Заберу твою жену - Мария Сергеевна Коваленко

- Спасибо. Мы переехали в прошлом году. Еще не все успели закончить. Но мне тоже нравится. - Я изо всех сил тяну уголки губ в стороны. Пытаюсь быть радушной хозяйкой.

- Мы с Глебом пока живем в квартире. – Дамочка поправляет безупречную укладку. – Вернее... Глеб живет. А я так... – подмигивает мне. – Наведываюсь, чтобы скрасить ему досуг.

- Поразительно, как при его занятости хватает времени ещё и на домашний досуг. – Усмехаюсь, вспомнив воспитательницу. И, кажется, Полина понимает мой завуалированный намек.

- Глеб очень темпераментный мужчина, - пожимает она плечами. – А я все же не жена.

- Девочки, успеете наговориться после ужина. Мужчин пора кормить! У нас утка стынет! – вмешивается муж.

Он обнимает Полину за талию и по-хозяйски ведет ее в столовую.

- Я бы предпочел деликатес другого рода, - произносит интимным голосом Аристархов.

- Напомню, вы здесь, чтобы загладить вину, - шепчу я, с трудом выдерживая его близость.

- А если я передумал извиняться и хочу продолжения?

Горячая ладонь касается моей обнаженной спины. Медленно скользит по позвонкам. И замирает в самом низу – на талии.

- А как же ваша Полина? – Не дышу.

- Полина... – Мужская ладонь нежно поглаживает поясницу. – Она презент! Надеюсь, вашему мужу понравится.

Он плавно поворачивает меня к себе. Хищно ухмыляется. А я внезапно забываю обо всем, увидев еще один шрам.

Точно такой же, как между пальцев, только в этот раз на шее.

- Герман?..

Глава 13

Глава 13

Катя

Это ненормально. Мой муж болен паранойей, но я, кажется, подцепила что-то страшнее.

Вопреки всем фактам, наперекор тому, что вижу собственными глазами... я практически уверена, что передо мной Герман Боровский.

Будто решил надо мной поиздеваться, Аристархов не спешит с ответом.

Он рассматривает мое лицо. Хмурится. Лишь спустя долгую минуту выдает:

- Вы уже второй раз называете меня этим именем. Герман. Мы так похожи?

- И да, и нет.

Нужно как-то очнуться. Выбраться из этого наваждения. В столовой уже ждет муж. В любой момент сюда может прибежать Роберт. А я несу какую-то чушь и витаю в облаках.

- Загадочная женская логика, - усмехается Аристархов. - Кто для вас этот Герман? Брат, бывший любовник, друг?

- Он... – сглатываю ком. - Был другом.

- Значит, был? Теперь не друг?

- Его больше нет.

Сжимаю кулаки так сильно, что ногти до боли впиваются в кожу.

- Какая трагедия. Соболезную вашей утрате.

Впервые за время нашего знакомства я вижу в глазах Аристархова что-то, напоминающее эмоцию. Сочувствие, горечь или тоску. Точно разобрать не получается.

- Спасибо. – Делаю шаг в сторону столовой. – Извините, что назвала вас так.

- Ничего страшного. Главное, чтобы ваш муж не переживал, что вы называете меня именем своего друга.

Кажется, не только я сегодня разговариваю намеками.

- Больше не буду! - Натягиваю на лицо непроницаемую маску доброй хозяйки и сама беру нашего гостя под локоть. – Пойдемте. Нас уже заждались.

Уверенно делаю первый шаг и ловлю из столовой одобряющий взгляд мужа.

***

Сегодняшний ужин ничем не отличается от других таких же. Миша лениво расспрашивает гостей об их прошлом, о бизнесе и планах на ближайшее будущее. Откровенно глазеет на брюнетку. А Аристархов точно так же без лишней помпы нахваливает мужа и его фонд.

Все это один сплошной конкурс лицемерия.

За столько лет в статусе жены Мансурова я должна бы привыкнуть к подобному. В его окружении нет святых или хотя бы просто хороших людей. Но, несмотря на опыт, сегодня держать лицо намного труднее, чем обычно.

Мой взгляд раз за разом останавливается на пальцах Аристархова. Ищет шрам. И стыдливо скользит по мощной шее нашего гостя.

От одной огненной отметины к другой.

От одного доказательства к другому.

- А дети... вы никогда не задумывались об отцовстве? – когда у Миши заканчиваются вопросы, я начинаю свой допрос.

- Пока как-то было не до них. Но если встречу подходящую женщину, обязательно задумаюсь об этом. – Аристархов улыбается своей фирменной улыбкой. Без глаз.

- Иногда дети появляются без планов. От этого они не менее любимые.

Сквозь окно я замечаю на улице Роберта. Тот гуляет во дворе с нашей собакой. Пользуясь случаем, машу моему мальчику рукой и получаю в ответ радостный крик: «Мама!»

Судя по легкому наклону головы в сторону, Аристархов тоже его услышат. Сейчас он сидит спиной к окну. Чтобы посмотреть на сына, нужно обернуться полностью.

Я отчаянно жду, что он это сделает. Надеюсь поймать еще одну живую эмоцию. Хотя бы проблеск! Но наш гость вновь превращается в памятник.

Полная безучастность и холод.

- А вы бы хотели сына или дочь? – Я решаю дожать.

- Если это будет мой ребенок, то без разницы.

Он с ловкостью шеф-повара разрезает филе утки и с бесстрастным выражением лица кладет в рот маленький кусочек.

- Знаете, иногда с мальчиками очень сложно. – Иду ва-банк. – Порой они бывают особенными. Замкнутыми, нелюдимыми и безумно талантливыми. Мой сын, например...

- Наш сын! – поправляет Миша.

- Да, наш сын. – Кусаю щеку изнутри и продолжаю: – Так вот наш сын в свои четыре года отлично говорит на двух языках. Считает до ста. Но категорически не может терпеть, когда кто-то ему приказывает или просит сделать то, что Роберт не хочет. Порой я не знаю, как с этим справляться.

- Сочувствую. – Аристархов стерильно спокоен. Равнодушие на Оскар.

- Как думаете, он перерастет эту проблему?

Склонив голову набок, я картинно вздыхаю. Для всех в столовой это обычный мамский треп. Никто из них и не догадывается, что действительно спрятано за моим рассказом.

Лишь настоящий Герман, переживший такие же трудности в детстве, может понять, как тяжело сейчас Роберту.

- Не представляю. Мне это незнакомо. – Аристархов отрезает еще одни кусочек мяса и, не сводя с меня глаз, кладет его в рот.

- Я так и подумала. – Залпом осушаю свой бокал.

Внутренний датчик лжи трещит, как счетчик Гейгера на Чернобыльской АЭС.

Хочется встряхнуть этого мерзавца и заставить рассказать о себе все! Потребовать отчета по годам! Где был, чем занимался, с кем знаком, и какого черта так сильно напоминает другого.

Наверное, какая-то из этих мыслей отражается на моем лице, потому