Тропами святого Урала. Часть 3. В. Н. Татищев. Георг Вильгельм де Геннин. Акинфий Демидов - Александр Смольников

В заводской конторе собрались мастера с завода, приехавшие Шульц и Берглин. Татищев и Блиер сидели за центральным столом. Первый перелистывал, испещрённые его же почерком листы бумаги, потом встал, огляделся, шум в конторе сразу стих.

– На повестке один вопрос, утверждение нового места завода, такое положение дел, когда из-за маловодности реки, работает только два молота из шести, неприемлемо. Это, думаю, каждому ясно. Нами всеми во многом проведена уже большая работа в этом направлении. Проговорены, пройдены и осмотрены все наиболее подходящие места в округе и подобрано наиболее, на наш взгляд, подходящее место для будущего завода. Это «в шести верстах место, положением берегов и доволством лесов веема удобно <…> А по разеуждению мастеров возможно на оном построить четыре домны и сорок молотов». Прошу высказываться. У кого какие есть ещё мнения? – Татищев посмотрел в зал.

– Так чего болтовнёй заниматься, мужики? Всё понятно уже, всё промерили, обсудили, – Ваше благородие, место хорошее, рядом Исеть полноводная, это вам не Уктус, места ровные, леса вокруг, подъезд хороший к заводу будет, нет тебе этих гор Уктусских. Так что, думаю, все поддержат, хорошее место! – В ответ в зале одобрительно загудели.

Итак, в голове Татищева родился план построить на реке Исеть огромный железоделательный завод. Он рассуждал: «На Урале в изобилии железная руда, а также присутствовали нужные для ковки железа мастера, значит сам бог велел строить завод, железоделательный завод!» Василий Никитич сам, без указа и совета из столицы, решил кардинально поменять направление работы экспедиции. Вместо организации медеплавильного производства, как предписывалось Берг-Мануфактур-коллегией, он счел необходимым взяться за развитие казенного железоделательного производства. Как результат, 2 февраля 1721 года были подготовлены два доношения, отправленные 6 февраля в Берг-Мануфактур-коллегию. Первое было подписано Татищевым и Блиером, второе, в котором речь шла о строительстве нового завода, – только Татищевым. И если коллегии он заявлял, что в год завод будет производить двести тысяч пудов, то уже Брюсу он обещал триста тысяч пудов. Старый лис Блиер не стал ставить подпись в письме противоречащему решениям и поставленным перед экспедицией задачам Берг-коллегией. Блиер дистанцировался от этой татищевской инициативы, решив не быть против и в то же время не принимать в ней участия.

И февраля 1721 года Василий Никитич Татищев отправляет Шульца «для учинения чертежей слободам Арамильской, Белоярской, Новопышминской и заводам Уктуским и Невьянским, дабы Государственная коллегия о положении мест, о реках, о озерах, болотах, лесах и рудных местах лучшее известие могли иметь и заводския состояния познать», Шульцу предписывалось «мужиков старых и о положении мест сведомых, где которая река почелась и где и в которую реку впала, об озерах, лесах и рудах, тако ж и о ростоянии всех деревень в каждой слободе дать известие». По её результатам в том числе, при непосредственном участии Татищева готовится план и чертёж будущего завода, 28 февраля документы на новый завод отправляются в Берг-коллегию.

В предложении коллегии подробно обосновывались преимущества перемещения завода. Многоводная Исеть будет в состоянии приводить в движение даже в сухое время двадцать молотов, а в остальное время до сорока молотов. Новое место было вдвое ближе к рудникам и богато лесом. По расчетам Татищева, завод мог бы давать ежегодно до двухсот тысяч пудов железа – немногим менее половины всего производимого в это время в России железа.

Н. В. Костина. «Заводу большому быть! Татищев выбирает место для Екатеринбурга». 2008

Татищев испрашивал двадцать пять тысяч рублей, «но не вдруг», то есть частями, обещая, что затраты окупятся за пять лет «или даже ближе». Себестоимость железа здесь не должна была превышать двадцать копеек, продавать же его можно было по сорок копеек за пуд.

1.9. Алапаевский завод

Отправив Шульца в рабочую командировку, в этот же день Татищев и Блиер обследовали Алапаевский завод, при котором с 1711 года жили шведские пленные. По переписи на начало 1721 года числилось сто девяносто три военнопленных с женами и детьми, которые были на подхвате в работах при нём.

День стоял хороший, стояла ясная, тихая погода, дул небольшой ветерок и обманчиво светило морозное солнце, но было по-зимнему холодно. Татищев и Блиер, приехав, встретились с управляющим Бурцевым. Татищев посмотрел на опухшее лицо последнего, покрытое щетиной с кругами под глазами, махнул рукой:

– Идёмте, идёмте, любезный, не надо на меня дышать парами, как из винной бочки, извините за сравнение. Показывайте, показывайте, что тут у вас творится, – Татищев посмотрел на управляющего.

Пройдя по территории завода с неубранным снегом и торчащим из него мусором, Татищев посмотрел на Блиера, качающего головой от увиденного беспорядка.

– Пойдёмте в цеха, у вас там такой же бардак творится или лучше? – В ответ послышалось неловкое «мычание» Бурцева, покрывшегося от волнения красными пятнами на лице.

На входе их встретили подьячие П. Бугрышев и Ф. Попов, отдававшие поспешные команды рабочим, пытаясь навести хоть мало-мальский порядок.

Через два дня, посоветовавшись между собой, управлявшего заводом Луку Бурцева, которого Татищев и Блиер охарактеризовали «дураком и пьяницей», 13 января отправили в отставку, назначив исполнять обязанности подьячего П. Бугрышева, т. к. вполне подходящий на эту должность Беркман из пленных, не согласился стать управляющим и осуществлял только периодическую помощь. 14 февраля Татищев и Блиер вернулись на Уктус с ещё большими проблемами чем уезжали.

Василий Никитич постоянно, где бы не находился, думал, как выйти из создавшегося на Алапаевском заводе положения. Надеяться на Берг-коллегию дороже себе, уж больно далека и территориально и в своих решениях неповоротлива. В феврале 1721 года Татищев принял ряд важных мер для создания новых нормативных документов, упорядочивавших и регламентировавших заводское управление. А связано это было так же с тем, что на Урале Татищев столкнулся с проблемой, когда комиссары (управители) казенных заводов не имели ни необходимых знаний, ни административного опыта. И Татищев, и в дальнейшем Геннин жаловались на недостаток «добрых управителей» и просили Берг-коллегию прислать их на Урал. Заводские комиссары нуждались в наказе, которым они могли бы руководствоваться в повседневной работе. У Берг-коллегии, решавшей общие вопросы развития металлургии в стране, не было времени заняться этим. Решением по улучшению взаимодействия и управляемости на заводах явилось создание Сибирского горного начальства осенью 1721 года, которое разместилось на Уктусском заводе. В него входили Татищев, Блюер, Михаэлис. В связи с отъездом Татищева в Москву в январе 1722 года в состав горного начальства был включен берг-фохт Патрушев. Берг-коллегия обязала Михаэлиса обсуждать все дела совместно с Блюером и