Стой! Пропуск! - Василий Николаевич Богданов

Лейтенант Касьяненко вел свою группу прямо вдоль берега, стараясь вплотную прижиматься к реке. Привычным бесшумным шагом пробирались пограничники, раздвигая кусты. Неожиданно впереди раздался условный сигнал. Бойцы залегли. Ефрейтор Федор Семеняк, двигавшийся в головном дозоре, наткнулся на проволочное заграждение. Проволочный забор в два кола спускался по берегу и скрывался в мутной амурской воде. Разлившаяся река делала невозможным обход заграждения. Сержант Иван Чередник с ножницами быстро выдвинулся вперед, и через несколько минут путь был освобожден. Преодолев еще несколько противотанковых рвов, пограничники подошли к военному городку.

— Будем идти поодиночке, — шепнул старший группы. — Так вернее. Ефрейтор Волков, осторожно проберитесь в военный городок, разведайте линии связи и перережьте их. Сержант Бочкарев и сержант Чередник, ваша задача: снять часовых на обеих вышках. Действуйте!

Три тени отделились от группы бойцов. Первым перемахнул через насыпь связист Волков. Вслед за ним исчезли за валом лучшие снайперы сержанты Бочкарев и Чередник. Мягко спустившись на землю по ту сторону насыпи, они огляделись. Впереди выделялась ближайшая вышка, за ней виднелась другая.

— Я поползу к дальней, а ты бери себе эту, — шепнул Чередник сержанту Бочкареву. — Бей наверняка.

Подойдя на близкое расстояние, они почти одновременно сняли вражеских часовых.

— Вперед! — скомандовал лейтенант Касьяненко.

Пограничники ринулись на штурм. В японском гарнизоне тем временем поднялась паника. Беспорядочно трещали выстрелы, слышались крики. В штабе полицейского отряда дежурный японский офицер тщетно бил по рычагу телефона. Ефрейтор Волков отлично выполнил поставленную задачу — все линии связи были перерезаны.

Почти одновременно с группой лейтенанта Касьяненко ворвались в японский гарнизон бойцы майора Пальчиковского. Старшина Николай Кузеванов, легко спрыгнув с насыпи, устремился вперед. Внезапно у склада он заметил фигуру часового. Кузеванов мгновенно вскинул автомат, и часовой беззвучно свалился на землю.

C крыши соседнего здания прогремела длинная пулеметная очередь. Ефрейтор Семеняк, бежавший рядом с Кузевановым, вскрикнул и упал.

Разгорелся трудный, полный неожиданностей ночной бой. Самураи, преодолев растерянность первых минут, организовали сопротивление. Часть японских солдат ринулась в ходы сообщения, стремясь занять первый огневой рубеж. Однако, убедившись, что атакующие их в этом опередили, вернулись в казармы. Из окон и бойниц, отлично приспособленных к обороне, бил сильный ружейный и пулеметный огонь, летели гранаты. Темпы штурма замедлились. К капитану Пылеву подбежал связной с донесением о создавшемся положении.

— Поджечь казарму! — приказал капитан Пылев.

Несколько выстрелов бронебойно-зажигательными патронами и столб дыма и пламени взвился у левого угла здания. Пожар, подгоняемый сильным ветром, быстро перекидывался из помещения в помещение. Огонь противника слабел, но был еще интенсивен.

— Отомстим самураям за кровь нашего друга!

Пограничники вновь поднялись на штурм. Кто-то из атакующих бросил гранату, но она, отскочив от оконной рамы, упала в группу наших бойцов. Мгновение, и произошел бы взрыв. Но красноармеец Анатолий Заплахин, рискуя жизнью, схватил гранату за корпус и точным броском послал в окно. Раздался взрыв. Бойцы ворвались в горящее здание.

К этому времени было сломлено сопротивление японцев, засевших в офицерском доме. Некоторые японские офицеры оставались в большой казарме. Центр сопротивления переместился сюда. Капитан Пылев оценил изменившуюся обстановку и приказал лейтенанту Касьяненко со своими бойцами поддержать майора Пальчиковского.

Казарма горела. Багрово-черные языки пламени вырывались из окон, обдавая жаром пограничников. Японцы продолжали сопротивляться. Пулеметным огнем они простреливали все подступы к казарме, и, казалось, ничто живое не могло бы безнаказанно подойти к зданию.

Комсорг штурмовой группы сержант Борис Федорин был ближе к двери казармы. Он понимал, что бешеную ярость самураев можно подавить лишь силой мужества и самоотверженности. Он привстал, и одну за другой метнул две гранаты в соседнее с дверью окно. Пулемет, беспрерывно строчивший из окна, смолк. Смолк ненадолго. Но и этих немногих минут для Федорина было достаточно.

— Прощай, старшина! — крикнул он старшине Безносикову, лежавшему рядом с ним, и бросился к двери казармы.

Бойцы видели, как Федорин с размаху выломал дверь и скрылся внутри казармы. Какая-то неодолимая внутренняя сила подняла пограничников. Они бросились вперед, не замечая пулеметных очередей, хлеставших из окон горящего здания. Это был порыв, в котором сосредоточились воля к победе, ненависть к врагу, желание грудью защитить героя-товарища.

Атакующие были уже у стен казармы, как вдруг раздался страшный взрыв. Рухнула крыша. Огонь, не сдерживаемый ничем, бушевал внутри казармы.

Бойцы сняли каски. Утром, когда стих пожар, пограничники нашли останки Федорина, опознав его по обгоревшему автомату.

Обессмертил свое имя комсорг штурмовой группы сержант Борис Федорин. В критический момент боя он отдал свою молодую жизнь за победу, за счастье Советской Родины.

«НЕУЛОВИМЫЙ» ПОЙМАН

С. — агент разведки одного из иностранных государств — считался неуловимым. И действительно, несколько раз пограничники гонялись за ним, но всякий раз безуспешно. Это был хитрый и осторожный враг.

«Неуловимый». Так и ходил бы этот бандит с такой кличкой, если бы не советские пограничники, которые, несмотря на хитрость и изворотливость врага, поймали его.

А это было так. Коменданту пограничного участка сообщили:

— Сегодня ночью через реку будут переправляться С. и его помощник В. Шпионы вооружены маузерами и гранатами.

— А с каким заданием? — поинтересовался комендант.

— Идут с обычным диверсионным заданием: разрушать железнодорожные мосты, собрать секретные сведения о военных объектах и воинских частях, завербовать агентов и вернуться обратно.

— Вернуться обратно... Хватит, возврата нет, — громко сказал комендант, расхаживая по кабинету и обдумывая детали предстоящей операции.

Наступила ночь. Темнота окутала пограничную землю. В двух шагах ничего не видно. Это и помогло лазутчикам незамеченными добраться до нашего берега. Перейдя границу, они направились на железнодорожную станцию.

На рассвете пограничный наряд обнаружил на песке следы двух нарушителей.

К месту нарушения границы прибыл комендант участка М. А. Кузьмичев. Внимательно осмотрев следы и изучив их путем измерения и сравнения, он определил, что прошли именно те, кого ожидали.

— Подготовить машину и выделить двух самых смелых и отважных пограничников, переодев их в штатское платье, — приказал Кузьмичев. — Наряду также переодеться.

Кузьмичев знал, что агент и его спутник будут идти по шоссейной дороге. Одеты по-охотничьи, в болотных сапогах. Обо всем этом он рассказывал бойцам, которые с ним были снаряжены в ответственный и, надо сказать, небезопасный путь. Комендант предупреждал пограничников:

— Враг вооружен до зубов. С. прожженный шпион и диверсант. Но мы поймаем этого «Неуловимого».

И он ознакомил пограничников с остроумным и дерзким планом задержания матерого шпиона и его напарника. План