"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Перл чувствовал себя, как выброшенная на берег из воды рыба. Захваченные с собой на яхту запасы кока–колы были уничтожены, а больше спасаться было нечем. К сожалению, покинуть яхту беглецы не могли, поскольку весьма вероятная встреча с полицией могла свести на нет все их усилия. Оставалось только терпеливо пережидать жару, надеясь на то, что к вечеру станет прохладнее. Даже купание вряд ли могло принести облегчение — вода залива была слишком соленой.

После пребывания в такой воде нужно, по меньшей мере, сполоснуться под душем, иначе соль станет разъедать кожу.

Перл лежал на диване в каюте, пытаясь извлечь из гитары какие‑нибудь звуки. Но, то ли вдохновение покинуло его, то ли жара заставила забыть о музыкальных способностях, но вместо мелодичного перебора, как того хотелось Перлу, у него получалось какое‑то жалкое пиликанье.

Когда, в конце концов, все это надоело Келли, и она уже намеревалась сказать Перлу об этом, он мгновенно отбросил гитару в сторону.

— Не надо слов, — улыбнулся он. — Я уже и сам понял, что эти опыты не принесут никакого положительного результата. Теперь ты и сама понимаешь, почему мексиканцы не работают с двенадцати до трех пополудни.

Келли кивнула.

— Я даже думать не могу. Такое ощущение, что у меня в голове все плавится.

Решительным жестом Перл откинул назад спадавшие на глаза густые темные волосы, а потом с таким недоумением посмотрел на ладонь, словно она была покрыта не потом, а мазью против загара.

— Вот черт! — выругался он. — Давненько моему организму не приходилось испарять столько жидкости. Еще полдня и я, наверное, высохну и сморщусь, как мумия. Ты знаешь, Келли, что индейцы в этих местах никогда не закапывали своих умерших в землю. Во–первых, здесь слишком каменистая почва. А во–вторых, среди сухого песка и камней они не разлагаются…

— А как же поступали в таком случае индейцы? — спросила Келли.

Перл, чтобы хоть немного развеяться, встал с дивана и начал медленно прохаживаться по каюте.

— Они находили какую‑нибудь пещеру неподалеку от своего селения и, завернув покойника в большие дубленые куски кожи, оставляли его там. В общем, это было бы то же самое, как если бы они закапывали их в землю.

— В чем же смысл? — удивленно спросила Келли.

— Смысл состоит в том, что пещеру можно было завалить камнями, и тогда ни один шакал не смог бы подобраться к умершим, которые нетронутыми попадали в Небесное Царство Бога Солнца. Когда белые пришли сюда и стали хоронить покойников по своему образцу, они очень быстро столкнулись с тем, что кладбища превращались в место набегов стай шакалов, которые без особого труда разрывали землю и, извини уж за такие подробности, оставляли от умерших только обглоданные кости.

Келли с прищуром посмотрела на Перла.

— Откуда ты все это знаешь? У меня такое ощущение, что тебе известно обо всем на свете…

Перл вытер тыльной стороной ладони потный лоб, и кисло усмехнулся.

— В общем, конечно, не все, Келли. Ты переоцениваешь мои умственные способности. Однако в своей жизни я повидал немало умных и невероятно интересных людей.

Келли на мгновение задумалась.

— Старый китаец, еще какой‑нибудь индеец, да?..

Перл кивнул.

— И еще многие, многие другие, кто попадался на недолгом жизненном пути Майкла Болдуина Брэдфорда–младшего. Среди них были и такие занимательные личности, как доктор Роулингс, о знакомстве с которым я не могу сказать ничего хорошего. Правда, я должен признать, что именно благодаря ему, я совершаю это весьма любопытное и в высшей степени поучительное путешествие в Мексику. Однажды я уже был возле границы, но с противоположной стороны. Если хочешь — могу подробнее рассказать об этом.

Келли без тени сомнения кивнула.

— Да. Я долго пыталась вспомнить, что же произошло со мной в отеле, когда пришел Дилан. Но пока в памяти у меня проявляются только отдельные кусочки, какие‑то несвязанные между собой картинки. Я не могу восстановить всю цепь событий, происшедших тогда. Мне надо отвлечься…

Перл снова уселся на диван.

— Ну, что ж. Вот и хорошо. Я думаю, что мой рассказ не будет для тебя бесполезным развлечением. Возможно, он поможет тебе вспомнить события того вечера.

Келли сидела в противоположном углу каюты, прислонившись спиной к стене. Хотя губы ее высохли, и она тоже ощущала жажду, она ни единым словом даже не намекнула на это Перлу. Меньше всего Келли хотелось сейчас жаловаться.

— Однажды я познакомился с одним весьма любопытным типом. Это было еще в те времена, когда я жил в Лос–Анджелесе. Был такой короткий период в моей жизни. Не буду рассказывать, чем я там занимался, поскольку это не слишком интересно. В двух словах это можно выразить так: экспериментировал с настроениями, ощущениями и видениями… Один приятель, с которым мы вместе снимали квартиру, притащил меня в маленькое местечко под названием «Сонора». Это было что‑то вроде жилища шамана. Хотя вывеска, которая висела над этим домиком, гласила: «Вы имели честь посетить магазин оккультных индейских наук». Среди высохших амулетов, корней кактусов и прочих подобных предметов сидел весьма живописный пожилой индеец, которого мой друг назвал Рамоном. Мой приятель подошел к нему и пожал руку. Поговорив с минуту, он жестом подозвал меня и исчез, предоставив мне самому выпутываться из положения. Дело в том, что я давно просил его познакомить меня с каким‑нибудь знатоком индейской магии и всяких оккультных штук. Ну, и мой приятель сказал мне, что знает одного старика, который является знатоком лекарственных растений и пейота…

— Ты имеешь в виду этот кактус, из которого мексиканцы и индейцы готовят какие‑то снадобья? — перебила его Келли.

— Да, именно об этом я и говорю. Меня интересовала магия, а, прочитав, одну книжку, я считал себя специалистом в этой области. Если бы ты увидела меня в то время, ты бы не поверила своим глазам. Я вел жизнь разгильдяя. Внешне я был самонадеян и напорист почти до агрессивности. Однако внутри у меня преобладала нерешительность и неуверенность в себе. Жизнь проходила в постоянных поисках самооправдания. Мне даже сказали однажды, что я весь соткан из самосожалений. Я был тогда, как лист на ветру… Да, я немного отвлекся от темы. В общем, когда я остался наедине с этим