История войны 1814 года во Франции - Модест Иванович Богданович

Йорка расположились в нескольких эшелонах между сим селением и Кле, а Блюхер с русскими войсками у Трильпора и Мо. Урон с каждой стороны простирался от 400 до 500 человек18. Главная союзная армия к вечеру пришла на Марну и расположилась в окрестностях Трильпора, кроме 5-го корпуса Вреде, оставленного у Шальи (Chailly) с арьергардом у Ла-Ферте-Гоше, на случай движения наполеоновой армии в тыл союзникам. Генерал Иловайский 12-й встретился в Провене с отрядом генерал-майора Сеславина, которому было поручено дальнейшее преследование Мармона, и снова присоединился к кавалерии графа Палена. По достижении Нанжиса маршалы продолжали отступление, Мармон к Мелюну, а Мортье к Гинь19.

17 (29) марта Главная союзная армия, перейдя через Марну по трем понтонным мостам, устроенным у Трильпора и Мо, двинулась далее по направлению к Парижу. Император Александр прибыл еще накануне в Кинси (Quincy) и провел там целый день. В то время, когда Судьба готовилась увенчать его замыслы, он обратил все свое внимание на облегчение участи мирных жителей края. Вступая в страну, еще не испытавшую бедствий войны, и узнав о грабежах, производимых некоторыми из союзных войск, государь счел нужным напомнить командирам русских корпусов о соблюдении строжайшего порядка и дисциплины20. Как жители преимущественно жаловались на баварцев, то император Александр собственноручно писал графу Вреде: «В то время, когда мы подходим к стенам Парижа, только самой неослабной дисциплиной в войсках можем достигнуть ожидаемых нами великих последствий. Вы один из первых изъявили убеждение в необходимости привлечь сердца жителей французской столицы к общему нашему делу, но мы уклонились бы от сей цели, если бы окрестности Парижа подверглись напрасному разорению, вместо того чтобы найти в наших войсках покровительство и защиту. Ваши правила ручаются мне, что в настоящую решительную минуту Вы сохраните строгий порядок в Вашем корпусе. Убедительнейше прошу Вас употребить все зависящие от Вас средства для прекращения всякого рода насилий. Необходимо возложить все могущие произойти беспорядки на личную ответственность корпусных командиров и отрядных начальников. Ваша заботливость о том приобретет Вам общую признательность и усугубит особенное мое к Вам уважение»21.

В главной квартире союзных монархов надеялись, что Мармон и Мортье, двигаясь окольными путями, не успеют придти вовремя к Парижу и что столица Франции покорится без боя. Чтобы узнать достоверно о положении дел и выиграть время для предположенного союзниками флангового передвижения Силезской армии на суассонскую дорогу, были посланы в 8 часов утра на аванпосты неприятельских войск два парламентера к французскому военному министру, герцогу Фельтрскому[90]. Это подало повод к слухам об открытии переговоров, несмотря на то, что в авангарде возобновилась перестрелка. Войска Йорка торопились чиститься для вступления в Париж (zum Einmarsch nach Paris alles in propern Stand zu setzen) и, будучи извещены о предстоявшем прибытии к ним союзных государей, построились в 10 часов по сторонам большой дороги ведущей из Кле в Вилль-Паризи. Но три месяца постоянных маршей и сражений в зимнюю пору сделали их неспособными к параду. Солдаты, неостриженные, невыбритые, в изорванном, покрытом разноцветными заплатами рубище, босые, представляли жалкое зрелище ; многие орудия стояли на колесах, взятых из-под крестьянских повозок, сбруя была кое-как связана из веревок, лошади – изморены и тощи. В таком положении находились йорковы войска, когда подъехали к ним союзные монархи. Король, которого не видали они в продолжение всего похода, был встречен ими с радостным восторгом. Йорк готовился представить ему закаленных в боях воинов 1-го прусского корпуса, но король до того был поражен неопрятным их видом, что, не сказав ни слова, отъехал в сторону; говорят даже, будто бы он заметил Йорку: «Плохо смотрят, грязные люди» («Sehn schlecht aus, schmutzige Leute»)22. По всей вероятности, невзрачное состояние блюхеровых войск, вместе с желанием устремить к столице Франции одновременно наибольшие силы, заставило союзников перевести Силезскую армию вправо на суассонскую дорогу, а Главную – направить по дороге, ведущей из Мо, прямо к Парижу. С этой целью корпусы Йорка и Клейста, остававшиеся до полудня у Вилль-Паризи, пока туда прибыл корпус Раевского, были переведены на проселочную парижскую дорогу к Мори (Mory) и двинулись по ней к Оне (Aunay); авангарды Кацлера и полковника Блюхера встали у Большого Дранси (Grand Drancy); корпус графа Ланжерона перешел на большую суассонскую дорогу, к Ле-Бурже (le Bourget), а пехота графа Воронцова с главной квартирой Блюхера расположились в Виллепинт (Villepinte). Корпус Сакена вместе с австро-баварским корпусом, отряженным от Главной армии, под общим начальством графа Вреде были оставлены первый у Мо, а второй у Кинси. Прочие же корпусы Главной армии, в нескольких эшелонах, двинулись по большой дороге из Мо к Парижу. Генерал Винсен сперва удерживал Кацлера, а потом отошел на позицию, занятую Компаном впереди Ливри, в лесах по обе стороны дороги. Союзные монархи выехали в передовую цепь, где господствовала совершенная тишина. Войска обеих сторон, утомленные боем, прекратив пальбу, стояли одни против других в бездействии. Но когда около полудня подошел граф Пален с авангардом корпуса Раевского, Силезская армия, как уже сказано, сделав фланговое движение вправо, направилась к Парижу с северной стороны, а Главная армия – с востока. Войска Раевского, возбужденные к новым подвигам присутствием обожаемого государя, двинулись вперед двумя колоннами: граф Пален с своей легкой кавалерией и четырьмя пехотными полками 14-й дивизии генерал-майора Гельфрейха, направился в обход правого фланга неприятельской позиции, чрез Куртри и Монфермель (Montfermeil), а бригада Вольфа, с четырьмя орудиями 23-й конной роты под прикрытием дивизиона астраханских кирасир атаковала позицию с фронта. Французы сопротивлялись упорно, но когда русская артиллерия была усилена еще четырьмя орудиями под личным начальством генерал-майора Костенецкого, неприятель отступил чрез лес к селению Бонди (Bondy) и далее к Парижу23. Генерал Орнано с запасными гвардейскими батальонами и эскадронами выступил еще утром из Парижа к Пантен и выдвинул свою кавалерию к мельнице Ла-Фоли, а потом отошел к предместью ла Виллет, предоставя Компану занять Пантен; но вместо того компанова пехота была отведена к Бельвилю. Граф Пален, пользуясь оплошностью неприятеля, выдвинул пехоту Гельфрейха к Пантену и Роменвилю; кавалерия его встала между этими селениями; корпус Раевского – у Нуази-ле-Сек (Noisy-le-Sec); гвардия и резервы вместе с главной квартирой Барклая-де-Толли у Вилль-Паризи; корпусы Гиулая и кронпринца Виртембергского у Анне (Annet); главные квартиры союзных монархов и князя Шварценберга в Бонди24.

В тот же день, 17-го (29-го), Мармон и Мортье, соединившись в Бриконт-Робер (Brie-Comte-Robert), отступили около полудня к Шарантону на правую сторону Марны и расположили пехоту частью в приречных селениях Берси, Конфлане и