Анастас Микоян. От Ильича до Ильича. Четыре эпохи – одна судьба - Стас Намин

сложности в отношениях с Китаем. В Ханое намерены строить отношения с китайцами самостоятельно, отдельно от отношений с Советским Союзом. Но вот что важно, товарищи. В ходе визита в Ханой у меня сложилось четкое понимание, что вьетнамские коммунисты не боятся войны с американцами, они готовы воевать, они готовы дать автоматы женщинам, старикам и детям. У меня сложилось впечатление, что они пойдут до конца. Соответственно, если Советский Союз выступает в роли мирового социалистического лидера, мы тоже должны быть готовы пойти до конца.

– То есть, – уточнил Брежнев, – ты согласен с тем, чтобы провести наземную операцию в Европе?

– Пока нет, – сразу ответил Косыгин. – Я воздержусь.

Микоян поднял руку.

– Товарищи! Я, как вы знаете, имею большой опыт работы с США и должен вам сказать, что их самоуверенность порой ни на чем не основана. Американцы считают себя бравыми парнями, непобедимыми воинами. На самом же деле они слабо понимают, что такое Индокитай, что такое Вьетнам, что такое Юго-Восточная Азия. Они не понимают ни специфики региона, ни азиатского менталитета. Вот товарищ Малиновский понимает – он воевал на Дальнем Востоке. Я тоже имею представление о том, как там все устроено, я там много раз был. Если американцы решатся на ввод наземных войск во Вьетнам, им конец. Они увязнут там, как в болоте. В связи с этим я считаю, что нам нужно помочь Вьетнаму, но только негласно, неофициально, оружием и деньгами. А на официальном уровне нам с американцами ссориться из-за Вьетнама не следует. Леонид Ильич сказал верно – главный игрок на этом поле Китай. Если мы начнем операцию в Европе, как предлагает товарищ Малиновский, мы сделаем китайцам дорогой подарок. Все усилия по разрядке напряженности между СССР и США, и мои усилия в том числе, будут напрасными. Наконец, последнее: ссора с американцами вовсе не будет означать для нас дружбы с китайцами[481].

Какое-то время все молчали.

– Что скажешь, товарищ министр? – спросил Брежнев Малиновского.

– Товарищ первый секретарь, мое отношение к китайцам вы знаете.

Брежнев засмеялся.

– Да уж, знаю. Хорошо помню, как ты им прочитал лекцию про Сталина!

Улыбнулся и Микоян: вспомнил ноябрь 1964-го.

Маршал Родион Малиновский хорошо относился к Хрущеву, в целом разделял его идеи по модернизации армии, но все же принял участие в его смещении. Вероятно, именно позиция Малиновского позволила антихрущевской группировке добиться успеха[482]. После отставки Хрущева влияние Малиновского увеличилось, хотя он так и не стал членом Президиума ЦК КПСС (с 1966-го – политбюро), да и отношения с Брежневым не заладились.

8 ноября 1964 года во время визита официальной китайской делегации в Москву Малиновский едва не устроил международный скандал. В беседах с Чжоу Эньлаем и Хэ Луном в присутствии иностранных, в том числе американских, корреспондентов сделал несколько резких выпадов против Мао Цзэдуна: «Мы свергли Хрущева, теперь вы, китайцы, свергайте Мао». «У меня красивая маршальская форма. Но я лучше буду носить телогрейку! Нашу форму на нас насобачил Сталин, а вашу форму на вас насобачил Мао!»[483]

Шокированный Чжоу Эньлай обратился с жалобой к Анастасу Микояну, которого знал много лет. В результате Микоян вынужден был его успокаивать, признавать, что Малиновский выступил излишне остро[484].

Майское совещание закончилось выступлением Микояна. Он сказал:

– Обозначать военную активность в Европе считаю преждевременным. Демонстрация военной силы не будет иметь эффекта, если не приведет к началу военных действий[485]. Наоборот, нам следует демонстративно дистанцироваться от вьетнамской войны, так мы сохраним баланс сил, сохраним статус-кво и в отношениях с Вашингтоном, и в отношениях с Пекином. А помощь Северному Вьетнаму мы окажем негласно.

На том совещании члены президиума ЦК так и не приняли решения. Впоследствии было проведено еще несколько совещаний. Косыгин, сначала колебавшийся, в конце концов встал на сторону Микояна и также возражал против акции устрашения в Европе.

Таким образом, можно утверждать, что по вопросу советского участия в войне во Вьетнаме у Брежнева не было своего мнения. «Вьетнамскую карту» разыграли Микоян, Малиновский и Косыгин. Малиновский на совещании в мае 1965-го и на последующих совещаниях выступал за решительные действия, провоцирующие США и Запад на эскалацию конфликта. Микоян и Косыгин придерживались принципиально иной точки зрения, считая, что СССР должен соблюдать формальный нейтралитет и ни в коем случае не обострять отношения с американской администрацией.

История подтвердила правоту позиции Микояна и Косыгина. Вторжение США в Северный Вьетнам не ухудшило отношения между двумя сверхдержавами, притом что негласно советские самолеты и военные летчики принимали в военных действиях активное участие. Как и рассчитывал Микоян, армия США и военно-промышленный комплекс заработали на войне миллиарды, но в конце концов война закончилась поражением и бегством американской армии, что привело к тяжелому кризису американского общества.

Советская пропагандистская брошюра против маоизма 1974 года издания. Библиотека Администрации Президента РФ/Фото А. Полосухиной

До сих пор война во Вьетнаме в сознании американцев является национальным позором, унесшим жизни десятков тысяч солдат.

4

8 апреля 1966 года на пленуме ЦК КПСС первый секретарь Л. И. Брежнев предложил собравшимся освободить А. Микояна от обязанностей председателя Президиума Верховного Совета СССР. Микоян остался только членом Президиума Верховного Совета СССР. Основанием для такого предложения было заявление самого Микояна, причина – состояние здоровья. Тогда же Брежнев предложил президиуму не выдвигать Микояна в новый состав политбюро. Брежнев сообщил, что это предложение было согласовано с самим Микояном и тот его одобрил. Предложение Брежнева было принято единогласно[486].

Издание речи А. И. Микояна «Советскому Союзу 50 лет». Библиотека Администрации Президента РФ/

Фото А. Полосухиной

5

В начале 1967 года секретарь ЦК КПСС, бывший председатель КГБ СССР и бывший заместитель Микояна в должности председателя президиума Верховного Совета А. Шелепин предпринял попытку втянуть Микояна в заговор, чтобы сместить Брежнева.

В первые годы после назначения Брежнева на должность первого секретаря ЦК КПСС в высших эшелонах партии открыто говорили о том, что Брежнев – временная фигура и что по лидерским качествам Брежнев сильно уступает энергичному 49-летнему Шелепину[487]. Шелепин тяготел к реформаторской деятельности, был не прочь поиграть в демократа, ходил без охраны, выступал против того, чтобы на демонстрациях граждане несли транспаранты с его портретами.

К «группе Шелепина» принадлежали председатель КГБ В. Семичастный, председатель Гостелерадио СССР Н. Месяцев, глава агентства печати «Новости» Б. Бурков, первый секретарь Московского горкома КПСС Н. Егорычев и другие, в основном работавшие с Шелепиным еще со времен его руководства ЦК ВЛКСМ.

В июне 1962 года Шелепин вместе с Микояном принимал участие в событиях в Новочеркасске, а спустя два года стал одним из инициаторов отстранения Хрущева – по некоторым источникам, именно он возглавил заговор. Теперь