Лаврентий Берия. История, написанная кровью - Леонид Михайлович Млечин

— Это я, — в своей манере сказал Берия.

Помощник Семенова его не узнал:

— Простите, не понял.

— Это я, Берия! — рявкнул министр внутренних дел. — Где Семенов?

— Он уехал в город.

— В такое время надо на месте сидеть, а не разъезжать по городу! И почему Семенов патроны бережет?

В Восточный Берлин прилетела оперативная группа офицеров госбезопасности во главе с начальником военной контрразведки генерал-полковником Сергеем Гоглидзе.

В группу входил и генерал-лейтенант Амаяк Кобулов, некогда резидент внешней разведки в нацистском Берлине:

«Перед поездкой мне позвонил генерал Федотов (Петр Васильевич Федотов руководил внешней разведкой. — Авт.) и передал, что через два часа надо быть на центральном аэродроме. Это было ночью 18 июня 1953 года. 19-го утром мы прилетели в Берлин, и через два дня я выехал в Галле, Лейпциг и Дрезден, где изъял две нелегальные радиостанции, работающие по заданию американцев».

Московские чекисты сформировали оперативно-следственные группы с заданием выяснить, кто виновен в берлинском восстании.

18 июня полковник Фадейкин по ВЧ доложил Берии:

«В результате действия советских войск и введения военного положения в Берлине и ряде других крупных городов положение в республике почти нормализовано.

Особым отделом МВД Группы советских оккупационных войск, а также органами МГБ ГДР арестовано всего 1397 человек. В настоящее время производится фильтрация арестованных с тем, чтобы сосредоточить следствие на наиболее важных арестованных с целью выявления и дальнейшего изъятия организаторов мятежа. По предварительным данным, в результате столкновения мятежников с нашими войсками в Берлине убито 2 и ранено 56 человек. В Магдебурге убито и ранено 56 человек. По остальным городам сведения собираются и будут сообщены дополнительно.

Во исполнение вашего задания нами организованы следственные группы, которые приступили к работе. Командированный вами т. Гоглидзе с группой работников прибыл сегодня в 7 часов утра в Берлин и приступил к работе».

А 25 июня из Москвы поступило поразившее Семенова указание арестовать обоих генералов-чекистов и под конвоем отправить в столицу.

Семенов позвонил Сергею Гоглидзе и попросил срочно приехать:

— Есть важные дела.

Когда генерал появился в кабинете Семенова, за ним вошли двое офицеров с пистолетами в руках.

Маршал Соколовский произнес:

— Согласно решению инстанции объявляю вас арестованным.

Гоглидзе увели. Кобулов приезжать не хотел. Берия уже был арестован в Москве, взяли и Кобулова-старшего, поэтому Амаяка Захаровича по ВЧ ни с кем не соединяли. Он не понимал, что происходит.

На приглашение прибыть к Семенову озабоченно ответил:

— Я пытаюсь соединиться с Москвой, но нет связи. Дозвонюсь и подскочу.

— У меня связь работает, — любезно предложил Семенов. — Приезжай и звони, Амаяк.

Кобулов приехал…

На следующий день Семенов и Соколовский на спецсамолете вылетели в Москву. Гоглидзе и Кобулова везли в том же самолете под сильной охраной.

После ареста Берии на пленуме ЦК Маленков говорил:

— В результате неправильной политики в ГДР наделано много ошибок, среди немецкого населения имеет место огромное недовольство, что особенно ярко выразилось в том, что население из Восточной Германии стало бежать в Западную Германию. Мы обязаны были трезво смотреть в глаза истине и признать, что без наличия советских войск существующий режим в ГДР непрочен. Берия при обсуждении германского вопроса предлагал не поправить курс на форсированное строительство социализма, а отказаться от всякого курса на социализм в ГДР и держать курс на буржуазную Германию.

Маленкову вторил Хрущев:

— Это означало отдать восемнадцать миллионов немцев под господство американских империалистов. Он говорил: «Надо создать нейтральную демократическую Германию». Разве может быть нейтральной и демократической буржуазная Германия? Берия говорил: «Мы договор заключим». А что стоит этот договор? Мы знаем цену договорам. Договор имеет свою силу, если он подкреплен пушками. Если договор не подкреплен силой, то он ничего не стоит, над нами будут смеяться, будут считать наивными. А Берия не наивный, не глупый, не дурак. Он умный, хитрый и вероломный. Он вел себя не как коммунист, а как провокатор, черт его знает, может быть, он получал задания резидентов иностранных разведок…

После ареста Берии руководители ГДР получили мешок подарков. Прекращались репарации. Восточной Германии прощались все долги. Сокращались расходы ГДР на содержание советских оккупационных войск. Тридцать три совместных предприятия передавались ГДР. Восточная Германия получила большой кредит и дополнительные поставки продовольствия.

Восстание 1953 года совпало с началом карьеры Хрущева как руководителя Советского Союза. Никита Сергеевич пришел к выводу, что, если не помогать Восточной Германии, социалистическая система там рухнет, а ему придется отвечать за потерю ГДР.

Белорусская история

Берия намеревался руководить решительно всем в стране. Пренебрежительно относился к товарищам по президиуму ЦК, с порога отвергал их предложения и проекты.

Петр Шария рассказывал:

«Берия обязывал меня составлять ему существенные замечания и поправки почти ко всем проектам, что нередко приводило к составлению целых контрпроектов».

Лаврентий Павлович поручил Григорию Алексеевичу Ордынцеву, который заведовал его секретариатом в Совете министров, подобрать ему помощников по вопросам сельского хозяйства и промышленности, а также найти квалифицированного экономиста, который бы занялся проблемами стран народной демократии.

«Ордынцев был самым близким и доверенным сотрудником у Берия, — рассказывал еще один его помощник Борис Александрович Людвигов. — Наибольшая часть поручений Берия работникам аппарата давалась через Ордынцева. Даже подготовка каких-либо документов, не относящихся к секретариату непосредственно, не обходилась без участия Ордынцева, которого Берия подключал для работы к другим лицам. С мнением Ордынцева Берия считался больше, чем с мнением других работников из аппарата… По Совету министров Берия не рассматривал ни одного вопроса без Ордынцева».

Берия инструктировал помощников:

— Вы призваны следить за своей отраслью, изучать ее — для того чтобы на основе анализа помогать мне ставить в правительстве проблемные вопросы. Обзаведитесь соответствующими данными, материалами и литературой. Если потребуются какие-то данные, чтобы они были бы под рукой.

Международные дела поручил Петру Шарии, внутриполитические — Борису Людвигову, который еще в 1936 году стал его помощником в Закавказском крайкоме, потом заведовал особым сектором в ЦК Грузии.

Он понравился Берии как исполнительный и надежный аппаратчик. В 1938 году уже в Москве Берия назначил его заместителем начальника секретариата НКВД, потом взял помощником в правительстве. На Людвигова чекисты тоже сооружали дело, но Берия не санкционировал его арест.

В конце апреля 1941 года Берия привез Кобулова и Людвигова к себе домой на Малую Никитскую обедать.

Кобулов выпил и по-дружески поделился с Людвиговым:

— А мы хотели тебя в 1937 году арестовать, но Лаврентий Павлович не дал.

Людвигов был предан Берии, вел его личные и