Продажный рок. Как лейблы укротили панк, эмо и хардкор - Дэн Оззи

четыре года до того, как мы подписали контракт. Они не знали, что с нами делать. Лорен Израэль, пожалуй, был ближе всех к панк-року. Ему нравились Clash и Undertones. Не хочу никого обидеть, но они были канцелярскими крысами. Что-то вычисляли, пытаясь продать пластинки. И тут появляется эта потрепанная группа из Гейнсвилла. Мы были такими дремучими! Мы были молоды, по нескольку дней не принимали душ и выкуривали уйму травки. Дети. Но несмотря на то, что мы были молоды и любили повеселиться, наша группа была готова сражаться. Мы знали, чего хотим, и рекламировали себя.

Поэтому я полностью согласен с Jimmy. [Capitol] иногда придумывали идеи, типа… Я помню, как однажды мы пришли, а у них был стилист. На мне были шорты и футболка с надписью Operation Ivy, а там была женщина, которая хотела нанести нам макияж, и на ней была блестящая одежда с заклепками. Мы посмеялись над этой женщиной и выгнали ее из здания. Оглядываясь назад, мы, возможно, могли бы продать еще несколько альбомов, если бы просто побольше поработали с этими важными шишками. Но мы не занимались подхалимажем. Для меня это и было продажностью. Быть на крупном лейбле и выступать на стадионах – это не продажность. Но быть тем, кем вы не были – это продажность. Если вы послушаете эти записи на Capitol, то поймете, кем мы были.

Capitol помогали вам с радио-синглами и тому подобным?

Альбом звучит не очень хорошо. Как можно протолкнуть эту запись на радио? Это панк-альбом. Я не говорю это с пренебрежением в свой адрес. Но если послушать такой трек, как «Here in Your Bedroom» от Goldfinger или «Ruby Soho» от Rancid, а затем послушать Losing Streak, думаю, что на нем есть песни, которые ничуть не хуже этих, но вообще-то мы записали демо за 100 000 долларов. Что касается распространения песен на радио, Capitol старались, но я думаю, что из тридцати групп 96–97 годов, пытавшихся попасть на радио, мы были, наверное, на двадцать девятом месте.

На тридцатом месте были Jimmy Eat World.

[Смеется] Да. И мы знали это, но нам было все равно, потому что за нами стояла махина. Наши CD были на Tower Records, и мы зарабатывали деньги. У нас были аншлаги везде, куда бы мы ни поехали – от восьмисот до тысячи мест. Продавались сувениры, которые мы не могли закупать достаточно быстро. Многие группы попадают на крупные лейблы и разочаровываются из-за того, что их гастрольная поддержка закончилась и они не попали на радио. Слава Богу, это была не «сделка 360», как сегодня, потому что мы зарабатывали на продаже билетов, на продаже сувенирных товаров, и именно там добывались деньги. Поэтому все остальное, что мы могли получить от Capitol, было халявными деньгами.

Как долго вы были на Capitol?

Мы подписали контракт в ноябре 95-го и записали Losing Streak в 96-м, а в 98-м – Hello Rockview. Весной 2000 года мы записали с ними третий альбом под названием Borders & Boundaries. Незадолго до записи этого альбома Крейг Ааронсон и несколько специалистов по маркетингу ушли. Лейбл подвергся реструктуризации. Ушел Гэри Герш, президент лейбла. Крейг вслед за Томом Уолли перешел на Warner Bros. Смотря кого спросить: нас или бросили, или мы ушли по собственной воле. Мы хотели уйти. Мы больше не хотели там находиться. Знали, что все было предрешено. Поэтому взяли альбом и пошли на Fat Wreck Chords.

Это было сложно с юридической точки зрения?

Нет, вовсе нет, потому что на Capitol мы были сбоку припеку. Это совсем не было похоже на уход Foo Fighters или Green Day. Мы не оставались на плаву. Есть пара песен, которые стали хитами среди наших фанатов, и, если бы их как следует раскрутили на радио, они могли бы стать хитами в радиоэфире. Но из-за того, что мы перешли на Fat Wreck Chords, альбом завоевал авторитет у панков! [Смеется]

С учетом полученного опыта доволен ли ты решением сделать два альбома с Capitol? Если бы ты мог вернуться назад, ты бы сделал это снова?

О да. Я бы ничего не стал менять. Я бы ничего не стал менять ни в своей карьере, ни в своей жизни. Единственное, что я хотел бы вернуть и повторить, и я говорил об этом с Хоппусом, это то, что я хотел бы вернуться и еще раз насладиться моментом. Все пролетело в один миг. Все было как в тумане. Все происходило очень быстро. И то, что я тогда считал важным, оказалось неважным. Но это же просто жизнь, правда? [Смеется] Я рад, что в девяностых у нас не было ни одного хита, потому что иначе не уверен, что разговаривал бы с тобой сейчас. Спустя почти тридцать лет люди все еще хотят видеть выступления группы. И для нас это прекрасно.

Когда у тебя есть хитовый сингл или любимый фанатами альбом, кажется, что трудно выйти из этого состояния с достоинством. Ты понимаешь, что больше не достигнешь этого пика, и все идет под откос. Артисты, у которых, кажется, самая лучшая карьера, – это те, кто долгое время сохраняли хорошие отношения друг с другом.

Да. С огромным успехом происходит много странного. Посмотрите на Blink – последние пятнадцать лет их карьеры были полны событий. Ведь это не просто три человека, играющие в группе. Есть юристы, есть менеджеры, есть сотрудники лейбла, люди, продающие футболки, водители грузовиков. Это целая организация, которая больше самой группы. И сохранить их вместе – колоссальная задача.

ANTI-FLAG

Anti-Flag казались наименее вероятными кандидатами на подписание контракта с крупным лейблом. В их песнях звучала резкая критика полиции, американского империализма и военно-промышленного комплекса. Все в них было неподходящим для мейнстрима. Даже их название стало проблемным в мире после 11 сентября. Но чтобы все изменилось, потребовался всего лишь интерес к ним со стороны хитмейкера Рика Рубина. Когда этот легендарный продюсер проникся симпатией к питтсбургской панк-группе, ею внезапно заинтересовались многие другие лейблы. Но в то время Рубин и его лейбл American Recordings переживали переходный период. В 2005 году истек срок его дистрибьюторского контракта с Island Def Jam (частью Universal Music Group), и он искал новый контракт для работы со своим составом, в который входили разнообразные исполнители, от Slayer до Джонни Кэша. Участники Anti-Flag оказались втянутыми в войну предложений лейблов, стремившихся заполучить не только их группу, но и самого