым ши до принцев даже дотрагиваться было запрещено, а брат вел себя как совершеннейший зануда. Второй принц всеми правдами и неправдами старался отвоевать внимание родителей, однако Джаретт и далее не собирался делить общество своей обожаемой жены даже с сыновьями — им редко выпадал шанс перемолвиться словом, и то по большей части на редких семейных ужинах. Охота, королевские выезды, встречи домов — все те вещи, куда принцев не брали и где родители пропадали надолго. А ведь комната Мэрвина располагалась совсем рядом с детской Мидира, и к брату можно было бы попасть почти беспрепятственно. Можно было, но…

Самым главным препятствием, конечно же, служил сам брат. И дело вовсе не в том, что Мэрвин был старше Мидира на полстолетия — для бессмертных ши это сущая мелочь — нет, просто Мэрвин не всегда снисходил до общения со «слишком шумным и не слишком умным недо-ши». Конечно, всегда можно было постучать в стену или поорать под дверью, но без особого толка. И обида лишь усиливалась.

В иные дни Мидир не мог добиться внимания ни от кого. Стража навострилась избегать его в облике ши, а обращаться в волка Мидиру пока никак не удавалось. Он запирался у себя, обижался на весь Благой свет примерно с полчаса, надувая щеки и представляя себя королем: как будто его за замкнутыми дверьми ждут расстроенные подданные, ожидающие смены настроения! Мидир красиво поводил рукой — прямо как папа! — командуя воображаемым стражам разомкнуть двери и впустить воображаемых подданных, выслушивал их, давал каждому дельный совет, а потом милостиво им кивал и отпускал прочь.

Точно такой же отрепетированный, милостивый, высокомерный кивок доставался и Мэрвину, когда тот решал-таки пообщаться с младшим братом. Мэрвин сердился, Мидир над ним откровенно насмехался поначалу, чтобы потом быстренько сменить гнев на милость и согласиться на все-все, что предлагал старший брат.

— Можно было бы залезть на Башню Снов, — азартно предложил Мэрвин сегодня. — Если, конечно, не трусишь.

— Конечно, не тр-р-рушу! — обрадовался Мидир, но тут крайне не вовремя появился советник и потребовал «моего идеального наследного принца» для очередного внепланового занятия.

Мэрвин сник, вздохнул, потрепал Мидира по голове, сказал: «Как-нибудь в другой раз», — и ушел. Второй принц подумал, что советник появляется всегда, стоит только первому принцу пожелать что-либо сделать с ним вместе.

Мидир попытался сам проникнуть на заманчивую башню Снов, левую и самую высокую, но был отловлен на подлете. Затем совершил ритуальный забег по всем переходам Черного замка, но злость не улетучилась, да еще и продолжающие расти зубы неимоверно чесались. Покорчил рожи каменным головам, торчащим из стен, но те даже не улыбнулись. Зато одна ухватила его за край сюрко, пока от пробегал мимо, заставив перекувырнуться в воздухе. Проносясь по инерции мимо гостевых спален, Мидир не смог затормозить перед очередным залом и влетел в него прямо носом вперед. И пролетел бы еще дальше, если бы не вцепился зубами в деревянную ножку длинного стола.

— Ага!

Он отпустил ее, хищно оглядел ножки разнообразной мебели…

— Подгр-р-рызание! — идея пришла в голову сама собой.

Раз взрослые не хотят обращать на него внимание, он заставит их это сделать! Идея и ножки поддались на удивление легко, а результат и вовсе превзошел все ожидания.

Папа его ругал! Прямо в тронном зале, да-да! Прямо именно Мидира! Подобное внимание льстило, но младший наследный принц старался держать лицо и не слишком выдавать свою радость от встречи с родителями.

Мама, правда, расстроилась. То ли потому что Мидир испортил мебель, то ли потому, что Джаретт его ругал. Но папа ее отвлек утверждением, что наследник у них уже имеется, и самый прекрасный, а остальные дети могут быть волчатами настолько, насколько им хочется. Синни от упоминания об остальных детях во множественном числе покраснела, а Мидир недовольно засопел — какие-такие остальные? Это же всего лишь один он! И его можно называть по имени!

Папа редко бывал им доволен, зато по имени называл часто. Ну, кроме вот этиъ случаев.

Мидир подрастал, его привычка подгрызать ножки тревожила взрослых все больше. Сначала отец приказал увеличить время для тренировок по фехтованию, потом — время на