Допинг. Запрещенные страницы - Григорий Михайлович Родченков

на компьютерную распечатку с отмеченными на ней пиками метаболитов — вот стрелочки, а вот пики, вы сами видите, что проба положительная. А вот для сравнения чистая проба мочи, так называемая лабораторная бланковая проба, — на этом месте нет никаких пиков и стрелочек, всё чисто и гладко, проба отрицательная. Спортсмен и представители должны уяснить, что цель проведения контрольного анализа пробы Б — только подтверждение результатов анализа пробы А. И это всё. Точка. Ваши жизненно важные вопросы: когда был приём анаболика, откуда он мог взяться, много ли там его оставалось или мало и что нам теперь делать — извините, господа, это не ко мне, ваш случай будет разбираться на слушаниях в РУСАДА. Мы с вами осмотрели контрольную пробу Б, составили и подписали первый акт, что флакон был в целости и сохранности, затем при вас вскрыли и немного отлили, а остаток мочи у вас на глазах закрыли «зелёной крышкой», теперь это будет проба Б2, — и второй акт подписали. Затем на ваших глазах провели анализ. Анализ подтвердил результаты, полученные ранее при анализе пробы А, все пики стоят на своих местах, вы это видите сами, на этом всё, анализ закончен, до свидания. И ни слова больше.

Честно сказать, я получил удовлетворение, когда попалась Надежда Остапчук, и не потому, что я такой фанат Янины Корольчик, прекрасной белорусской толкательницы ядра, неожиданно победившей на Олимпийских играх в Сиднее в 2000 году. Надежда Остапчук очень плохо поступила с главным тренером белорусской сборной Анатолием Бадуевым. В марте 2012 года у сборной взяли пробы внесоревновательного контроля и привезли в Москву на анализ. Точно не помню, но из 15 привезённых проб штук шесть или семь оказались положительными, мы нашли наш новый метаболит Оралтуринабола, как раз на нём тогда и попалась Остапчук. Толя ужасно разволновался и умолял меня не давать положительных результатов; я же хотел поторговаться и хотя бы одну пробу засветить. Но Бадуев упёрся всеми лапами и сказал, что именно сейчас этого делать нельзя.

Дальше я узнавал новости из интернета. Писали, что Бадуев запугивал и шантажировал известных белорусских спортсменов, требовал с них деньги, обещая закопать положительные результаты в московской лаборатории. Это не были его слова, это мой обратный перевод из газетной заметки: to bury positive results in Moscow lab. Спортсмены твердили, что они чистые, — и действительно, в АДАМС мы рапортовали, что все пробы отрицательные, — а вот Бадуев якобы всё равно вымогал у них деньги. Группу «чистых спортсменов» возглавила Остапчук, попавшаяся на Оралтуринаболе; они написали групповую жалобу в КГБ — и 29 мая 2012 года Анатолий Бадуев был арестован. Бедный Толя, вообще-то спасший их всех, провёл много месяцев за решеткой; только в конце года его выпустили из тюрьмы больным стариком, разбитым после тяжёлого инсульта… и в 2021 году он умер. Зато накануне Игр в Лондоне Надежда Остапчук толкнула ядро на личный рекорд, на 21.58 метра; её пробу проверили в кёльнской лаборатории, там всё оказалось чисто. Она должна была сказать огромное спасибо Толе и Грише за то, что именно они её предупредили в марте, буквально спасли, чтобы она могла фавориткой поехать на Олимпийские игры.

Но почему не сбылась олимпийская надежда и мечта Надежды Остапчук, как она умудрилась залететь на Примоболане (метенолоне)? Тайны здесь нет, всё мне стало ясно, стоило взглянуть на форму допингового контроля, где были перечислены принимаемые противоаллергические препараты, таблетки и капли. Как только я увидел, что она задекларировала Кларитин, то вспомнил, что в баночки из-под Кларитина очень удобно было пересыпать таблетки метенолона, они очень похожи, так что их можно было везти через любую границу. Поэтому, почувствовав приближение приступа аллергии, Остапчук начала капать в нос и глотать всё подряд, что обладало противоаллергическим действием, включая Кларитин, который был не-Кларитин. Остаётся мелкий вопрос: была ли баночка Кларитина её собственной, или в предстартовой суете этот не-Кларитин ей подсунули с целью помочь от аллергии? Поскольку вину на себя взял тренер, сказавший, что это он подсыпал метенолон ей в кофе, скорее всего, баночка была его, это он провёз метенолон на Игры. Несомненно, что Надежда Остапчук, являясь претендентом на золотую медаль, сама ничего запрещённого везти бы не решилась — зачем ей проблемы?

11.10 Наглецы из IAAF. — Разговор с Виталием Мутко

Я вернулся в Москву. Каждый раз, возвращаясь, я повторял смешные слова: если вы были за границей и вернулись, то когда и с какой целью? Была такая незабываемая шутка времен СССР, с 16-й страницы «Литературной газеты», только там могли такое напечатать, потешаясь над вопросами в кэгэбэшных анкетах советских времен. Включил телевизор, лёгкую атлетику, в записи показывали мои Игры, — но откуда только взялись такие убогие комментаторы, такие грубые интонации, тупые шутки — и патриотическое самодовольство троечников, избежавших двойки по русскому языку. Какой контраст с панелью британских экспертов, комментировавших лёгкую атлетику на «Би-би-си», с их уровнем понимания и обсуждения событий, тактом и лёгким юмором, с уважением ко всем и к каждому.

В нашем Антидопинговом центре всё было хорошо, паралимпийцев перед выездом проверили, и Тимофей Соболевский уехал работать в лабораторию Харлоу на Паралимпийские игры. Но послеолимпийского покоя не было. Заместитель министра Юрий Нагорных был в заметном напряжении, он расспрашивал меня, что там ещё слышно про лёгкую атлетику, нет ли каких подозрений в отношении наших спортсменов. Но я ничего нового сказать не мог, в Лондоне я ни с кем из легкоатлетов не встречался, был в лаборатории или смотрел трансляции Игр в баре, там одновременно по нескольким телевизорам показывали соревнования по разным видам спорта.

Через несколько дней Нагорных показал мне список с именами 22 российских легкоатлетов, присланный из IAAF. Спортсмены были разбиты на три группы; все они имели серьёзные проблемы с биологическим паспортом. Первая группа состояла из ходоков, расследование по которым было завершено; независимая панель экспертов подтвердила нарушения антидопинговых правил, то есть наблюдаемые в паспорте отклонения являлись следствием применения эритропоэтина и манипуляций с переливанием крови. Ходоки были отстранены, их ждала дисквалификация. Это были мордовские звёзды, чемпионы мира и Олимпийских игр. Вторая группа — бегуньи на длинные дистанции, включая марафон, по ним IAAF собрала достаточное количество результатов анализа крови и подготовила сопроводительные таблицы, графики и документы для отправки независимым экспертам. Их отстранение и дисквалификация были вопросом времени. Третью группу составили «перспективные кандидаты», молодые бегуны и ходоки обоих полов. Они успели засветиться, однако данных было недостаточно,