"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

На сей раз Круз располагал большим запасом терпения.

— Послушайся меня, — вновь повторил он. — Я добьюсь результата. И результата в твоих интересах. Пожалуйста, помоги мне.

Уговоры, наконец‑то, подействовали на нее.

— Ну, хорошо, — растерянно сказала она, опустив глаза. — Может быть…

Резонно рассудив, что не стоит больше давить на Сатану, Круз вышел из палаты.

— Спокойной ночи, — на прощание сказал он.

Джулия выскочила из квартиры Августы, словно ошпаренная, и бросилась к машине. Спустя несколько минут она встретилась с Лайонеллом Локриджем, который с отрешенным видом расхаживал по каюте собственной яхты.

— Лайонелл, — торопливо сказала она, спускаясь к нему. — Здесь что‑то нечисто. Августа, наверняка, делает это не по своей воле.

— Почему ты так думаешь? — мрачно буркнул он.

— Августа собирается уезжать. Но она захватила с собой твою фотографию. Согласись, что это выглядит как‑то неестественно.

Локридж тут же возбудился.

— Да, действительно. Все это выглядит очень странно. Наверняка, это — авантюра. Я должен все еще раз проверить. Поехали к ней.

Джулия растерянно развела руками.

— Боюсь, что мы опоздали.

— Что?

— Они уже уехали в аэропорт. Поезд ушел… Точнее — самолет улетел…

Казалось, что это сообщение только придало дополнительной энергии Локриджу. Он бросился к двери.

— Я догоню ее!

— Куда ты? Подожди! — поспешно закричала Джулия.

Но было поздно. Локридж уже сбегал по трапу на доски причала.

— Это же ничего не решит, Лайонелл!.. — безнадежно кричала Джулия.

Торопливо стащив с Джины одежду, Тиммонс разделся сам и, уложив ее на постель, сам нырнул под одеяло.

— О, дорогая, как я по тебе соскучился!.. — с пылкой страстностью шептал он. — Кажется, что мы уже целую вечность не были вместе… О, как я хочу тебя!.. Давай, побыстрее начнем…

Но Джина громко застонала и, оттолкнув Кейта, села на постели.

— Не надо, я не могу… — захныкала она. Тиммонс недовольно проворчал:

— Ну, Джина, пожалуйста… Я весь просто дрожу и сгораю от нетерпения.

Джина выглядела так, словно по ней только что проехал паровой каток.

— Мне плохо… — застонала она. — Я не могу… Меня тошнит…

Она обхватила двумя руками голову и сидела нахохлившись.

— Неудивительно… Ты выпила одна почти целую бутылку коньяка, — криво усмехнулся Тиммонс.

Не в силах удержаться, он снова начал обнимать и целовать ее.

Джина вяло оттолкнула его.

— Кейт, не надо… Мне будет еще хуже. Ну, прекрати же! Не надо целовать меня в шею…

Тиммонс в изнеможении застонал.

— Господи, ну сколько же мне еще придется ждать? Зачем ты пила этот проклятый коньяк? Что на тебя нашло?

Джине потребовалось еще несколько минут, чтобы собраться с силами и наконец‑то ответить.

— Я заведена до предела. Мне непонятно, что происходит с Мейсоном.

Тиммонс развел руками.

— Эта девка, наверняка, промыла ему мозги… Теперь Мейсон пробует накачать всех вокруг этой дурью, — язык у Джины все еще заплетался. — Я никак не могу успокоиться. Я чувствую, что здесь все подстроено. Какой‑то подвох есть во всем этом. Но я еще пока не разобралась, что это означает. Она похожа на меня, очень похожа…

Тиммонс продолжал ласкаться.

— Джина, о чем ты говоришь?.. — в сладостной истоме простонал он. — Иди ко мне…

— Это — за–го–вор… — заплетающимся языком сказала Джина. — Против меня затеяли дьявольскую игру. Я ничего не понимаю…

Она захныкала и упала на подушку. Тиммонс нервно рассмеялся.

— О, боже!.. С меня довольно. Даже в постели с тобой невозможно избавиться от мыслей об этой Лили Лайт!.. Я больше так не могу. Я ухожу.

Он решительно сбросил с себя одеяло, но тут Джина настороженно прислушалась.

— Погоди–погоди… — напрягшись, сказала она. — За дверью кто‑то есть.

Словно в подтверждение ее слов, в следующее мгновение раздался оглушительный стук в дверь.

— Джина, открывай! — кричал Круз Кастильо. — Открывай! Я знаю, что ты дома. Иначе, мне придется высадить дверь…

Джина в нерешительности посмотрела на окружного прокурора.

Тот сделал равнодушное лицо.

— Открывай–открывай… А то этот сумасшедший сломает тебе дверь. Тем более, что особых сил для этого применять не требуется.

Пошатываясь, Джина встала с постели и, накинув одеяло, подошла к двери. Поскольку нога у нее по–прежнему болела, она шла, держась рукой за стену.

Круз снова загремел в дверь.

— Джина! Открывай быстрее!

— Иду–иду! — недовольно крикнула она. — Что ты так шумишь?

Когда Джина открыла дверь, Кастильо тут же шагнул через порог, с любопытством заглядывая в комнату.

Убедившись в том, что не ошибся, он с мстительной улыбкой воскликнул:

— Джина, кажется, я не вовремя! Нет–нет, вставать не надо… Я ненадолго.

Окружной прокурор, увидев на себе насмешливый взгляд Кастильо, стал стыдливо натягивать на грудь одеяло.

Мейсон вместе с Лили Лайт отправился на кладбище, на могилу Мэри.

Положив цветы на могильный камень, он долго, задумчиво смотрел на никелированную стальную табличку с именем и двумя датами.

— Мы пришли сюда не случайно? — спросила мисс Лайт. Мейсон выпрямился.

— Да, в конце тоннеля появился свет…

Она с интересом взглянула на него.

— Объясни.

— После ухода Мэри меня охватило безразличие и я не знал, что мне делать, как дальше жить… Я ждал знамения, — тихо сказал Мейсон.

— А сейчас?

— У меня появилась великая цель. Будь Мэри жива, она бы стала твоим соратником, Лили.

— Мейсон, вспомни тот день, когда мы познакомились. Твоя измученная душа не слышала моих слов. Но я поверила тебе. Я говорила с тобой. И чудо свершилось — ты доверился мне.

Он взглянул на Лили просветленным взором.

— Я никогда не забуду этого. Это был незабываемый день.

— Да, Мейсон. Помни о своем прошлом, — сказала она. — И будь особенно осторожен в ближайшем будущем. У тебя сейчас трудный период. Многие не хотят свыкнуться с переменой, произошедшей в твоей душе. Тебе сейчас особенно нужна дружеская поддержка.

Мейсон с благодарностью взглянул на нее.

— Я помогу тебе, — сказала Лили. — Я буду тебя поддерживать, но пусть в твоей душе будет свет, тогда прошлое не поглотит твою душу, тогда все будет хорошо.

Мейсон печально вздохнул.

— К сожалению, люди из прошлого меня не понимают.

Она сочувственно положила ему руку на плечо.

—