Том 8. Фабрика литературы - Андрей Платонович Платонов

по очень хорошему послесловию к книге, написанному Абрамовым.) «Доживают век старики, – пишет Абрамов, – исходившие вдоль и поперек сихотэ-алиньскую тайгу, на закате дней своих увидевшие гибель рабства и угнетения, расцвет новой, свободной жизни». В стойбищах, в колхозах горит электрический свет, люди читают книги при этом свете, по рекам идут на рыбную ловлю колхозные моторные боты; вместо жилищ-балаганов, построены удобные теплые дома и здания общественного значения: школы, кооперативы, больницы, ясли и прочее.

Книга Арсеньева делает своего читателя последователем автора и его друзей и предшественников, упомянутых в книге. Эта книга призывает читателя в страну великого будущего – на Дальний Восток, чтобы там жить и работать среди «малого», но одного из самых благородных советских народов.

Наша молодежь превосходно понимает значение Дальнего Востока для страны. В доказательство хочется привести краткие сведения из биографии одного советского юноши (см. корреспонденцию П. Синцова – «Люди Советской гавани», газ. «Правда» от 30 июля 1940 г.):

«В 1931 году к берегу Совгавани пристал пароход, и в толпе астраханских рыбаков по трапу сошел двадцатилетний парень, с туго набитым мешком на плече и топором. Иван Слизков окончил семилетку, мог идти в техникум, но кто-то рассказал ему про Совгавань, и он простился с товарищами. Друзья поехали в Москву, а он – в тайгу. И тут остался навсегда. За девять лет он ни разу не использовал права на отдых. В 1935 году его призвали в армию. Он служил в Забайкалье и вернулся с целой группой красноармейцев-отпускников, которых уговорил переселиться в Советскую гавань. Два года Слизков был лесорубом, потом стал бригадиром, бракером, мастером, начальником участка и, наконец, был назначен директором леспромхоза».

Советская гавань находится недалеко от той бухты, где когда-то погибал Гроссевич (бухта носит его имя).

Намерение советского юноши Слизкова не менее возвышенно, чем намерение Гроссевича, хотя у Слизкова оно более сознательное и плодотворное.

Но судьба этих двух юношей совсем разная, потому что Гроссевич умер в отчаянии, а Слизков и его товарищи осуществляют то, о чем лишь безнадежно мечтал Гроссевич. Они помогут удехейцам, ороченам, нанайцам и другим народам Приморья из «малых» стать великими, и тогда их скрытое духовное сокровище станет полезным для всех и умножит силы советского общества.

«Саджо и ее бобры» Серой Совы

Действие повести происходит в стране Северо-Западных Ветров в «огромной, забытой стране, такой далекой и дикой и в то же время такой прекрасной», где находятся холмы Шепчущихся Листьев, где лежат долины Лепечущих Вод и Пляшущих Кроликов, где вода в прудах, устроенных бобрами, столь тиха и прозрачна, что небо просвечивает ее до дна, и она кажется несуществующей, и утки, дремлющие на той воде, кажутся плывущими в воздухе.

У одного такого пруда жило в своем домике бобровое семейство: мать, отец и четверо детенышей. Ход в бобровый домик сделан под водой, через особый тоннель. Бобр – труженик; он не имеет могучих клыков или когтей, но обладает звериной силой мышц или другой способностью для непосредственной борьбы за пищу и безопасность в царстве лесов и вод. Бобр защищает и обеспечивает себя трудом. Для своей безопасности он сооружает плотины, образует водохранилища, постоянно поддерживает свои гидротехнические сооружения в состоянии исправности, ибо от этого зависит благоденствие безопасность его бобровой семьи и его бобрового народа.

Но вот однажды хищница выдра повредила бобровую плотину. Вода стала убывать. Старые бобры, отец и мать, ушли чинить плотину, а на детей их напала выдра. Индеец по имени Большое Перо выдру отогнал, но двое перепуганных бобрят ушли с родного пруда и заблудились. Большое Перо вынул бобрят из воды и привез их домой в подарок своей дочери Саджо, маленькой черноголовой девочке, в день ее рождения.

В индейской хижине наступило счастье четырех существ Саджо, ее брата Шепиэна и двух бобрят; особенно счастлива была Саджо. Будучи сама сиротой, она утешала двух других сирот, и будущие труженики земляных и водяных работ лепетали ей в ответ свои слова, ласкались к ней и засыпали у нее на руках. Но среди этого счастья бобры вдруг впадали в тоску: может быть, образ утраченной истинной матери посещал их сердце в этот момент и они грустили по родной бобровой хатке.

Так именно, соединяя в себе видение натуралиста и способность поэта, Серая Сова открывает для нас тайну маленьких существ.

С особенной силой эта тайна жизни маленьких существ – девочки Саджо и бобренка – открывается для нас в эпизоде во время лесного пожара, когда бобренок исчез из своего берестяного домика, Саджо бежала сквозь пламя, прижав к себе берестяную коробку с бобренком. Но бобренком овладела страсть к свободе – одна из сильнейших страстей всех живых существ. Бобренок незаметно для Саджо уходит на волю, но там его ожидает гибель в огне. Саджо к тому времени уже миновала смертельно опасные очаги огня; однако, заметив, что ее любимое существо исчезло, Саджо пошла назад, против пламени и смерти, чтобы найти в огненном бушующем лесу маленького вольнолюбивого бобренка.

Здесь очень точно описаны достоинства человека и животного.

Бобренок одержим лишь страстью к освобождению. Человек не менее животного ценит чувство свободы, но у него есть и другие качества, другие страсти и особенности – более сильные, чем желание личной свободы, чем даже инстинкт самосохранения. Нежное чувство Саджо к беззащитному бобренку, которому угрожает смерть в огне, заставляет девочку вернуться в горящий лес; человек в необходимых случаях способен не только пренебречь своей свободой, но и жизнью; чувство товарищества, дружбы превозмогает в нем любовь к собственной жизни. Именно самоотверженность есть одно из отличительных качества человека, и это качество возвышает его над миром животных.

Понимая бормотание животных и лепет лесных потоков, Серая Сова, однако, не всегда понимает людей. Люди в этой книге, за исключением одного человека, исключительно добры и благородны, особенно полицейские и владелец зоосада.

Правда, благородство их вызывается любовью двух юных индейцев, брата и сестры, к бобренку, проданному в зоосад и умиравшему там в неволе. В частном случае это возможно. В общем же порядке жизни капиталистического общества это не закономерно.

Заканчивается книга эпизодом возвращения подросших бобрят к их родителям. И девочка Саджо, как она ни была привязана к своим воспитанникам, понимает необходимость разлуки со своими любимцами и подчиняет свое чувство этой необходимости. Когда бобры исчезли в родной хатке, Саджо услышала «нежный голос пернатой певуньи… и Саджо казалось, что это была песня надежды, радости и любви. – Это хорошо! – говорила Саджо про себя».

Это превосходно, потому что любовь ее