Введение в мифологию - Александра Леонидовна Баркова

Самый красивый образ на всю Ригведу – это образ богини зари Ушас. Несмотря на то что ее имя для нас ассоциируется то ли с ужасом, то ли с чем-то ушастым, ничего подобного нет, оно этимологически родственно русскому слову «утро» и через очень сложную систему чередований – имени латинской богини зари Авроры. Ушас – единственная женщина в ведическом пантеоне, и поскольку она заря, а заря в мифах ассоциируется с образом груди (рассветные облака – розовые, как грудь), то здесь может возникнуть образ вымени коровы. Ушас может действительно сравниваться с коровой, она может быть названа матерью коров. В гимнах постоянно будет упоминаться ее обнаженная розовая грудь, и поскольку богиня грудь обнажает, то она будет сравниваться с гетерой, куртизанкой, о ней будет говориться в гимнах: «Подобно девице, не имеющей брата, она идет навстречу мужчинам», «Она подобна девице, вышедшей на подмостки, чтобы приобрести богатство», то есть она танцовщица, актриса – одним словом, девица очень легкого поведения, но при этом очень высокой стоимости. Индра с Ушас, как ни странно, в конфликте. Он разбил ее колесницу, она бежала перед ним… подробности этого сюжета нам неизвестны. В целом гимны к Ушас весьма колоритны и весьма живописны, это, пожалуй, самый художественный образ Ригведы.

Следующая пара солнечных богов – это Ашвины. Ашвины, чье имя в буквальном переводе означает «конёвичи» – отчество от слова «конь», два брата на колеснице, божества рассветных и закатных сумерек. Они – наша великая трагедия («наша» – в смысле ученых), потому что нам известно, что было очень много мифов о том, как Ашвины помогали людям. Эти мифы нам известны по названиям, и только. Поскольку я уже сказала, что нет никакой необходимости богам пересказывать их деяния, то в конкретных гимнах к Ашвинам мы видим: «О Ашвины, помогите мне, как вы помогли такому-то, как вы помогли такому-то, такому-то и такому-то». И всё. Единственный более-менее внятный миф об Ашвинах – о том, как они помогли герою по имени Трита, «Третий». Это младший брат, который был двумя старшими брошен в колодец. Известно, что Ашвины его из этого колодца освободили. И уже говорилось о том, что образ Ашвинов, пары конских богов – защитников людей, в изобразительной форме очень хорошо известен был на Руси. Конечно, не самих Ашвинов, а славянских, соответствующих этим богам, поскольку образ индоевропейский.

Следующая категория богов – чрезвычайно значимая и чрезвычайно неоднородная. Это те, кого мы можем назвать «космические символы» или «космические принципы». В разное время почитались разные божества, и здесь наиболее архаичная пара – это Небо и Земля. Небо – древнейший бог Дьяус, имя которого этимологически родственно латинскому «deus», греческому «Зевс» и ряду других обозначений верховного бога. Все эти обозначения восходят к индоевропейскому корню со значением «высокое синее небо», то есть Дьяус – это и есть бог неба. Я обращаю на него ваше внимание особо, потому что потом, когда будем проходить «Махабхарату», у нас будет земное воплощение Дьяуса – весьма яркий, значимый и эффектный герой.

Его пара – Земля, Притхиви. И этой паре – Небу и Земле – не посвящены гимны отдельно, но они регулярно упоминаются в составе других богов. Эта пара была почитаема широко в доведические времена, а на момент сложения основного корпуса Ригведы популярность ее уже уходит в прошлое.

Зато в Ригведе мы имеем во всей красе другую пару богов: Митра и Варуна. Что это за боги? Перед нами воплощение близнечного мифа, где Митра (имя «Митра́» переводится как «друг», и иранское имя бога Митра – родственное, и они не очень далеко разошлись) – это воплощение благого и, я бы сказала, милосердного; Варуна же предстает как судья, столь же жестокий, сколь и справедливый, то есть абсолютное, весьма суровое воплощение справедливости. Обращение к Варуне: «Варуна, отпусти нам вину, как отпускают слабо затянутую петлю». Этот мотив – «вина как петля» – потом будет в индийской культуре, а через нее широко распространится в тибетской культуре, и атрибутом бога смерти будет именно петля, которой он грешников ловит.

Варуна предстает как сакральный царь. Как это согласуется с тем, что царь Ригведы – Индра? Очень просто. Индра – это военный вождь, Варуна воплощает в себе священную власть. В гимне говорится: «Вседержителем зовется один из вас, самодержцем – другой». При этом вседержитель – это, конечно, Варуна. Варуна предстает творцом мира, о нем говорится, что «он разостлал эту землю подобно тому, как расстилают шкуру жертвенного животного перед обрядом, и прибил ее (то есть землю) колышками гор по краям». Варуна вложил резвость в скакунов, молоко – в коров, солнце и луну поместил на небо, Сому на скалу, откуда потом Сому приносит орел. Кроме того, и самое интересное, Варуна, или Митра-Варуна, как двуединая пара, являются владыками мирового закона. Согласно Ригведе, всё сущее вообще возможно, и солнце движется, и год движется благодаря мировому закону – рита. Этот мировой закон предстает как некая золотая колонна, на которой стоит трон Варуны. Вот вам, пожалуйста, видим мировую ось. Или же закон-рита предстает как тысяча колонн, они же уподобляются струям дождя, которые соединяют землю и небо. И здесь мы четко видим отождествление мировой оси и мировой ограды. Вот что такое власть Варуны.

Одни ученые предполагают, что Варуна был божеством, которое почиталось как царь пантеона до Индры. Но, честно говоря, я с таким утверждением не согласна, потому что Индра воплощает в себе военную власть, а Варуна – сакральную. И это принципиально два разных типа власти. И поэтому я все-таки думаю, что надо говорить не о преемственности власти от Варуны по отношению к Индре, но именно об их сочетании. К сожалению, в дальнейшем этот яркий, колоритный образ забывается, Варуна превращается в просто морского бога. И затем ему достается во власть царство смерти, но не для людей (это бог смерти Яма, который упоминается только в самых-самых поздних гимнах Ригведы), а Варуне достается царство смерти для асуров, для титанов. Понятно, что судить титанов может кто-то уж очень-очень могущественный.

К категории богов, воплощающих космические принципы, относится и еще один бог, который по отношению к основному корпусу Ригведы младший и, я бы сказала, только-только входящий в силу. Этому богу отдельно посвящено всего несколько гимнов, но при этом он очень часто упоминается в гимнах вместе с другими богами, и на него переносятся функции других богов, из чего следует, что во время сложения основного корпуса Ригведы этот бог медленно, но верно набирал популярность и