Литературный журнал «Ситуации» - Коллектив авторов

Петарда, или Жажда познания

Клубные ребята – замечательный народ! Каждый выдающийся. Но особенно замечательный А. К.

Например, удивительно способен по изучению языков. Сейчас знает почти все европейские языки. А способность проснулась неожиданно. Вообще-то он прирождённый гуманитарий, но убедил себя, что технарь.

Вот шёл как-то на экзамен по математике и из любопытства заглянул в мусорный бак. И – ба! Да там шпаргалки по математике! Он туда и забрался.

Забрался, а крышка бака взяла да и упала. Упала и стукнула его по голове.

Вот с тех пор способность к языкам и проснулась.

Так, про петарду.

К. А. и А. Р. захотели повзрывать петарды. Сначала взрывали в холе лестничной клетки. Но их оттуда погнали.

Стали взрывать на лестнице, погнали и оттуда.

Тогда А. Р. сказал: «Давай запрёмся в туалете».

Пошли к К. А. Заперлись в туалете. Подпалили петарду. А бросить ту куда?

Да вот же – в унитаз.

Бросили. Спустили воду. Петарда скрылась из глаз и… Взорвалась и разнесла унитаз.

Бесценный опыт! Только проверить не пытайтесь.

Коротко, но познавательно.

Байконур–1982

В 1982 году моя эксплуатационная практика проходила на Байконуре. Расположились мы на 72-й площадке в гостинице. Как мы туда добирались, рассказывать не интересно, вот и не буду. А само прибытие было очень знаменательным – просто сказочно повезло!

В этот день стартовал экипаж в составе Рукавишникова Н. Н. и венгра. Как звали венгра, я не помню, но посмотрю, должна газета сохраниться со статьёй, посвящённой полёту. Полёт был особенный, но об этом ниже. А сейчас – мы приехали в гостиницу и стали выбирать место, откуда будем смотреть старт. «Союз» стартовал со второй площадки, а «Двойка» – «Гагаринский старт» – была в 10 км от 72-й. Выбрали мы балкончик в торце дома. И не прогадали. Было нас человек эдак 12–20, но на балкончике решили разместиться я, Богайсков Вадим, Кимыч и Кабан (зашифровал на всякий случай, вдруг ещё нельзя рассказывать). Ещё вроде бы Татьяна из параллельной группы.

Старт был ночной. И это была ещё одна удача. Потому что такого великолепия никто из нас не ожидал. Команд мы естественно не слышали, а вот момент старта пропустить было просто невозможно! Появилось зарево, которое очень быстро переросло в солнце, и это солнце поплыло в небо, а по ушам ударил грохот. Если я правильно помню, то даже ударила в лицо волна воздуха.

Мы как заворожённые смотрели на свет, хотя он был невыносимо яркий. И смотрели так до тех пор, пока солнце не уменьшилось до размеров прожектора.

Момент отделения первой ступени я не заметил, хотя потом довелось увидеть. А вот звук слышал.

Мы ушли спать, хотя, наверное, немного посидели и попели.

Старт был драматический. Во время стыковки прогорел двигатель ориентации, и Николай Николаевич с венгром садились по нештатной, баллистической траектории. Но всё обошлось. По воле случая я с Рукавишниковым потом встретился в Рязани на конференции школьных музеев космонавтики. Наши номера были напротив. Нас было примерно семь человек. Двое взрослых и пять детей. Пообщались, было интересно…

Из-за нештатного старта экипаж приземлился раньше срока, мы поучаствовали во встрече с космонавтами на Байконуре. Леонов Алексей Архипович представлял героический экипаж. У меня есть (надеюсь, цела) газета, посвящённая старту с его автографом.

Практика была интересная. Теоретически мы должны были обслуживать стартовую позицию и ракету. Понятно, что настоящую ракету нам никто не доверил, но весь процесс показали и на макетах поработать позволили. И мы убедились, какое сложное сооружение – старт. Оно включало в себя монтажно-испытательные корпуса (МИК), вроде бы два (забывать стал). Сам старт с системой заправки керосином и кислородом, бункера подготовки пуска (ну откуда дают команды – ключ на дренаж… и т. д.). Ещё старт содержит газоотвод колоссальных размеров и ферму облуживания. Сдвоенные железнодорожные пути.

Мы много чего узнали. Узнали, например, что стартовый стол поворотный и ракета наводятся по азимуту перед стартом, как пушка. Ну и многое ещё чего…

Увидели настоящую раскраску пилотируемых «Союзов». Я потом сделал модель пилотируемого корабля и впоследствии подарил КДИ-КИД в Лесной Городок.

Бродя с провожатым по старту, заметили ещё одну ферму, вдалеке, слева от старта. И спросили:

– Это «Протоновский старт»?

– Нет, – сказали нам, – это Н-1.

«Н-1», – подумали мы… А у нас в МВТУ мы как раз были в учебном центре, где видели спускаемый лунный модуль (ну, может быть, макет) ракеты Н-1.

Практика шла своим чередом. Нас свозили на 32-ю площадку – старт, откуда уходили ракеты к Венере и Марсу. Между прочим, обслуживающие старт офицеры очень ревниво относятся к тому, что их площадка не столь известна. Вот, например, фраза: «Это на „Двойке“ ракеты „за бугор уходили“, а у нас ни одного аварийного пуска…»

Везли нас на мотовозе – тепловозе с тремя прицепленными вагончиками, он ещё будет фигурировать в рассказе.

С этого старта я привёз бетон от газовода, ещё обломок бетона нашёл на «Гагаринском старте», плюс обломок ракеты. Плюс две медали из домика Королёва и домика Гагарина. Потом я всё это склеил… и получился очень хороший и эксклюзивный сувенир. Он жил у меня до 2009 года. Потом дал на время Маркелову Е. В. в школу «Интеллектуал», а там его кто-то спёр. Удивительно вороватый народ – «интеллектуалы».

Да, Н-1… выходишь из гостиницы, посмотришь, а ведь видно! От гостиницы до «Двойки» – 10 км. От «Двойки» до Н-1 ещё примерно восемь…

На 72-й тоже было интересно. Например, местный мальчишка, который сказал нам:

– Дяденьки, хотите на змей посмотреть? Только если они вас укусят – помрёте…

– Нет, – сказали мы дружно, – спасибо!

На 72-й был душ. А на 2-й мы отдраили бассейн. Бассейн был весь пыльный и в жёлтом налёте, мы его драили примерно неделю. Залили его водой вовремя. Температура перевалила за +50. В воде было тоже жарко, но легче. Особенно сразу после того как вылезешь… Но сидеть в воде нам долго не давали. Говорили, можно солнечный ожог получить. Проверять мы не стали.

Да, Н-1…

План созрел сходить к старту Н-1 у нас троих. Шёл, наверное, месяц нашей практики, должен был быть зачёт по первой части. Мы решили – встанем в 4 утра. Дотрюхаем до старта, а к 9:00 причапаем на занятие на «Двойку».

Ну и пошли. Впечатлений даже от степи было масса. Степь – это как пересохшее болото. Лужи, которые вроде бы высохли, но грязь ещё