Жуков. Портрет великого полководца - Виктор Иванович Устинов

командующего группой армий «Северная Украина» фельдмаршала Моделя и все немецкое командование, что Красная Армия в ближайшие летние месяцы намерена нанести главный удар в направлении Львов, Сандомир. В то же время все мысли полководца, его советы и предложения в Генеральный штаб были направлены на подготовку крупнейшей в военной истории Белорусской операции. А командующий группой армий «Северная Украина» фельдмаршал В. Модель продолжал убеждать Гитлера, что наступление советских войск ожидается севернее Карпат и придется именно на расположение его войск. Он сумел с помощью фюрера вырвать для себя из группы армий «Центр» ее самый боеспособный 56‑й танковый корпус291.

Эта демонстрация военных приготовлений и нахождение маршала Г. Жукова во главе 1-го Украинского фронта, заставило Гитлера и его ближайшее окружение на этом стратегическом направлении держать свои основные танковые силы. Из 22 танковых дивизий, имевшихся у противника, 17 находились южнее линии Луцк, Краков, а 3 – в районе Ковеля, то есть южнее Полесья292.

Зная, как много нужно было сделать для подготовки операции «Багратион», Жуков в конце мая позвонил Сталину:

– Я предлагаю передать командование 1‑м Украинским фронтом Коневу, чтобы я мог вернуться в Ставку и вплотную заняться подготовкой операции по освобождению Белоруссии.

Сталин ответил:

– Согласен. Возвращайтесь. Но и здесь вы будете наблюдать за действиями 1-го Украинского фронта. Потому что после Белорусской будем проводить операцию на 1‑м Украинском.

Отъезд маршала с 1-го Украинского фронта и работа его в Москве и войсках, готовившихся к освобождению Белоруссии, держались в секрете, создавая неведение немецкого командования относительно его местонахождения.

В Белоруссии, подпавшей под иго фашистской оккупации в первые недели войны, три года свирепствовал жестокий террор гитлеровцев. К лету 1944 г. от их рук погибло свыше 2 млн 200 тыс. местных жителей и военнопленных. Стремясь восполнить нехватку рабочей силы в Германии, оккупанты за три года угнали из Белоруссии на каторжные работы около 380 тыс. человек. Немецко-фашистские захватчики уничтожили полностью или частично 209 городов и районных центров, а также 9200 сел и деревень. Почти 3 млн человек лишились крова. Гитлеровцы разрушили и разграбили более 10 тыс. промышленных предприятий, уничтожили 96 % энергетических мощностей, разорили 10 тыс. колхозов, 92 совхоза, 316 машинно-тракторных станций. В результате хозяйничанья оккупантов валовая продукция промышленности республики к концу 1944 г. составляла всего 5 % уровня довоенного 1940 г. Перед наступлением бойцам Красной Армии политработники на митингах рассказывали об этих зверствах фашистов, и они рвались в бой, чтобы отомстить.

Где бы ни находился заместитель ВГК Г. Жуков, он ни на минуту не упускал из виду вопросы подготовки Белорусской операции, отдавая ей предпочтение и зная, как она важна для полного разгрома фашистской Германии. Все разработанные фронтами наступательные операции рассматривались в Генеральном штабе, а потом уже выносились на утверждение Верховного Главнокомандующего. Г. Жуков, являясь заместителем Верховного, по своему долгу обязан был предварительно также рассматривать эти планы, и нередко он вносил в них существенные коррективы. При вызове в Ставку командующего 3‑м Белорусским фронтом генерала И. Черняховского, последний доложил Г. Жукову, что фронтом спланирован один мощный удар севернее Орши в направлении Богушевск, Сенно, на что заместитель Верховного заметил, что, располагая такими силами, фронт может спланировать и нанесение двух ударов по сходящимся направлениям. Давая такой совет, маршал хорошо знал силы и возможности противника и даже посоветовал, в каком направлении нанести другой удар. Черняховский согласился. Времени для доклада Верховному оказалось мало, и Черняховский докладывал свое решение по карте, на которой был обозначен один удар. Это заметил Сталин и, подойдя ближе к карте, спросил у Черняховского, почему он докладывает о двух ударах, когда на карте показан один. Черняховский не растерялся и сумел объяснить Верховному Главнокомандующему, что второй удар может состояться при условии, что фронт будет усилен танковой армией и артиллерийской дивизией РВГК. Если эта просьба будет удовлетворена, то будет внесена поправка на карту, и он передоложит свое решение. Просьба командующего фронтом была тут же удовлетворена, а план был доработан и утвержден. План операции Черняховскому пришлось изменять еще раз, когда Сталин заметил на его карте стрелу, идущую от его левофланговой группировки в сторону Минска, и, приятно удивившись этому, сказал: «Может быть, это и хорошо, что ваши войска первыми ворвутся в Минск и освободят его». Черняховский перестроил направление главного удара, и его войска в освобождении столицы Белоруссии сыграли решающую роль. Новая полководческая звезда засверкала ярким огнем на небосклоне. К операции «Багратион» привлекались пять фронтов, и в каждом из них перед ее проведением побывал маршал.

Операция «Багратион» должна была решить несколько важных задач:

– Полностью очистить от немецких войск московское направление, т. к. передний край «белорусского выступа» находился в 80 километрах от Смоленска. Конфигурация линии фронта в БССР представляла собой огромную, вытянутую на восток дугу площадью почти 250 тыс. квадратных километров. Дуга протянулась от Витебска на севере и Пинска на юге до Смоленской и Гомельской областей, нависая над правым крылом 1-го Украинского фронта. Немецкое верховное командование придавало огромное значение этой территории – она защищала дальние подступы к Польше и Восточной Пруссии. К тому же Гитлер еще лелеял планы победной войны, если будет создано «чудо-оружие» или произойдут большие геополитические изменения. С плацдарма в Белоруссии можно было опять нанести удар по Москве.

– Завершить освобождение всей белорусской территории, части Литвы и Польши.

– Выйти на балтийское побережье и к границам Восточной Пруссии, что позволяло рассечь германский фронт на стыках групп армий «Центр» и «Север» и изолировать эти немецкие группировки друг от друга.

– Создать выгодные оперативно-тактические предпосылки для последующих наступательных операций в Прибалтике, на Западной Украине, на варшавском и восточно-прусском направлениях.

Для проведения операции «Багратион» надо было перегруппировать в новые районы пять общевойсковых, две танковых и одну воздушной армии. Кроме того, Ставка передавала фронтам дополнительно 4 общевойсковые армии, 2 танковые армии, 52 стрелковых и кавалерийских дивизии, 6 отдельных танковых и механизированных корпусов, 33 авиационные дивизии, 2 849 орудий и минометов и 210 тысяч маршевого пополнения. Войскам, по расчетам Генштаба, к началу операции надо было подвести 400 000 тонн боеприпасов, 300 000 тонн горючего, 500 000 тонн продовольствия и фуража, 2000 танков и построить двести полевых аэродромов293. Все это надо было сосредоточить и подвести скрытно, чтобы противник не заметил и не разгадал план предстоящей наступательной операции. По замыслу операции предполагалось смелое решение – силами четырех советских фронтов устроить группе армий «Центр» белорусские канны, поочередно окружая все ее армии, и для этого сосредотачивались мощные военные силы, намного превосходившие немецкие. В группировку советских войск, привлекавшихся для разгрома врага в Белоруссии, входили 1‑й