Жемчужина - Полевка

Эмиль с удовольствием прислушался, как кофеварка тренькнула, оповещая о готовности очередной порции кофе. Сегодня на рассвете она сварила целый кофейник, чтобы взбодрить задержавшихся гостей. Сливок не осталось, впрочем, как и выпечки. Эмиль со вздохом поставил на стол остатки сахара и принялся намазывать подсохший хлеб медом.

Тайсон с нежной улыбкой наблюдал, как Эмиль хлопает дверцей холодильника и роется на полках. Омега в пижаме и шелковом халате выглядел очень мило и совершенно по-домашнему. Он был слегка растрепан, как взъерошенный воробушек, и совсем не походил на того самоуверенного красавца, которым был вчера на премьере фильма. Утреннего Эмиля хотелось обнять и погладить по спинке, как котенка и позволить свернуться на руках в клубочек, а вечерним можно было хвастаться перед друзьями. Родители правы во всем: Эмиль прекрасная партия, красивый, хорошо воспитанный. Да и родословная у него просто идеальная.

А самое главное, Эмиль честный и искренний. И говорит, что любит его. Тайсона такая открытость и совершеннейшая незащищенность совершенно сбивала с толку. Как можно быть таким наивным в современном мире? А еще невинность… Как получилось, что у такого красивого омеги никого не было до сих пор? Раньше, когда Тайсон был слеп, чистый и нетронутый запах омеги приводил его в смятение. И он считал, что, скорее всего, у Эмиля был какой-то дефект внешности, который отталкивал от него других альф. Поэтому-то он и жил уединенно в доме брата и повелся на слепого альфу. Поверить в чужую искренность было тяжело. Невольно во всем он искал подвох и тайный умысел. И теперь, когда глаза видели красивое, идеальное лицо, ладную омежью фигурку и беззащитный взгляд орехово-золотистых глаз с трудом верилось, что такой милашка мог согласиться быть супругом слепого нищего.

После того, как Один вышвырнул их с Кайри из дома омеги, как двух заигравшихся щенков, Тайсон колесил по ночному городу, вглядываясь в лица людей и вновь открывая для себя столицу. Он уже не чувствовал себя тем наивным мальчиком, но и взрослым мужчиной тоже не ощущал. Когда после операции он вернулся в родительский дом, то попал в свою старую комнату, которую родители полностью сохранили нетронутой. Даже все его старые вещи лежали в шкафу, будто он только сейчас вернулся из колледжа.

Отец рассказал, что папа не разрешал ничего трогать здесь. Просто закрыл комнату на ключ и все. Даже порядок в ней наводили под его пристальным вниманием. И если вещь нечаянно смещали со старого места, то папа обязательно возвращал ее обратно. Когда Тайсон вернулся домой, то воспоминания, как лавина, хлынули на него. Книги, тетради, все лежало на своих местах. Он открыл тайник и нашел там записки Кайри, которыми они обменивались на переменах. Это было смешно и волнительно, совсем как два шпиона. Но дотерпеть до вечера, когда они вдвоем оказывались в одной комнате, было тяжело. Поэтому они писали на уроках смешные записочки, рисовали мордочки и сердечки, и незаметно обменивались ими. И каждый раз испытывали волну нежности и возбуждения, когда руки случайно соприкасались.

Как будто не было пяти лет армии с болью и смертями. Не было двух лет отчаянья и нищеты. Как будто счетчик жизни обнулился, и все началось по-новому. Только родители поседели, да братья не подзуживали его за столом. Тайсон так и не смог уснуть в своей старой комнате. Он ушел в библиотеку, где все еще стояли большие и удобные диваны. Там его утром и нашел отец. И тогда они, наконец, поговорили по душам. То, что не случилось семь лет назад, наконец-то произошло сейчас.

Теперь отец был готов выслушать сына. А Тайсона будто прорвало, он судорожно рассказывал, порой перепрыгивая с события на событие, и вспоминал, переживая все заново. О своей любви к Кайри, такой неправильной, но такой острой и яркой. О боли от предательства, об отчаяньи и нежелании жить, о войне и смертях. О том, как ослеп и как пытался умереть, не находя смысла в этой жизни. А после разговора на маленькой кухоньке дома в военном городке все обиды показалось мелочными и до абсурда нелепыми, как будто ссора в детской песочнице. Если бы все можно было вернуть назад, ведь тогда возможно было избежать всего лишь одним звонком. Надо было поверить своему сердцу, а не чужим словам!

И что делать сейчас? От былой любви остался только пепел. Прошло столько лет в одиночестве и постоянно подогреваемой обиде. При взгляде на Кайри, у него возникало чувство досады, как о неприятном воспоминании и былой ошибке. Да и Кайри сейчас явно влюблен и даже не скрывает своего интереса к омеге. А этот омега, надо сказать, уже признавался ему в любви. Как-то все так странно закручено, что даже подозрительно. Разве мог омега влюбиться в слепого настройщика настолько, что согласился на брак, зная, что жить придется впроголодь?

И почему-то именно в этого самого омегу влюблен Кайри? У него ведь было омег без счета. Почему он ходит вокруг именно этого? Почему судьба опять сталкивает их лбами? Да и сам омега на удивление оказался совсем не таким, каким казался ему, пока он был слеп. Раньше Эмиль был тихим, милым и со всем соглашался. Он пах чисто, и когда Тайсон прикасался к нему руками и губами, то чувствовал наощупь правильные черты лица и нежную кожу. Он думал, что возможно омега рыжий и конопатый или с пигментными пятнами на коже. Ведь что-то отталкивало других альф от него? И ему действительно было все равно, как тот выглядел. Когда ты слепой или нищий, ты оцениваешь людей иначе.

Но теперь, когда он так нечаянно выиграл в лотерею, хотя и понимал, что шансы невелики, оказалось, что невзрачного омегу, живущего в доме брата и совершенно никому неизвестного, полюбил не кто-нибудь, а всем известный Казанова и серцеед Кайри Ирвинг? Как и почему все стрелки судьбы опять сошлись в одной точке? И что нашел в этом омеге Кайри?

Да и сам омега теперь выглядел подозрительно. Обычный на первый взгляд, но в тоже время совсем не тихий лапочка, каким казался. Характер у него, как косточка в абрикосе. По виду милый и мягкий, а неловко надкусишь и вполне можно зубы сломать. За кротостью и воспитанием чувствуется характер уверенного в себе человека. Тайсон сам себе не поверил, когда услышал стальные нотки в нежном голоске Эмиля и увидел отблеск металла в орехово-золотистых глазах. Как будто это был другой омега, не тот, что угощал