Сага о йомсвикингах - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

На этом их разговор кончился, и Сигурд стал собираться в путь. У него был один корабль и шесть десятков человек. Вскоре он отплыл и благополучно достиг Гаутланда. Оттар-ярл принял его радушно. Сигурд рассказал ему, зачем приехал, и посватался за Пальнира Токасона к Ингибьёрг, дочери ярла. Он уверял, что Пальнир ни в чем не уступает своему брату Аки, и говорил, что на Фьоне у него много всякого добра. К этому Сигурд добавил, что когда он собирался в путь, Пальнир из-за своего горя был уже почти на смертном одре и что лучшим утешением для него может стать согласие на этот брак.

Ярл благосклонно выслушал его предложение, но сказал, что такое дело надо сперва хорошенько обдумать, а не решать наспех. Но он, мол, учтет, что Аки был его другом и братом Пальнира, и думается ему, что Пальнир будет ему достойным зятем.

Не говорится, долго ли они судили и рядили, но кончилось тем, что Оттар-ярл обещал выдать за Пальнира свою дочь Ингибьёрг.

– Сейчас дело обстоит так, – сказал Сигурд, – что Пальнир не может приехать к вам на пир из-за своего горя и немощи. Но добра у него достаточно и человек он щедрый, поэтому он готов сыграть свадьбу на Фьоне. В таком случае мы хотели бы пригласить вас на этот пир. Вы можете взять с собой столько людей, сколько пожелаете.

Ярл ответил, что так и сделает. Потом Сигурд отправился домой и передал Пальниру эти известия. Тому сразу полегчало, и они принялись готовить пир для ярла и не жалели ничего, лишь бы он выдался на славу.

И вот наступил назначенный день, когда должны были съехаться приглашенные. Ярл не стал нарушать обещание и приехал с большим числом провожатых. Свадьбу сыграли очень пышно, и Пальнира с Ингибьёрг отвели на брачное ложе. Говорят, что Ингибьёрг сразу же уснула. Ей привиделся сон, и проснувшись она рассказала о нем Пальниру.

– Мне привиделось, что я нахожусь в этой самой усадьбе и будто бы я тку полотно. Это было серое льняное полотно. Оно было натянуто на станке привешенными камнями. Я стояла и ткала, но дело у меня совсем не двигалось. Тогда я ударила по этому полотну, и тот камень, что был посередине, выпал. Я стала поднимать этот камень и тут увидела, что это человечья голова. И когда я подняла эту голову, то узнала ее.

Пальнир спросил, чья то была голова. Она ответила, что то была голова конунга Харальда Гормссона.

– Тебе привиделся хороший сон, – сказал Пальнир.

– Я тоже так думаю, – ответила Ингибьёрг.

После этого они пировали вволю.

Потом Оттар-ярл уехал назад в Гаутланд с добрыми и почетными дарами. Пальнир и Ингибьёрг стали жить в любви и согласии. Вскоре у них родился сын, его назвали Пальнатоки. Он рос дома, на Фьоне, очень рано стал смышлен и был у людей в почете. Нравом он больше всего походил на своего дядю Аки.

Спустя некоторое время, когда Пальнатоки уже подрос, его отец Пальнир занедужил и умер. Пальнатоки вместе с матерью стал управлять отцовым наследством. Говорят, когда он возмужал, то каждое лето стал ходить в походы с викингами и воевал в разных странах. Рассказывают, что однажды летом он отправился в поход на двенадцати кораблях. Все они были хорошо снаряжены. В то время Бретландом правил Стевнир-ярл. У него была дочь по имени Олёв. Она была женщина мудрая и всеми почитаемая. Она слыла завидной невестой во всех отношениях. Говорят, что Пальнатоки со своими кораблями подошел к берегу и хотел разорить владения Стевнира-ярла. Когда об этом стало известно, Олёв вместе с Бьёрном Бретландцем, своим побратимом, что всегда помогал ей советом, задумали пригласить Пальнатоки на пир и оказать ему должный почет. Они предложили ему остаться у них на зиму, а взамен просили не разорять их земли. Это предложение пришлось по душе Пальнатоки и всем его людям, и они отправились на пир.

На этом пиру Пальнатоки посватался к дочери ярла, и ему сопутствовала удача. Ему обещали отдать ее в жены и обручили с ней. Ей не пришлось долго оставаться в невестах, потому что на том же пиру справили свадьбу. Кроме того, Пальнатоки получил титул ярла и половину владений Стевнира-ярла, если бы захотел там остаться. А после смерти ярла ему должно было достаться все, так как Олёв была единственной наследницей Стевнира-ярла. Остаток лета и зиму Пальнатоки провел в Бретланде, а весной объявил ярлу, что собирается домой в Данию. Но прежде чем отплыть оттуда, он сказал Бьёрну Бретландцу:

– Я хочу, Бьёрн, чтобы ты остался с моим тестем Стевниром и правил за меня страной вместе с ним, потому что он уже стар, а я могу не скоро вернуться назад. Если случится так, что он умрет до моего возвращения, управляй всеми моими владениями, пока я не приеду.

После этого Пальнатоки отплыл в Данию со своей женой Олёв. В пути с ним ничего не случилось, и он благополучно добрался домой на Фьон. Некоторое время он жил там, и все считали, что могуществом, богатством и мудростью он уступает только датскому конунгу.

Рассказывают, что однажды конунг разъезжал по своей стране, а друзья устраивали для него пиры. Пальнатоки приготовил пышный пир и пригласил на него конунга. Конунг принял его приглашение и отправился к нему с большой дружиной. Но в дороге их застигла буря. К вечеру они добрались до усадьбы одного бонда по имени Атли, а по прозвищу Черный. Он был бедный человек, но принял конунга как желанного гостя. В тот вечер за столом прислуживала дочь бонда. Звали ее Эса, а прозвали Саумэсой. Она была женщина статная и обходительная и приглянулась конунгу. Он сказал ее отцу:

– По правде говоря, нельзя найти лучшего приема, чем тот, что ты, бонд, оказал нам. Однако есть еще одна вещь, которую ты можешь нам дать. Это твоя дочь и ее женское естество.

Бонд ответил, что не подобает конунгу лечь с такой женщиной, как его дочь. Но конунг пообещал бонду свою дружбу, если тот исполнит его желание. Разговор их кончился тем, что Харальд-конунг лег в постель к дочери бонда и провел с ней эту ночь. А на следующий день ранним утром, когда буря стихла, конунг собрался покинуть Атли. Перед тем как они расстались, конунг поднес