100 магнитоальбомов советского рока. Избранные страницы истории отечественного рока. 1977 – 1991. 15 лет подпольной звукозаписи - Александр Исаакович Кушнир

лица корреспондента экзотической газеты «Жэньминь Жибао». Кандидаты выступают с предвыборными программами, которые сопровождаются дебатами и голосованием. Правда, голосуют депутаты не руками, а ногами – как и положено настоящим панкам. Периодически несовершеннолетние участники вносят в повестку дня различные актуальные предложения. Типа: «В вопросах внешней политики советские панки едины! Борьба за мир в самых невообразимых формах – первейшее дело советских панков! Внесем это положение в резолюцию!»

Безусловно, при сверхнасыщенной текстовой фактуре музыкальная сторона альбома смещалась на второй план. «Панк-съезд» открывался фортепианными аккордами из «Кармен-сюиты» Бизе – Щедрина, постепенно перетекавшими в музыкальные монологи депутатов. Эти эмоциональные обращения к участникам съезда преподносились в форме вальсов, баллад и оперных арий – в сопровождении нестройного хора делегатов: «Товарищи панки! Кругом перестройка! Пора нам учиться на твердые тройки! / А чтобы сачки не смеялись в сторонку, мы в каждую школу внедрим панк-приемку! / На выходе будем смотреть дневники – тогда берегитесь, сачки!»

Авторы особенно гордились стилизованными под древнерусские песнопения «Люберами» и антитоксикоманским «Жидким стулом», который был сыгран в весьма популярном в уральской провинции стиле реггей. Очень сильное впечатление производила камерная зарисовка «Берегите цинк» – спокойно и печально спетые Лукашиным шесть строк серьезного текста на афганскую тему.

…В финале альбома в подвал врывается наряд милиции и свинчивает участников съезда. Последние, несмотря на юный возраст, воспринимают подобные повороты судьбы с философским спокойствием и поют задушевную песню «Край родной, навек любимый, где найдешь еще такой?» В эпилоге (в качестве хиппи-энда) герои альбома направляются для профилактики на Всесоюзный фестиваль эстрадной песни в Юрмале.

«Первый всесоюзный панк-съезд» имел оглушительный резонанс – не меньший, чем демонстрировавшийся в то время на киноэкранах проблемный фильм «Легко ли быть молодым?». Альбом вплотную приблизился к жанру стеб-мюзикла и, несмотря на некоторые продюсерские просчеты, убивал наповал. Из немудреных и очевидных компонентов получилось свежее перченое блюдо, заставлявшее употребить его до конца не отрываясь и, выдохнув, хохоча бежать к друзьям с катушкой под мышкой.

Конец этой истории оказался очень простым и удивительно общим для всех, кто пробовал напиться из лужицы сладкого бремени русского Иванушки-дурачка. «Водопады» не то чтобы стали козлятами, но решили, что они очень даже рок-группа и могут играть более сложную и умную программу. Выступив в самом конце 80-х на фестивалях «Аврора» и «Сырок», искрометный верхотурский панк-хоровод прямо на глазах начал превращаться в синтез «КВНа» и арт-рока. При этом ветеранов группы в лице Аптекина, Пахалуева и Демина по-прежнему тянуло в омут сельского панка, а артистичный вокалист Слава Колясников и клавишник Саша Мазанов решили доказать, что «Водопад», вдобавок ко всему, умеет еще петь и играть.

На концертах у группы появились какие-то сдвоенные клавиши, синтезированный бас, затянутые инструментальные номера. В первом отделении «Водопад» исполнял незамысловатые хиты из ранних магнитоальбомов, а во втором пытался играть рок. Было немного грустно наблюдать, как люди лезут из кожи вон, чтобы убить собственную студийную легенду.

Параллельно Сергей Лукашин ударился в продюсирование нового студийного проекта «Снегири», выполненного в духе неглупой антитезы «Ласковому маю». Судьба забросила бывшего массовика-затейника в Митрофановский совхоз Челябинской области, где в окружении 15-летних школьников он пытался сделать Большой Дискотечный Хит, который слушала бы вся страна, но – не получилось. Сил и времени успевать на два фронта Лукашину явно не хватало, что означало фактический конец деятельности «Водопада».

…Несмотря на то что «Первый всесоюзный панк-съезд» занял одно из призовых мест в конкурсе магнитоальбомов журнала «Аврора» и спустя десять лет был переиздан на компакт-диске, никто и никогда не пытался утверждать, что у «Водопадов» надо было учиться играть в музыку. У этих неисправимых оптимистов, позитивистов и чуточку морализаторов надо было учиться играть в бисер. Причем в его отечественную разновидность – в бисер, отнятый у свиней.

Телевизор

Отечество иллюзий (1987)

сторона A

Кто ты?

Внутри

Отечество иллюзий

Полуфабрикаты

Рыба гниет с головы

Три-четыре гада

сторона B

Твой папа – фашист

Мы идем

Выйти из-под контроля

Дети уходят

Сыт по горло

1986 год. Уже состоялся Апрельский пленум, но еще не печатают Солженицына. Плюрализм уже просочился на страницы прессы: то «Аквариум» обвиняют в «глумлении над простым советским народом», то «по-хорошему худой» БГ обласкан Вознесенским и фирмой «Мелодия». Вышла «Красная волна». «Кино» о пластинке пока только мечтает, но в ноябре их первый раз показали по телевидению.

Лидер «Телевизора» Михаил Борзыкин подвергнут обструкции за исполнение незалитованных «крамольных» песен «Выйти из-под контроля» и «Мы идем», но введен в совет Ленинградского рок-клуба, как ответственный «за внешние контакты».

Появление в репертуаре «Телевизора» новых композиций отражало отношение молодых рок-реформаторов к происходящим в стране переменам. В то время как «ДДТ» приступали к репетициям «Горбачев – да! Лигачев – нет!», а «Алиса» только планировала записывать «Время менять имена», «Телевизор» усиливает свою и без того скандальную программу еще более радикальными хитами: «Три-четыре гада», «Сыт по горло», «Кто ты?».

«Мы были молоды и были злее, чем хотели наши кураторы, – вспоминает Борзыкин в одном из интервью того времени. – Атмосфера в обществе заставляла некоторые вещи говорить в лоб, а не деликатным методом „Аквариума“. Надоел туман. Новая программа получилась резкой… Нам пришлось наплевать и на товарищей по рок-клубу, и на начальство. На IV рок-фестивале мы спели все, что хотели. После этого „Телевизору“ запретили выступать в течение полугода. Но нелегальные концерты мы все равно давали. За это нам накинули еще месяц».

Борзыкин достаточно критически относился к возможности быстрого изменения климата в стране, и его пессимизм был не случаен. Настоящим шоком для функционеров и партийной номенклатуры оказалась новая композиция «Твой папа – фашист»: «Пока он там наверху, он будет давить / Твой папа – фашист / Не смотри на меня так / Я знаю точно: просто фашист». После исполнения этой песни «Телевизор» попал в очередные запретительные списки. В частности, в Москве все ближайшие концерты группы были отменены.

В конце 87-го года «Телевизор» выступает в Ленинграде. Всего месяц назад произошел нашумевший инцидент с «Алисой», и все рокеры не без оснований ожидали провокации со стороны властей. Все, кроме Борзыкина. Он решил сыграть на опережение.

…Казалось, что на сцене находится Маяковский от рока, двигающийся, словно получеловек-полуробот. Песню «Сыт по горло» лидер «Телевизора» посвящает оказавшемуся в опале Ельцину. Во время «фашистского» рефрена «Не смотри на меня так» Борзыкин артистично прячет лицо в ладони, а в композиции «Рыба гниет с головы» внезапно надевает на голову резиновую маску Горбачева. «Три-четыре гада» звучат в стилизованно-жестком ритме под Гэри Ньюмана. На пульте на передний