Стой! Пропуск! - Василий Николаевич Богданов

сколько потребуется сил и времени, чтобы его потом найти и задержать. Он вспомнил случай, как пограничники трое суток ходили по лесам и болотам, искали нарушителя.

— «Нет, упускать нельзя. Попытаюсь-ка задержать нарушителя сам, — твердо решил Петр Васильевич. — Правда, трудно будет, ведь я без оружия, а он, кто его знает, куда и зачем идет, да, возможно, еще и вооружен».

Тут Петр Васильевич вспомнил о трубке. Вынув ее из кармана, он быстро, почти мгновенно, но совершенно бесшумно сблизился с неизвестным и строгим голосом проговорил: «Стой, руки вверх!» Незнакомец от неожиданного оклика вздрогнул и поднял руки.

— Не оглядывайся и не шевелись, стрелять буду, — угрожающе проговорил Петр Васильевич, нацеливаясь на него рукой, в которой была самая простая, обыкновенная курительная трубка.

— Вот так молодец, Петр Васильевич, — послышались рядом голоса пограничников. — Мы уже обнаружили след и ведем преследование нарушителя границы, но вы помогли, — сказали они.

Задержанного обыскали. У него обнаружили пистолет иностранного образца, деньги, карту, компас.

— Большое вам пограничное спасибо, — сказал офицер, пожимая руку советского патриота.

— В нужный момент и это оружие, — улыбаясь проговорил Петр Васильевич, показывая солдатам и потрясая своей курительной трубкой.

НА БЕРЕГУ

На закате солнца Алексей Егорович Литвинов вышел на берег пограничной реки. Было тихо. Лишь изредка легким дуновением ветерка нарушалась зеркальная гладь реки. «Хороший сегодня вечерок»,— подумал Литвинов и, глубоко вдохнув осенний воздух, приступил к делу. А дел у него было много. До наступления темноты нужно осмотреть все рыболовные принадлежности, что накануне они выставили с бригадиром. Времени светлого мало, а работа предстояла большая.

В нескольких метрах от него проходит государственная граница. До нее, как говорится, рукой подать. И хотя Алексей Егорович не является воином границы, но он считает себя пограничником. А как же иначе? Живет-то он ведь в пограничном селе.

У левого крыла сети он заметил следы. «Кто бы мог здесь ходить? — подумал Литвинов. — Может быть, пограничники? Нет, их обувь таких отпечатков не оставляет».

А это что? Алексей Егорович с недоумением посмотрел на реку. Вчера же здесь ничего не было. И вдруг перекат. Литвинов разделся и полез в воду. Конечно же, никакого переката не было. Просто затопленная лодка задерживала течение.

Нарушители, решил Литвинов. Чтобы не вызвать подозрений, они затопили лодку и таким образом хотели замести следы. Но где сейчас нарушители и как их разыскать? Алексей Егорович обо всем случившемся сообщил на заставу, а сам пошел по ясно видимым отпечаткам ног. Скоро Литвинов обнаружил трех неизвестных, которые выдавали себя за рыбаков-любителей.

— Перекурим, что ли? — сказал он «рыбакам». — Поздновато что-то пришли.

— А мы утром таких карасей наловим.

Литвинов не торопясь закурил цигарку. «Так и поверил, — усмехнулся он. — Скорее бы уж подошли пограничники».

Один из нарушителей поднялся.

— Пошли повыше. Тут ни черта не клюет.

— Никуда вы не пойдете, — твердо сказал Литвинов. — Я вас задерживаю.

Пограничники подоспели вовремя. Передав им задержанных, Алексей Егорович вспомнил, что он еще не кончил проверять рыболовные снасти, и заторопился.

НЕЗВАНЫЙ «ГОСТЬ»

В тот вечер на овчарне оставались чабан Мария Тарабаева и ее мать — «тетушка Жиргол» — так ее звали в селе. Она прибыла на попутной машине навестить свою дочь. Все остальные уехали в соседнюю бригаду на колхозное собрание.

Смеркалось. Мать и дочь не зажигали света. Они сидели возле печурки, в которой весело потрескивали дрова, освещая своим неровным светом потемневшие от времени стены колхозной избушки.

— И куда это годится, — незлобиво ворчала мать на дочку, — уже лето кончается, а ты и разу дома не была.

— Ты же сама знаешь, мама, как нынче летом с травой плохо было. Приходилось то и дело перегонять овец с одного места на другое.

Мария прижалась к матери, целуя ее в щеку.

— Будет тебе подлизываться, — сказала тетушка Жиргол, слегка отстраняя ее от себя. — Давай ужинать да спать ложиться, а то завтра рано вставать.

Мария зажгла лампу и стала накрывать на стол. Однако ужинать им пришлось значительно позже. Случилось совсем непредвиденное.

В тот момент, когда Мария резала хлеб, отворилась дверь, и в избу вошел незнакомый человек. Это был мужчина высокого роста, средних лет.

— Не бойтесь, — сказал он. — Ничего плохого я вам не сделаю. Только покормите меня.

— А мы и не боимся, — отвечала тетушка Жиргол. — Гостям всегда рады. Проходите, садитесь...

Из дальнейшего разговора стало ясно, что человек этот нездешний. «Ведь он мог появиться из-за границы, до которой — рукой подать», — подумала Мария. «Граница почти рядом. Что на уме у этого пришельца?» — подумала тетушка Жиргол. Но сказать об этом было нельзя. И все же мать и дочь поняли друг друга сразу.

— Мама, угощай гостя ужином, — сказала Мария, — а я посмотрю овец.

И, обращаясь как бы к неизвестному, продолжала:

— За последнее время страсть как много появилось в поле волков. Того и гляди нападут на стадо.

И, накинув на плечи косынку, Мария не спеша вышла на улицу. Но как только за ней закрылась дверь, она тут же бросилась к лошади, которая стояла в кустах. Спустя минуту Мария птицей мчалась по направлению к колхозной бригаде. Четыре километра пролетели быстро.

Прискакав к бригаде, она, запыхавшись, проговорила:

— У нас в избушке подозрительный человек. Его надо задержать. Скорей на коней!..

— За мной! — сказал бригадир, первым прыгая в седло.

Помощь подоспела вовремя. Не успел неизвестный отужинать, как был задержан колхозниками.

Неизвестного доставили на пограничную заставу, где и выяснилось, что задержанный оказался нарушителем государственной границы.

ОПЕРАЦИЯ НАЧАЛАСЬ НА РАССВЕТЕ

Заседание бюро райкома затянулось, и Виктор Карпенко, секретарь комсомольской организации РТС, возвращался домой уже поздно вечером. В райкоме Виктору предлагали переночевать, но он наотрез отказался; распрощавшись с товарищами, ушел.

На полпути Виктора догнал какой-то человек. Попутчик был молод, одет просто: в сапогах, пиджаке. В руках нес портфель. Незнакомец осветил фонариком лицо Виктора.

— Не узнаешь?

— Нет, — ответил Карпенко.

— Да, не часто встречались. Ну, ладно, пошли вместе. Нам по пути. Откуда топаешь-то?

— В райкоме был. А вы куда идете?

Незнакомец назвал колхоз и добавил:

— Я там счетоводом работаю.

Подозрительным показался Виктору этот словоохотливый