Синоп (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

турецкой боевой линии. Команды турецких фрегатов «Низамие» и «Каиди- Зефер» приветствовали его движение, думая, что сейчас пароходо-фрегат поддержит их огнем своих бомбических орудий. Вполне логичным было, если бы Слэйд зашел в корму одному из наших линейных кораблей и начал расстреливать его из бомбических пушек. Но намерение Слэйда было иное, вскоре это стало очевидно и, наблюдавшим за его маневрами туркам. Крики восторга сразу сменились на вопли проклятья, когда пароходо-фрегат дал полный ход и, умело пользуясь дымовой завесой, проскочил между берегом и «Ростиславом». На выходе из бухты ему преградили путь лежащие в дрейфе «Кагул» и «Кулевчи».

«Синопский бой 18 ноября 1853 года (Ночь после боя)». 1853. Художник И. К. Айвазовский.

Однако и здесь Слэйд оказался на высоте. Прикрываясь первой и второй береговыми батареями, След вел свой пароход вдоль берега. Обойдя «Ростислав», он не повернул сразу в открытое море, а продолжил движение вдоль берега. Этот маневр дал возможность обойти стороной наши дозорные фрегаты. Разумеется, с «Кагула» и «Кулевчи» турецкий пароход был замечен, но дистанция до «Таифа» и его преимущества в маневре, не оставляли фрегатам никакого шанса на успех перехвата. Несмотря на это, командиры фрегатов сделали все возможное, чтобы перехватить беглеца.

В 12 часов 45 минут с фрегатов заметили движение парохода. Они немедленно снялись с дрейфа. В 12 часов 58 минут «Кагул» открыл огонь по «Таифу», прижимая его к юго-западному берегу, а «Кулевчи» пошел на сближение и в 13 часов также начал стрельбу. «Таиф» огрызаясь орудиями, продолжал движение. Около 13 часов 30 минут он внезапно остановился. Видимо у турок что-то случилось с машиной. «Кагул» между тем продолжал сокращать дистанцию. Вот-вот «Таиф» должен был попасть под его бортовой залп, и тогда судьба парохода могла сложиться весьма печально. Но именно в этот момент «Таиф» дал ход. Приведя «Кагул» за корму, он быстро оставил его позади себя. Теперь Слэйд правил свой пароход прямо против ветра.

Капитан-лейтенант Спицын в бессильной ярости смотрел на удалявшейся от него пароход. Дувший от ост-тень-зюйда ветер позволял ему преследовать «Таиф» только на лавировке, а это сразу делало саму идею дальнейшей погони делом совершенно безнадежным. «Кулевчи» тоже пытался, было, преследовать ускользающий пароход. Действуя левым бортом, «Таиф», дал залп по фрегату. С «Кулевчи» ответили. После чего, оставив за кормой и второй фрегат, «Таиф» направился к восточному мысу Синопского полуострова. «Кулевчи» быстро отставал, и вскоре вовсе был вынужден подвернуть и стрелять из погонных орудий, пока неприятель не ушел за пределы досягаемости его пушек.

Однако не все еще было потеряно. Именно в это время из-за мыса появилась «Одесса».

Корнилов тоже обнаружил «Таиф». Не теряя времени, «Одесса» пересекла курс «Таифа» и бросилась за ним в погоню. Над маленьким пароходиком взвился флаг начальника штаба флота. Оставшимся не у дел фрегатам Корнилов приказал сигналом вернуться к флоту.

– У «Таифа» двадцать пушек, в том числе и бомбические против наших шести! – напомнил контр-адмирал Панфилов наблюдающему за турецким пароходом Корнилову. – Не рискуем ли?

– Пустое! – махнул тот рукой. – Сейчас главное догнать, а там можем и на абордаж сойтись! Да туркам сейчас не до правильного сражения, их задача унести ноги!

Но, обнаружив «Одессу», Слэйд неожиданно сбавил скорость и взял курс прямо на нее, явно намереваясь вступить в поединок.

Расклад сил был и вправду не в нашу пользу. «Таиф» располагал закрытой батареей, имея две 10-дюймовыми, четыре 36-фунтовыми и шестнадцать 24фунтовых орудий против двух 10-дюймовых и четырех 24-фунтовых каронад «Одессы». Проигрывал наш наскоро вооруженный пакетбот и в скорости, имея 8,5 узлов против 10 узлов. Однако, когда появились «Крым» и «Херсонес», командир «Таифа» решил уклониться от боя и взял курс на Трапезунд. Корнилов вновь увлекся погоней, подняв на «Одессе» сигнал «Взять неприятеля в два огня», и пароходы направились наперерез «Таифу». «Одесса» шла под всеми парами и парусами; сблизившись с противником на пушечный выстрел, русские моряки открыли огонь.

Трудно сказать, чем бы закончился этот поединок, но еще не сблизившись с «Одессой» Слэйд вовремя не обнаружил еще два парохода «Херсонес» и «Крым». На мачте «Одессы» трепетали сигналы «Держаться соединено» и «Взять неприятеля в два огня» Оценив ситуацию, Слэйд сразу же развернул «Таиф». Теперь турецкий пароходо-фрегат, форсируя машины, старался как можно быстрее оторваться от наших пароходов.

Умелое маневрирование Бутакова сделало свое дело, и наш пароходо-фрегат на какое-то время почти вплотную сошелся с «Таифом». «Одесса» дала прицельный залп. Было видно, что ядра поразили цель. Командовавший орудием лейтенант князь Барятинский был точен. Турки незамедлительно ответствовали. А Бутаков уже заходил турецкому пароходу в корму. На палубе «Одессы» в готовности стояла абордажная партия во главе с лейтенантами Жандром и Кузьминым-Короваевым. Турок спасла чистая случайность. Именно в этот момент одно из турецких 24-фунтовых ядер около перебило железную шлюпбалку, пробило катер, оторвало ногу унтер-офицеру и разбило стойку штурвала.

Все отскочили, было, в стороны, но Бутанов, с обычным своим спокойствием, подтолкнул растерявшегося штурманского кондуктора к рулю:

– Ваше место здесь!

Повреждение штурвала на время лишило «Одессу» управления. Пока устраняли повреждение, «Таиф» оторвался.

– Дайте ему в разлуку! – крикнул в раздражении артиллеристам Бутаков.

Сразу несколько ядер, яростно подвывая, понеслись к цели. Секунда – и с треском рухнули мачты, истошно завопили обезумевшие турки…

Залпы по «Одессе» следовали быстро один за другим, однако снаряды давали перелеты. На «Одессе» же единственное бомбическое орудие не могло отвечать противнику, так как платформа его соскочила со штыря, и в самое горячее время команда возилась с этой платформой, утверждая ее на прежнем месте, что было не так легко.

Корнилов стоял на площадке, поминутно вглядываясь в трубу на убегавшего противника, нет ли попаданий? Затем оглядывался назад – близко ли «Крым» и «Херсонес». «Крым» пока хотя бы не отставал, а вот «Херсонес» отдалялся все больше и больше. От нетерпения команда «Одессы» казалась Корнилову не обученной стрельбе из орудий на ходу судна. Вице-адмирал нервничал. Над головой его свистели бомбы и ядра турок, но он думал не о них, а о том, что, как только подойдет поближе «Крым», надо будет свалиться с турком на абордаж.

«Крым» постепенно начал сокращать дистанцию, хотя и крайне медленно. Время уже приближалось к трем часам: не менее как полтора часа длилась погоня за турецким пароходом. Затем из труб «Таифа» повалил очень густой дым, судя по всему пароход прибавил хода и пошел в отрыв.

Между тем начался сильный дождь. Понемногу начало темнеть. Корнилов слышал редкие выстрелы «Крыма», ноне было