История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. 1462–1508 - Геннадий Федорович Карпов

русскую. В 1481 году после нашествия Ахмата был отправлен в Крым послом боярин Тимофей Скряба. В Наказе ему, под влияинем тогдашних обстоятельств, было сказано, что Иван Васильевич ведет переговоры с королем Казимиром о мире, и Менгли-Гирей пусть поступает, как думает. Менгли-Гирей после этого объявил, что он помирился с королем на основании слов великого князя. Но в это время обстоятельства переменились, и ответом на посольство Менгли-Гирея было следующее. Юрий Шестак поехал в Крым и вез с собой боярина Скрябу, чтоб выдать его татарам, и говорил именем Ивана Васильевича к хану: «Я тебе ничего этого не приказывал, а если все это наговорил тебе наш боярин Тимофей, то он это говорил не по нашему наказу: – вот он перед тобой». Как поступили в этом случае татары, мы не знаем, но знаем, что боярин был выдан им, и после этого имени Тимофея Скрябы в официальных московских бумагах не встречается35.

Здесь должно сказать еще несколько слов о дружинах княжеских. По мере того как князья скучивались около московского государя, их дружины должны были входить в состав государственного войска, которое, вследствие этого, естественно, значительно увеличивалось. В предшествовавшее время все беспокойные люди в обществе собирались около князей, которые своими усобицами давали им занятие, и в то же время этим же самым и создавали в обществе этих беспокойных людей. Этот воинственный дух многих людей при водворении государственного порядка не мог скоро уничтожиться, потому что государственная власть не была так сильна, чтобы сдерживать эти бродящие внизу силы. Войско времен Ивана III отличалось какой-то отчаянной удалью, начиная с самих воевод: с запальчивостью бросалось оно на неприятеля, при этом часто теряло всякий порядок, и за это молодечество иногда платилось собственным поражением. Но не все люди, которые прежде шли к князьям на службу, готовы были теперь вступать в государственное войско, в котором все должно было делать по заранее обдуманной и определенной свыше форме. И мы по мере того, как государство начинает подбирать под себя князей, начинаем получать все более и более известия о казаках. Их весьма много находилось на службе, как у государя, так и у князей. Занятие их было разъезды по степям, выведывание, не бродят ли где-нибудь татары, провожание послов в Крым. В числе казаков много встречается имен татарских, и это может нам объясниться тем, что в это время орды ослабели, разбивались на ничтожные шайки, а эти постоянно разгонялись, так что оставшиеся одни, без предводителей татарские грабители вступали в службу московского государя или князей, оставляя за собой свободу распоряжаться своей личностью, и смешивались с русскими казаками. Людей, носивших имя Казаков, Севрюков, было много на службе Шемячича, и жили они около городов Путивля и Чернигова, на границе степи. Кроме того, появлению казаков в это время много способствовали татарские набеги. На московской украине татары останавливались у Оки, литовская же и польская украины с юга были открыты для татар. Литовские государи плохо защищали оружием свои украины от татар, и из населения страны необходимо должны были выставиться люди для борьбы с степняками. Для этих людей около Днепра скоро отыскалось место, а также и предводитель: то был Остафий Дашкович. Еще на другом месте России, по-видимому, должны были показаться казаки, так как в этом месте постоянно шли войны, здесь говорится о Белоруссии. Но во время войн Белоруссия только терпела опустошения, но до того, что города стояли почти в пустыне, народонаселение было подавлено и разорено; Казаков оно не могло выставить, так как, во-первых, не знали, против кого их выставлять, а во-вторых, здесь казаки были бы задавлены и москвичами, и литовцами 36.

Глава II

История завоевания Великого Новгорода

Новгородское самоуправление и участие в нем князей. – Сравнение судьбы Новгорода с судьбой казаков. – Отношение Новгорода к великому князю в начале государствования Ивана III. – Отступление новгородцев от московского великого князя и союз их с королем Казимиром; значение этого союза. – Посольство из Москвы в Новгород, приготовления к войне и поход на Новгород. – Война и заключение мира. – Иван III судит новгородцев. – Послы новгородские называют Ивана III себе государем. – Объявление войны, переговоры; привилегии, пожалованные новгородцам, и утверждение их крепким словом великого князя. – Осада Новгорода. – Замыслы новгородцев к освобождению себя от власти московского государя и розыск по этому поводу. – Заключение. – Сношения Ивана III с Казимиром по поводу завоевания Новгорода

I

Главное и первое, на чем Иван Васильевич поссорился с Казимиром и чего никогда не могли забыть в Литве, – это полное подчинение Новгорода московскому государству. Но прежде, чем приступить к изложению истории подчинения Новгорода Москве, нужно сказать, что такое Новгород, и почему он в отношениях Москвы к Литве сыграл такую важную роль. Здесь я не намерен говорить что-нибудь новое, кроме давно известного.

Новгород – средневековая торговая община, пользующаяся своего рода самоуправлением. Точно определенную грань между понятиями самоуправления и независимостью, в отношении к Новгороду, чрезвычайно трудно провести. Новгородское самоуправление или, пожалуй, независимость, самостоятельность, была следующего рода. Вся деятельность Новгородской общины была направлена на торговлю, остальные отправления общественной жизни у нее были развиты несравненно в меньшей степени, чем эта. Новгородцы, во-первых, постоянно нуждались в князьях. Пребывание этих князей в Новгороде в XV веке определялось той же самой нуждой, какая заставила новгородцев призывать к себе князей в IX веке. Новгородская земля была велика и обильна, порядка же в ней никогда не было, и князья должны были в ней княжить. Новгород не мог сам по себе управляться и сам себя защищать. Князья вместе со своими дружинами призывались в Новгород княжить, судили новгородцев между собой, бились с их врагами, и за все это пользовались материальными выгодами. Последнее было довольно точно определено новгородцами; власть же князей определялась почти что одним чисто личным значением и личными отношениями каждого князя к новгородцам. С изначала у большей части князей проявляется стремление увеличить свою власть в богатом Новгороде, но для вольных новгородцев всякое чересчур значительное хозяйничанье у них было противно; они строго наблюдают за князьями, и при малейшем недовольстве указывают им путь из Новгорода и на место одного князя призывают другого. Новгородцы хотели бы призывать к себе только того князя, который был им люб, но в сущности за что они князя могли выпроводить от себя, это главное определялось обстоятельствами, т. е. что он им не люб. Так как только князь, опиравшийся на свою собственную силу, мог сделать что-нибудь