Русская литература для всех. От Толстого до Бродского - Игорь Николаевич Сухих

Когда же они выходят в прекрасный новый мир, «в море солнечного света и чистого воздуха, промытого дождем», они быстро забывают о герое.

«Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко, – кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и – умер.

Люди же, радостные и полные надежд, не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с трупом Данко его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло…»

Безудержная, безграничная, не знающая нравственных ограничений гордость, безрассудная страстная любовь, жертвенность и героизм – таковы три версии человеческой свободы, которые предлагает Горький в «Старухе Изергиль». Причем повествователь не судит героев, а скорее восхищается ими. Их свобода, их противостояние обыденной жизни толпы оказываются важнее, чем нравственные нормы той же самой толпы. В ранние годы Горький увлекался философией сверхчеловека, которую проповедовал немецкий философ Ф. Ницше (1844–1900).

Все три героя «Старухи Изергиль» – хотя каждый по-своему – сверхчеловеки, отрицающие общественные идеалы и социальные табу (запреты) во имя высшей философии и нравственности.

«Философия этих босяков – своеобразнейшая амальгама жесткого ницшеанского поклонения силе с тем безграничным, всепроникающим альтруизмом, который составляет основу русского демократизма. Из ницшеанства тут взята только твердость воли, из русского народолюбия – вся сила стремления к идеалу. В результате получилось свежее, бодрое настроение, манящее к тому, чтобы сбросить ту апатию, которой характеризуется унылая полоса 80-х годов», – констатировал С. А. Венгеров.

Босяцкий Гомер (так назвал писателя один недоброжелательный критик) и сам на какое-то время попадает под обаяние созданного им типа. Образ бывшего босяка, взявшегося за перо, вскоре превращается в горьковскую маску (или привычную роль), которую с восторгом воспринимает публика. Его привычной одеждой становятся темная рубашка русского покроя, длинное пальто или крылатка, сапоги с высокими голенищами. Людей, подражающих Горькому в костюме (а среди них были писатель Леонид Андреев и знаменитый певец, земляк Горького, Ф. И. Шаляпин) называют подмаксимовиками.

Но мода на писателя быстро вышла за пределы интеллигентского круга. «Когда слава Горького выросла до огромных размеров, имя его стало употребляться как нарицательное: всех босяков называли „Максимами Горькими“, товаро-пассажирские поезда железных дорог с вагонами 4-го класса так же получили название „Максим Горький“…» – вспоминал Н. Д. Телешов («Записки писателя», 1943).

Своими первыми книгами Горький ответил на многочисленные ожидания. Перед ним открывалось множество дорог. За десятилетие превратившись из нижегородского босяка в знаменитого писателя, в начале века он сделал выбор, который предопределил следующие повороты его фантастической судьбы.

Петроградский еретик: борьба за гуманизм

Все большее общественное признание писателя сопровождается преследованиями и знаками государственного неодобрения. К 1901 году Горький знаком с Толстым, Чеховым, Л. Андреевым, И. Е. Репиным, переведен на множество языков, организовал издательство «Знание», существенно повысившее писательские гонорары, издает первое собрание сочинений. Но в марте за участие в демонстрации у Казанского собора его арестовывают и освобождают под домашний арест лишь по ходатайству Толстого.

В 1902 году Горького избирают почетным академиком по Отделению русского языка и словесности, но после резолюции императора Николая: «Более чем оригинально!» – выборы отменяют; в знак протеста академию покидают Чехов и Короленко.

Из прозаика Горький превращается в драматурга, пишет пьесы «Мещане» (1901), «На дне» (1902), «Дачники» (1904), которые с огромным успехом ставятся в России и Европе. Но в январе революционного 1905 года за публикацию написанного после расстрела петербургских рабочих воззвания к общественному мнению России и Европы его арестовывают в Риге и на полтора месяца заключают в Петропавловскую крепость. После общеевропейских протестов Горького освобождают под залог, он присутствует на премьере очередной пьесы «Дети солнца» (1905).

С 1905 года начинается активное сотрудничество Горького с большевиками – роман, который растянулся на двенадцать лет, а потом, через некоторое время, продолжился уже в СССР. Осенью 1905-го он вступает в Российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП). 27 ноября 1905 года в Петербурге на заседании ЦК РСДРП происходит знакомство с В. И. Лениным. Тогда еще никто не подозревал, какое место займет этот человек в русской и мировой истории XX века. Для горьковской судьбы эта встреча оказалась более значимой, чем отношения с Толстым, Чеховым и вообще с кем бы то ни было из его современников.

К этому времени уже написаны аллегорические «Песня о Соколе» (1899) и «Песня о Буревестнике» (1901) с ее знаменитым лозунгом «Пусть сильнее грянет буря!». Они печатаются в подпольных типографиях и распространяются как листовки, революционные прокламации. У радикальной русской интеллигенции появились новые символы: несломленный сокол и гордый буревестник пришли на смену печальной чеховской чайке.

Горький много помогает большевикам и материально, как из собственных гонораров, так и собирая деньги в агитационных поездках. В 1906 году с этой целью он отправляется в Америку. Потом, ненадолго вернувшись в Россию, проводит едва ли не самые счастливые творческие годы (1906–1913) в эмиграции, на итальянском острове Капри.

Европа доживает последние годы затянувшегося XIX века. В Италию приезжает уже не босяк-недоучка, неудачливый самоубийца, начинающий автор, а всемирно известный писатель с огромным опытом, демократ, русский интеллигент. «Горький постепенно становился интеллигентом и занимал в рядах интеллигенции все более высокое место. 〈…〉 Роман с интеллигенцией у Горького гораздо длительнее, чем роман с босяками», – писал А. В. Луначарский, друживший с Горьким в итальянские годы.

На Капри Горький заканчивает начатый еще в Америке роман «Мать» (1906–1907). Эта не самая лучшая горьковская книга долгие годы пользовалась огромной популярностью, в советское время была объявлена первым произведением нового художественного метода, социалистического реализма, стала обязательной для школьного изучения. В Павле Власове увидели пришедшего на смену романтическим босякам нового героя, последовательного пролетария, борца с самодержавием. Страшные пророчества романа («Когда такие люди, как Николай, почувствуют свою обиду и вырвутся из терпения, – что это будет? Небо кровью забрызгают, и земля в ней, как мыло, вспенится…») до поры до времени останутся неуслышанными.

В Италии Горький пишет или начинает повесть «Городок Окуров» (1909), цикл рассказов «По Руси» (1912–1917), первую часть автобиографической трилогии «Детство» (1913–1914), продолжает работу над драмами (однако ни одна из них не имеет успеха, выпавшего на долю «На дне»).

Помня о своем пути в литературу, он подхватывает традицию учительства. На Капри создается партийная школа для рабочих, где наряду с экономическими и политическими лекциями Горький сам читает подробный курс по истории русской литературы.

В каприйские годы возникает первый