"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Джина похлопала хлыстом по руке. СиСи сделал попытку улыбнуться.

— Джина, пожалуйста, одолжи мне десять долларов. Я верну тебе через неделю, обещаю.

Джина надменно отвернулась.

— Об этом не может быть и речи.

СиСи Кэпвелл наклонился, словно нищий, который просит милостыню, и умоляюще протянул руку к Джине.

— Пожалуйста, мне очень нужны эти деньги. Я просто в полном отчаянии. Если ты не поможешь мне, вся моя семья умрет от голода. Ведь ты забрала у нас все…

Джина повернулась к СиСи и высокомерно сказала:

— Я забрала все, но не последнюю рубашку, как ты сделал когда‑то со мной.

В подтверждение своих слов она дотронулась хлыстом до изорванного края рубашки, торчавшего из‑под куртки, которая была одета на Кэпвелле–старшем.

СиСи прижал к груди свою изодранную шляпу и стал повторять, исступленно мотая головой из стороны в сторону:

— Я был дураком, Джина. Я был просто идиотом. Как я этого не понимал? Мне так стыдно, что я сделал с тобой такое.

Джина брезгливо отвернулась от него.

— Ты как был дураком, так им и остался, дорогой, — сказала она с нажимом на последнее слово. — Так что быстренько выметайся отсюда и не смей больше никогда беспокоить меня. Я занята. Сейчас меня ждет моя лошадь.

СиСи упал на колени и взмолился:

— Джина, пожалуйста, мои дети и я не ели уже четыре дня. Подай хотя бы крошку хлеба. Джина, умоляю…

Его вид был столь жалок, что у нее дрогнуло сердце.

— Ну, хорошо, если ты так просишь…

Она подошла к стоящему в дальнем углу гостиной сейфу и, поколдовав над замком, открыла дверцу.

На дне сейфа, рядом с пачками денег, лежало два покрытых пылью полиэтиленовых пакета с надписью «Печенье от миссис Кэпвелл».

Вытащив один из пакетов из‑под пачек с банкнотами. Джина брезгливо поморщилась и сунула руку в пакет. Он оказался пуст.

Отшвырнув его в сторону, Джина точно таким же образом проверила содержимое второго пакета. На этот раз ей повезло больше.

Здесь оказался покрытый густым слоем плесени, в отдельных местах переходившей в мох, надкушенный кусок печенья.

Очевидно, он лежал здесь с тех пор, как Джине пришлось закрыть свое дело.

С отвращением держа его в вытянутой руке. Джина подошла к СиСи и протянула ему слегка пострадавший от времени продукт.

СиСи Кэпвелл едва заметно вздрогнул.

— Что? Не нравится? — высокомерно спросила Джина. — Можешь не брать. Я распоряжусь, чтобы Сантана закопала его в саду, где‑нибудь рядом с кустами роз.

— О! Нет, нет, — поспешно воскликнул СиСи, вскакивая с колен. — Благодарю тебя. Джина. Это именно то, что нужно.

Кэпвелл с жадностью откусил кусочек и стал торопливо жевать, подбирая рукой сыпавшиеся крошки.

Джина и Хейли обменялись победоносными взглядами.

Но в этот момент СиСи вдруг закатил глаза, издал какой‑то хриплый клокочущий звук и замертво рухнул на пол. Джина удовлетворенно улыбнулась, отшвырнула ненужный уже пакет и, брезгливо вытерев руки в перчатках носовым платком, крикнула:

— Брэндон, дорогой! Где ты там задевался? Нам пора на прогулку.

Хладнокровно перешагнув через скрючившегося возле порога СиСи Кэпвелла, Джина вышла в цветущий розовый сад.

Джина, расслабившись, лежала на кровати в своей квартире.

Радостные картины воображаемого будущего сменяли одна другую.

Джина поудобнее устроила подушку у себя под головой и едва слышно прошептала:

— Ну, что ж, это очень приятно. А, может быть, лучше было бы так?..

Гости, собравшиеся на свадьбу СиСи Кэпвелла и Софии Армонти, с нетерпением ожидали появления невесты. Разумеется, больше всех беспокоился сам жених.

Облаченный в элегантный черный смокинг, он нетерпеливо прохаживался возле широкой лестницы, специально смонтированной на заднем дворе дома для того, чтобы невеста могла эффектно выйти к гостям.

СиСи был свеж, чисто выбрит и причесан. Его лицо сияло в предвкушении огромного удовольствия. Румянец на щеках говорил о хорошем самочувствии и настроении.

Гости уже начали озабоченно переглядываться друг с другом, как из установленных во дворе динамиков донеслись торжественные звуки свадебного марша.

Все дружно, как по команде, повернули головы и стали аплодировать.

Несмотря на дневное время, во дворе были включены яркие прожектора. Они сделали ослепительно белой и без того светлую фигуру, появившуюся на лестнице.

София в великолепном подвенечном платье и ниткой жемчуга на шее остановилась на верхней ступеньке. В руке она держала букет белых цветов.

СиСи восторженно смотрел на невесту, протянув к ней руки.

Под звуки свадебного марша она стала медленно спускаться вниз по лестнице. Однако София не успела пройти и нескольких ступенек, как нога ее подвернулась и с дикими воплями она покатилась вниз.

Толпа ахнула.

СиСи мрачно опустил голову, не в силах поверить в то, что могло случиться такое.

Гости были в шоке. Вокруг царили растерянность и испуг.

Но в этот самый момент на лестнице появилась одетая в баснословно дорогое, ослепительно элегантное свадебное платье Джина.

Легкая, почти прозрачная фата, ниспадавшая с ее головы, только подчеркивала изумительную свежесть кожи, красоту тонких линий лица и лебединый изгиб шеи. Когда Джина появилась на высоком подиуме, гости замерли. Во дворе воцарилась полная тишина.

СиСи увидел ее и его осунувшееся, потемневшее за минуту до этого лицо вновь озарилось сверкающей улыбкой. Он мгновенно забыл о только что исчезнувшей из его жизни Софии и обратил взоры на Джину. Ее бешеная красота просто ошеломила его.

Ченнинг–старший понимающе кивнул и, нагнувшись к лежавшей у него под ногами Софии, вытащил из ее уже начинавшей холодеть руки свадебный букет и бросил его Джине. Та ловко поймала цветы и, сделав едва заметный жест рукой, распорядилась:

— Музыку.

СиСи протянул руку спускавшейся по лестнице Джине, и после того, как она присоединилась к нему, торжественно повел се к небольшому навесу в дальнем конце двора, где с томиком Библии в руках стоял облаченный в торжественную бело–золотую рясу священник.

Джина рассмеялась и широко раскинула руки.

Эти сладостные мечтания смогли успокоить ее и снова придали ей хорошее настроение.

Над гостиной дома СиСи Кэпвелла разносился тонкий голос скрипки.

СиСи сидел на диване рядом с Софией, нежно поглаживая ее но щеке.

— Каждый раз, когда я вижу тебя, я слышу эту мелодию, — задумчиво произнес он.

Все, что только можно придумать и сказать относительно любовного томления, которое испытывают пылкие молодые люди, сейчас в полной мере относилось к Ченнингу–старшему.

Осторожно отвернув край блузки, он обнажил плечо Софии.

Она мягко улыбнулась.

— СиСи, ну что ты делаешь? А вдруг Роза