Наука побеждать - Наполеон Бонапарт

три колонны пошли в атаку; ружейный огонь усилился; противник, как и обычно, сначала продвинулся вперед. Английская колонна стремительно спустилась через брешь – ей нужно было пробежать только 15 туазов, чтобы овладеть шахтой. Английский майор уже достиг выхода из него, мину можно было считать погибшей, но тут резервный батальон охранения двинулся вперед со штыками наперевес, истребил, покалечил или взял в плен почти всех солдат этой колонны, которую он обошел справа и слева; примерно в это же время выступили резервы траншеи; турки были стремительно отброшены в крепость; несколько небольших колонн были отрезаны и взяты в плен. Эта вылазка обошлась осажденным в 800 человек, среди которых было 60 англичан. Раненые, принадлежавшие к этой нации, получали медицинскую помощь наравне с французами, а пленных поместили среди частей армии, словно это были нормандцы или пикардийцы; соперничество между двумя нациями исчезло на таком расстоянии от их отечеств и среди столь варварских народов. Турки выказали большую личную храбрость, напористость, преданность; но никакого искусства, никакого умения действовать сообща, никакого порядка, и это делало вылазки чрезвычайно гибельными для них. Убитый английский майор… был предан земле с воинскими почестями, капитан Райт был тяжело ранен. В этот первый период армия ни разу не имела возможности прийти на помощь солдатам, находившимся в траншее.

Али – чернокожий мамлюк Джеззара, одновременно его доверенное лицо, тайный убийца и палач – был предметом ненависти христиан, требовавших мести. Один из офицеров жандармерии приступил к допросу его. Наполеон пожелал его видеть; этот неустрашимый мусульманин сказал ему: «Всю свою жизнь я повиновался своему господину; позавчера я отрубил голову твоему мамлюку и отнес в спасенный мною город; вот, султан, моя голова, отруби ее, но отруби сам, и тогда я умру довольным; пророк сказал, что нельзя отвергать последнюю просьбу умирающего». Главнокомандующий протянул ему руку, приказал принести ему поесть. В дальнейшем он проявил благодарность. Он был убит в Абукирском сражении, во время атаки отряда французской кавалерии, который он возглавлял.

VI. Паша Дамаска собрал в этом большом городе 30 000 человек – пеших и конных. Кавалерия Джеззара и Ибрагим-бея находилась на левом берегу Иордана и обеспечивала коммуникации Дамаска с Набуллусом; набуллусцы выставили 6000 воинов; они жаждали отомстить за оскорбление, нанесенное им в Какунском бою.

Порта приказала Дамасской армии перейти Иордан, как только родосская армия высадится в Сен-Жан-д’Акре, чтобы поставить нас между двух огней. Но опасности, которые угрожали крепости, и в особенности страх, который внушала подземная война, побудили Джеззара в качестве сераскера послать дамасскому паше приказ перейти, не мешкая, Иордан, соединиться с набуллусцами на Ездрилонской равнине и перерезать перед Акрой коммуникации лагеря с Египтом.

Сын Дахэра сообщил, что его дамасские агенты донесли об отбытии армии и о том, что она неисчислима. Положение французской армии становилось деликатным: из 13 000 человек, вступивших в Сирию, 1000 была убита или ранена в боях за Аль-Ариш, Газу, Яффу и в первый период осады Акры; 1000 больных находилась в госпиталях Назарета, Шафа-Арма, Рамлы, Яффы и Газы; 2000 составляли гарнизон Катии, Аль-Ариша, Газы и Яффы; 5000 были необходимы при осаде для охраны парков и позиций; оставалось только 4000 человек, которых можно было использовать для наблюдения и борьбы с дамасской армией и набуллусцами, которых насчитывалось 40 000. Генерал Бертье, предвидя важные события, эвакуировал в Яффу госпитали Назарета, Шафа-Арма и Хайфы, а также перевязочные пункты Акры, равно как и тяжелые обозные грузы, пленных и все, что могло обременить собой армию, которая, употребляя морское выражение, оставалась лишь на одном якоре.

Армия паши Дамаска прибыла на Иордан двумя колоннами; первая, под командованием его сына, численностью в 8000 человек, заняла мост Иакова и направила авангард для обложения форта Сафад; он тщетно пытался штурмом овладеть этим фортом. Его отряды заполнили всю Галилею. Сам паша с 25 000 человек стал лагерем на левом берегу Иордана, напротив брода…[174], который взял под охрану. Он послал свой авангард занять позицию на высотах Лубии, на правом берегу Иордана. Набуллусцы стали лагерем на Ездрилонской равнине.

Генерал Мюрат выступил из лагеря со своей подвижной колонной в составе 1000 человек всех родов войск; заставил противника снять осаду с Сафада, форсировал мост Иакова, овладел лагерем сына паши, взял много пленных; палатки, обоз, верблюды, артиллерия попали в руки победителя; добыча была значительной. Молодой сын паши сделал ошибку, разослав так много людей отдельными отрядами; в момент, когда его атаковали, он не смог сосредоточить более 2000 человек. Как только остатки дивизии узнали о захвате моста Иакова, они вернулись в Дамаск, обойдя истоки Иордана. Оттуда Мюрат направился к Тиверии, которой и овладел. В этом городе находились склады противника; там он нашел рожь, ячмень, рис, растительное масло и фураж в количестве, равном шестимесячной потребности французской армии.

Генерал Жюно занимал Назарет со своей обсервационной колонной. Как только он узнал, что авангард паши (3000 человек) перешел Иордан, он двинулся ему навстречу; он нашел его в Ханаанской долине и сдержал, хотя имел всего 400 человек. Этот бой был для него весьма почетным и покрыл славой драгунского полковника Дювивье, одного из наиболее отважных офицеров кавалерии французской армии. Главнокомандующий отдал генералу Клеберу приказ отправиться со своей дивизией на поддержку колонны генерала Жюно. Он присоединился к нему 11 апреля, имея под своим началом 2500 человек. Он двинулся на высоты Лубии, где находился авангард дамасского паши, доведенный путем посылки подкреплений до 7000 человек. Исход боя не вызывал сомнений, противник был разбит; но назавтра Клебер, опасаясь быть отрезанным от Акры, вернулся на свою позицию на высотах Назарета.

Тогда дамасский паша снова занял высоты Лубии и под их прикрытием передвинул остальную часть своей армии на левый фланг. Он стал лагерем на Ездрилонской равнине, присоединившись к набуллусской дивизии. Когда этот маневр был завершен, авангард его, ставший арьергардом, последовал за ним и оставил высоты Лубии, отказавшись от прямой связи с Дамаском. Клебер решил наказать пашу за этот рискованный фланговый марш. Он доложил главнокомандующему о том, что намеревается пройти между Иорданом и противником, чтобы отрезать последнего от Дамаска, с расчетом внезапно атаковать турецкий лагерь в 2 часа утра; что он надеется на такой же успех, какого достиг генерал Ренье в Аль-Арише. План Клебера был плохо продуман; он полагал, что перережет операционную линию противника, тогда как последний уже оставил иорданскую операционную линию, сменяя ее на набуллусскую; следовательно, движение противника этим приостановлено не было бы: он продолжал бы свой марш на Акру; в то же