Серийный убийца: портрет в интерьере - Александр Михайлович Люксембург

перед ней он представал чаще всего в обличьи галантного кавалера. С ней он вёл себя фамильярно, шутил, заигрывал, а как-то даже сделал шариковой ручкой набросок, где попытался изобразить её такой, какой она выглядела в юные годы. Муханкин адресовал ей и большое любовное стихотворение:

Оленька, красавица.

Озорные глазки,

Ты мне очень нравишься,

Дай чуть-чуть мне ласки.

Ласковое солнышко,

Будь при мне веселой,

Чистая, как стеклышко,

Дай стать песней новой.

Для меня ты краше всех

Во всем белом свете.

Звонкий, радостный твой смех

Дай услышать мне ты.

Жизнь моя, весна моя,

Веточка сирени,

Пред тобою, милая,

Встану на колени.

Дай увидеть неба синь,

Дай любви немножко,

Дай безоблачную даль,

Дай мне все, что можно.

Только ты все сможешь дать,

Знаешь, как мне тяжко.

А то сможет все забрать

Бухановский Сашка.

Часто на приходы исследовательницы Муханкин реагировал одним-двумя четверостишиями. Например:

Я насквозь вижу твою душу,

Читаю мысли по глазам.

Ты вся кричишь: «Я ненавижу!» —

А я люблю тебя, мадам.

Мадам, какая б ни была ты,

Я все равно тебя люблю

Любовью чистою, христовой.

Убей меня, а я люблю.

Поэту Муханкину хочется не только признаваться в любви к исследовательнице, но и добиться от неё признания его художественной одаренности.

Я не поэт, и я не популярен,

Как многие ростовские поэты.

Но не подумай, что я совсем бездарен.

А ты что скажешь мне на это?

Иногда реакция на приход «Оленьки» не выходит за рамки конкретного комментария.

Ты зря пришла с какой-то Катей,

То вдруг студентов привела,

Ты зря торопишься и, кстати,

Ты мне курить не принесла.

Но чаще все же акцентирована эмоциональная окраска.

Мне с тобой так хорошо

В этом кабинете.

Твое тихое «нельзя»

Слушал бы до смерти.

О точном же смысле другого фрагмента мы предлагаем поразмышлять самим читателям.

Слово дал, что поцелую,

Да и взял поцеловал,

А теперь сижу, тоскую:

Лучше б слова не давал.

Хотя, конечно же, следует учитывать, что сообщения Муханкина (в том числе и поэтические) могут быть очень ненадежными и желаемое в них может выдаваться за действительное.

Глава 13

Феномен серийного убийцы

Познакомившись с историей Владимира Муханкина, читатель, несомненно, испытал весьма противоречивые чувства. Сегодня, конечно же, каждый знает, что серийные убийцы — Муханкин, Чикатило, Сливко, Михасевич, Цюман, Бурцев в России или, например, Кемпер, Банди, Рейси в США — постоянно выходят на свою своеобразную «охоту» и что, не успевают органы правосудия поймать очередного маньяка, как где-то поблизости непременно отыщется новый.

Никто в наши дни не считает серийных убийц редкостными и экзотическими существами, ибо их присутствие на периферии современной жизни — это, увы, одна из наиболее непривлекательных и трагических её составляющих. О серийных убийцах постоянно информирует читателей пресса, о них снимают телевизионные сериалы, ученые — психологи, психиатры и криминалисты пишут об их зверствах научные труды, а порой проводятся и представительные научные конференции, на которых своими соображениями о борьбе с этой особо актуальной формой зла обмениваются авторитетные специалисты из разных стран.

В этой книге мы не ставили, конечно же, задачи предложить какую-либо оригинальную и всеобъемлющую теорию, объясняющую суть серийного убийства как особого вида криминального поведения или психопатологической аномалии. Нам хотелось бы, чтобы, познакомившись с кровавой драмой, главным исполнителем и автором которой стал Владимир Муханкин, читатель, преодолев облегченные, бытующие среди непосвященной публики поверхностные представления, увидел в тех или иных конкретных поступках, действиях и почерке описанного и проанализированного здесь серийного убийцы некоторые общие свойства данного феномена, чтобы он четче осознавал скрытую мотивацию, обусловливающую его кровавые психопатологические пристрастия.

Мы полагаем, что каждый человек должен не только уметь с определённых нравственных позиций оценивать зло, но и понимать в какой-то мере его природу. Не все, наверное, согласятся с нами. Некоторые люди склонны шарахаться от всего ужасного, с чем сводит нас жизнь. Они даже скорбят иной раз по тем временам, когда цензурные запреты ограничивали публикации материалов на страшные темы. Им кажется, что, говоря о зле, рассказывая о нем, давая иной раз крупным планом ту или иную информацию, мы подыгрываем злу и творим отнюдь не благое дело.

Не стройте иллюзий! Даже если все мы уподобимся страусам и при каждом признаке надвигающейся беды станем прятать головы в песок, мир не станет лучше и опасности не отступят. Никогда еще правдивая информация не способствовала распространению зла. Только поняв суть проблемы серийных убийств, мы можем рассчитывать хоть в какой-то мере снизить опасность, которой подвергаемся мы сами и наши близкие.

В статье «Орудие преступления — половой член», опубликованной в одном из наиболее читаемых российских периодических изданий (АиФ. 1996. №№ 49–50), видный отечественный криминалист, доктор юридических наук Ю.М. Антонян четко определил специфику этого типа преступника, который он именует «охотником». Ученый предлагает такую его характеристику:

Такие [ «охотники»] обычно действуют в темное время суток, нападают на жертву неожиданно, оглушают, сбивают с ног, иногда наносят столь сильные удары, что жертва теряет сознание, в более редких случаях убивают. Такого рода преступления обычно продолжаются длительное время Их называют серийными, или эпизодическими, изнасилованиями. Они часто сопровождаются убийствами жертв, иногда с последующим расчленением и надругательством над телом — вспомним хотя бы Чикатило, Кузнецова, Кулакова. Чаще всего такое убийство совершается для того, чтобы в этот момент получить наибольшее сексуальное удовлетворение, в том числе и при виде агонии жертвы. Бывает, что насильник, расчленив жертву, тем самым получает удовлетворение от мести, которую он хотел осуществить в отношении всех женщин. Я встречал случаи, когда в нападениях реализовывалось бессознательное желание психологически компенсировать тот вред, который преступнику был причинен его матерью. Известны даже случаи людоедства на сексуальной почве. А вот грабят изнасилованных редко, хотя возможности для ограбления широкие.

Мы замечаем, что с небольшими поправками это определение достаточно хорошо подходит к случаю Владимира Муханкина. Правда, он имел привычку грабить своих жертв, но на то были свои причины. Воруя у