Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - Александра Маринина

казался лучшим вариантом, а теперь-то все иначе, теперь корону наденет ребенок, до совершеннолетия которого бал будут править регенты и протекторы, а уж они баронов в обиду не дадут. Ряды сторонников Людовика заметно поредели. В 1217 году он бросил свою затею и вернулся во Францию, подписав Ламбетский договор, согласно которому обязался больше не нападать на Англию и отказывался от притязаний на английский престол.

Людовик от такого афронта несколько расстроился и притих. Нет, он не сидел совсем уж без дела, даже повоевал на юге Франции, не особенно, впрочем, успешно. Но от власти его словно бы отстранили, да он и сам особо не высовывался.

В 1223 году король Филипп Второй умер. Дождался Людовик своего часа, наконец! Ему, повторюсь, 35 лет, у него жена и дети, но поскольку в разных источниках указываются отличные друг от друга даты рождения и смерти некоторых потомков Людовика, то сколько именно сыновей и дочерей было у него на момент вступления в должность, я вам с точностью не скажу. То ли четыре сына, то ли пять, то ли одна выжившая дочь, то ли еще ни одной… Но понятно, что брак французского принца и испанской принцессы регулярно приносил плоды: за 20 с лишним лет супружества – 12 беременностей и 6 выживших детей, пятеро из которых – мальчики. Правда, в последующие после коронации годы картина изменилась: родившийся в 1226 году сын умер сразу после крещения, еще один мальчик родился уже после смерти Людовика, в марте 1227 года, а спустя несколько лет умерли двое сыновей, которые родились, когда король еще был принцем. Но в целом итог вышел весьма удовлетворительным: четыре сына и дочь дожили до взрослых лет. Однако это не «одни и те же» четыре сына.

Сначала речь шла о Людовике (старшем), Робере, Жане и Альфонсе. Король позаботился как о будущем своих детей, так и о будущем страны. В 1225 году он составил завещание, согласно которому отписывал сыновьям территории, правда, не в собственность, а только в апанаж. Старшему, Людовику, предстояло надеть корону, с него и довольно. Второму сыну, Роберу, причиталось графство Артуа, третий, Жан, получал Анжу и Мэн, четвертый, по имени Альфонс, – Пуату и Овернь. Но мальчик Жан умрет в 1232 году в возрасте 13 лет, и его доля достанется самому младшему сыну короля, Карлу, который родится через четыре с половиной месяца после смерти отца и станет Карлом Первым Анжуйским.

На первый взгляд, такая дележка выглядела нелогичным возвращением к старой практике выделения территории каждому наследнику. Опять все дробить? Уж сколько натерпелись от этого дробления при Меровингах! Но нет, Людовик Восьмой отнюдь не отступал от идей централизации, напротив, он думал о том, как укрепить влияние королевской власти на новых территориях, относительно недавно присоединенных к королевскому домену. В конце концов, апанаж – это не право собственности, это всего лишь право получать доходы с данной территории. Продать или подарить ее нельзя. Если лицо, которому назначен апанаж, не оставит наследников, все возвращается короне. Так пусть принцы учатся эффективно управлять своими графствами, чтобы доходы были выше. Для собственного кармана пусть стараются, а не для чужого дяди! А при эффективном управлении население будет довольным и спокойным, и можно не опасаться бунтов на проблемных территориях. Кроме того, если один из четверых принцев является наследником престола, а у трех других ничего нет, кроме красивого титула, то это ведь может породить зависть и недовольство. А там и до борьбы за власть недалеко, и до прочих неприятностей, совсем ненужных стране. Лучше пусть у каждого будет свой кусок. Перед глазами маячил печальный опыт Генриха Второго Английского, который не давал самостоятельности и власти четверым своим сыновьям и получил себе на голову беспрерывные заговоры, мятежи и войны.

Правил Людовик Восьмой совсем недолго, всего три года, но событий в его биографии хватило бы на длинную насыщенную жизнь. Он умер в ноябре 1226 года от дизентерии. Этот король мог бы стать, наверное, великим монархом, не зря же за свои воинские достижения он получил прозвище Лев. Людовик – трезвомыслящий и хладнокровный, его верная подруга и соратница, супруга Бланка Кастильская, – особа властная, энергичная и умная. Пара хоть куда! Говорят, любовь королевской четы была взаимной и сильной. Но и тут не обошлось без легенд и сплетен.

Одна легенда была красивой. Людовик ведь заболел дизентерией, возвращаясь из военного похода, повоевав против еретиков-катаров в Лангедоке (войны против еретиков приравнивались к крестовым походам, потому как «за веру»). И вот кто-то шепнул его приближенным, что, мол, есть отличное средство от болезни: нужно вступить в интимную связь с девственницей. Доверенные лица схватили ноги в руки и помчались по окрестным деревням в поисках невинной девицы, статной телом и приятной лицом. Нашли. Привели к королю, страдающему от поноса и судорог. Разобъяснили что к чему. Но Людовик гордо отказался от услуг провинциальной красавицы, заявив, что ни за что не нарушит верность своей королеве. Правда или нет? Как думаете? Вспомните-ка, что такое дизентерия и как она протекает: лихорадка (высокая температура), понос, тошнота и рвота, спазмы и боли в кишечнике, обезвоживание, ужасная слабость, брадикардия. Ну а что, вполне подходящее состояние для сексуальных забав в походных условиях. Даже странно, что король не согласился.

Вторая легенда уже не так красива и больше похожа на грязный слух. Впрочем, опровержения этому слуху не было. Поговаривали, что король не сам умер, а его отравили. И сделал это Тибо Четвертый Шампанский, давно и безнадежно влюбленный в королеву Бланку. Что ж, граф Шампани и вправду страстно любил Бланку, это подтвержденный факт. А что касается отравления – тут вилами по воде писано, доказательств нет. Но подозрения были, и эти подозрения даже хронисты озвучивали. Кроме того, после смерти Людовика пошли разговоры о любовной связи Тибо и Бланки, но и тут никто ничего со всей определенностью не доказал. Вообще-то они были родственниками: Тибо – правнук Алиеноры Аквитанской, а Бланка – ее внучка и приходилась своему воздыхателю двоюродной теткой. Про Бланку вы наверняка все помните, ее мама Элеонора Испанская – дочь Алиеноры и Генриха Второго Английского. А вот про графов Шампани, думаю, уже подзабыли, так что не ворчите, если повторю. Помните Адель Шампанскую, предприимчивую третью жену короля Людовика Седьмого, которая кинулась пристраивать своих многочисленных братьев на хорошие должности и организовывать их семейную жизнь? Помните, что двоих из этих братьев она женила на двух дочерях Алиеноры и Людовика Седьмого? Собственно, с равным успехом