Осваивая сущностные учения Будды или Неожиданно хардкорная книга по Дхарме - Дэниэл Ингрэм

разговоре о моделях кармы, видение возникновения и исчезновения вещей, также имеет место. К нирманакайе относятся вопросы биохимии и нейрохимии, а также все вопросы психопатологии, которые могут быть с этим связаны.

Нирманакайя выражает истину, которую так хорошо сформулировал Лао Цзы, сказав, что тьма и свет заключены друг в друге, а трудности и лёгкость дополняют друг друга. Никакой уровень просветления не позволит вам просто взять свою любимую часть реальности или человеческой природы и устранить всё остальное. Этого просто никогда не произойдёт, это невозможно.

Мне кажется, что всем, кто следует по духовному пути, полезно время от времени садиться с листком бумаги и перечислять все вещи, которые относятся к их любимой части реальности и которые они хотели бы оставить, когда достигнут полного просветления, а затем перечислить те аспекты реальности, которые им хотелось бы навсегда устранить — или которые, как им кажется, будут устранены. После этого следует перечислить все вещи, которые, как им кажется, должны появиться в результате полной реализации и которые пока отсутствуют. Различия между этими списками часто напрямую указывают на то, что блокирует развитие мудрости, препятствуя ясному приятию и пониманию реальности.

Даже у архатов и будд есть любимая часть реальности, а также мечты о том, как всё могло бы быть, так что сами по себе эти мечты не являются проблемой. Разница в том, что высоко реализованные существа напрямую понимают, что и «хорошая» и «плохая» сторона, а также мысли о них, имеют природу абсолютной истины — и это важно. Эти ощущения безусильно мерцают и исчезают, получая не больше и не меньше внимания, чем они того заслуживают. Этим я пытаюсь сказать, что необходимо включать в практику все ощущения, составляющие ваш мир, не скрываясь в идеалистических фантазиях о том, какой должна быть реализация, хотя если подобные ощущения возникают, их также следует замечать.

Наконец, нирманакая связана с нашими «проблемами», сложностями, детскими травмами и тёмными секретами. Я постоянно говорю, что при выполнении практики прозрения следует пытаться видеть эти вещи на уровне каждого мгновения. Однако мы также должны найти способ работать со своими проблемами традиционным образом — или, возможно, нетрадиционным. Просто делайте эту работу во время, свободное от практики прозрения. Хотя между этими двумя типами работы существуют связи, зачастую они открыто конфликтуют друг с другом.

Найдите время для работы на макроскопическом уровне, чтобы увидеть мир своих эмоций, проблем, конфликтов, слёз, радостей, людей, работы и отношений и научиться жить в нём. Найдите время и на то, чтобы решительно отодвинуть всё это в сторону и оставаться на уровне мерцающих ощущений. Нездоровая фиксация на любом из этих углов зрения обязательно приведёт к проблемам.

Архаты также обладают чудесным пониманием самбхогакайи, присущим только им и буддам (хотя намёки на него появляются на третьем пути). Они знают, что весь диапазон реальности феноменов и даже весь диапазон эмоциональной жизни можно глубоко понимать так, как есть. Они видят, что мир концепций, языка, символов, видений, мыслей и снов — по сути то же, что и мир материи, и, с точки зрения переживания, оба они обладают одной сущностной природой. Это прекрасно сформулировано в первой стоке Евангелия от Иоанна: «В начале было слово, и слово было Бог». Перефразирую для тех, кому эта формулировка кажется слишком таинственной: «Концепции, слова, сны, видения и сфера мысли с самого начала были аспектом абсолютной реальности».

Более того, неким странным образом даже самое плохое в мире обладает богатством текстуры, которое может дарить глубокое наслаждение, а также неизменной примесью загадочного и иногда внушающего священный трепет величия. То, чего мы искали, всегда пронизывало все без исключения ощущения, составляющие наш мир! Какая поразительная ирония, какая тихая радость заключена в этом открытии. Это и есть «блаженство нирваны». По сравнению с нирманакайей это более тонкое понимание, которое, неким таинственным образом, не противоречит ей.

Помимо этого, архаты в реальном времени обладают пониманием того, что называется дхармакайей, знают, что ничего из этого не является ими, а «то, чем они являются» с фундаментальной точки зрения невозможно ранить, потревожить или подвергнуть влиянию мира феноменов. Похоже, что дхармакайя всегда пронизывает всё, что есть, не будучи ничем из этого и полностью выходя за пределы всего этого. Она кажется постоянной и одновременно неуловимой, пустотной и одновременно сознающей. Даже этот язык парадоксов безнадёжно груб и, с определённой точки зрения, совершенно не нужен, хотя архат напрямую понимает, на что он указывает. Именно на это указывают фразы «выход за пределы рождения и смерти», «сансара — это нирвана», «архат не оставляет следов здесь и сейчас», «истинное Я» и «отсутствие “я”». Интересно, что нирманакайя также напрямую связана как с «истинным Я», так и с «отсутствием “я”». В этом есть нечто прекрасное и трагическое, «чёрная комедия», как выразился один мой друг.

Не имеет смысла даже называть дхармакайю очень тонким пониманием, поскольку понимание дхармакайи возникает скорее из того, что отсутствует, чем из ощущения какого бы то ни было присутствия. С другой стороны, её свидетельствует всё, что присутствует.

Все три понимания (нирманакайя, самбхогакайя и дхармакайя) доступны архату в любое время при малейшем устремлении к ним, а значит, эти видения возникают во времени в зависимости от причин. Это три взаимодополняющих взгляда на одно и то же. Мы словно способны одновременно видеть справедливость точек зрения всех трёх людей с классической даосской картины «Дегустаторы уксуса», где Конфуций и его законы жизни представляют нирманакайю, Лао-Цзы и его глубокое видение жизни — самбхогакайю, а Будда с его особым акцентом на нирване и выходе за пределы страдания, рождения и смерти — дхармакайю. Многие люди считают, что эта картина — даосской плевок в сторону двух остальных традиций, однако, мне кажется, полезней видеть в ней более глубокий смысл.

Описанное мной ранее учение о Трёх абсолютных дхармах — материального, ментального и ниббаны — тесно связано с тибетским понятием трёх кай или аспектов состояния полного просветления. Нирманакайя связана с формой, самбхогакайя — с приятным, спокойным и просторным умиротворением полностью просветлённого ума, объединяющего ментальное и физическое в одном поле переживания, а дхармакайя — с ниббаной.

Если бы истинной была лишь нирманакайя, мы могли бы сказать, что ответом на все вопросы являются переживания единства и что мы — это всё поле восприятия. Если бы была истинной лишь дхармакайя, мы могли бы сказать, что ответ — это трансцендентные «переживания», что нас не существует и что мы бессмертны или являемся Богом. Ни одна из этих концептуальных рамок сама по себе