Сон в Нефритовом павильоне - Автор Неизвестен

от него стоят бравые молодые воины – начальник отряда, что слева от середины, Ма Да и начальник отряда, что справа от середины, Дун Чу. Каждый одну руку положил на рукоять меча, другою держит могучее копье. За ними теснятся военачальники чином пониже, на каждом звенит кольчуга, у каждого лук с колчаном, наполненным стрелами. Солнце играет на щитах и доспехах, развеваются шелковые знамена, лица воинов внушают страх и почтение.

Верховный полководец Ян ударил в барабан, поднял флажок – и войска заняли положение «пять направлений»: под красным стягом звезды Южная птица – южный отряд, под черным стягом звезды Северный след – северный, под голубым стягом звезды Левый голубой дракон – восточный, под белым стягом звезды Правый белый тигр – западный, а под желтым знаменем срединного направления построился отряд, охраняющий Сына Неба. Верховный полководец водрузил у помоста императора знамя Желтого дракона и бросил на настил голову хана Елюя. Стройными рядами, нескончаемыми, словно морские волны, стояли, храня суровое молчание, воины. По сигналу выстрелила пушка, распахнулись ворота стана, и один за другим к помосту государя пошли правители стран севера. Было их более десяти. А зачем они пожаловали, вы узнаете из следующей главы.

Глава сороковая. О том, как император пригласил правителей северных стран на охоту и как Хун убила Летающего тигра

Когда в распахнутые ворота стана вошли правители северных стран, император обратился к ним с такими словами:

– Нарушивший волю Неба хан Елюй обезглавлен, страна сюнну осталась без правителя. Богатырь Тобар происходит из благородного рода, имеет талант управлять государством и повелевать народом, он поклялся хранить мир с нами и быть нам преданным – да будет он правителем сюнну вместо Елюя!

Сложив ладони, Тобар поклонился и поблагодарил за великую милость. Подали знак, и правители начали подходить к императору, отдавая ему воинские почести: первым шел Тобар, правитель сюнну, за ним по очереди правители монголов, туфаней, чжурчжэней, стран Дапэн, Дицзин, Цзюша, Шэли, Дажу, Куанъе и многих других. По окончании церемонии гости расположились по правую и левую сторону от трона, Сын Неба велел музыкантам играть победные марши, а воинам петь победные песни.

Полилась музыка, грянул хор, и казалось, ветер пронесся над станом, в безоблачном небе раскатился гром, задрожали земля и небо, и откликнулись эхом горы и реки! Император восседал на троне строгий и торжественный, опираясь на меч Тайэ. Оглядев прибывших на поклон правителей, он приказал накрыть столы для пиршества воинов всех чинов и званий и проговорил:

– Сегодня мы принимаем вас как военачальников и сопредельных владык, а назавтра желаем видеть вас гостями на императорской охоте у подножья горы Хэланьшань!

Гости низко поклонились.

Утром другого дня государь облачился в военные доспехи, сел на ферганского скакуна и направился к горе, возле которой Верховный полководец сделал уже все необходимые для охоты приготовления и расставил войска. Император расположился на возвышении, пригласил правителей северных стран занять места рядом с ним и приветливо проговорил:

– Сегодня мы проведем вместе целый день, чтобы получше узнать друг друга.

Поднялся правитель монголов и с поклоном подошел к трону.

– Все мы, кто ныне здесь, жители далеких северных стран, и нам не доводилось прежде видеть великих людей империи Мин, хотя и до нас дошло, будто князь Ян и удельная правительница Хун – самые знаменитые: говорят, южные варвары до сей поры покрываются ледяным потом, только услышат имя воительницы Хун. Ваше величество, простите нам наше любопытство, но можно ли полюбоваться на искусство и умение в ратном деле князя Яна и правительницы Хун?

Император улыбнулся и подозвал к себе Яна и Хун. Ян поклонился гостям и молвил:

– Верховный полководец Ян Чан-цюй особыми талантами не блещет, в нашей стране таких, как он, полным-полно, а южные варвары боятся меня да еще Хун потому только, что с другими не сталкивались. Наш мудрейший государь взрастил талантливых людей без числа, и они постигли гармонию природы и человека, много знают о нравственности и морали, сильны в делах государства, как Гао-яо, Хоу-цзи и Се-и, умеют наставить народ на путь блага и воспитать его нравы не хуже Гун Шэна, правителя Хуана, Ду Ши или наместника Шао, в грамоте они не уступят Бань Гу и Сыма Цяню, в речах – Су Циню и Чжан И, в мудрости – Мэн-цзы и Конфуцию, в проницательности – Хань Ци и Фу Би, в военном ремесле – Сунь У, У Ци и Тянь Жан-цзюю, в изворотливости ума – Чжоу Юю и Чжугэ Ляну, в храбрости – Мэн Бэню и У Хо, и каждый из них непобедим, словно великие Вэй Цин, Хо Цюй-бин и Чэн Буши. А Ян Чай-цюй только и умеет, что размахивать флажками да бить в барабан, – о нем и говорить-то не стоит!

– Я впервые в вашей великой стране, – робко начал правитель монголов, – мне бы хоть глазком взглянуть, как вы, князь, управляетесь с войсками!

Ян с улыбкой подозвал Хун, вручил ей флажок и стрелу командующего и попросил показать некоторые расположения. Хун поднялась на возвышение, ударила в барабан и несколько раз перестраивала войска, пока гости не удовлетворили свое любопытство.

– Мы показали вам самые простые построения, – сказал Ян, – в них ничего необычного нет! Говорят, что северяне – непревзойденные охотники. Не угодно ли вам со своими воинами подтвердить ваше высокое искусство в этом деле, порадовать им Сына Неба?!

Гости с радостью согласились и начали готовиться к охоте. Ян вместе с циньским князем занялся войсками, а император отправился прогуляться по равнине.

Тем временем Ян приказал Хун, Лэй Тянь-фэну, Лотос, Дун Чу и Ма Да с отрядом в три тысячи расположиться справа от середины, циньскому князю с тремя тысячами слева от середины, правителей северных земель он пригласил стать от него по правую и по левую руку, а Тобару велел окружить гору Хэланьшань и загонять зверей к стану. Зазвенели мечи и копья, от громких криков птицы и звери в ужасе ринулись вниз, в долину. Неожиданно высоко в небе показалась пара белых лебедей. Дун Чу говорит гостям:

– Мне рассказывали, что люди севера метче всего бьют перелетную птицу, так ли это?

Монгольский хан усмехнулся, ударил плетью коня, на всем скаку поднял лук, натянул тетиву – но стрела просвистела мимо. А лебеди поднялись выше и вскоре скрылись в облаках.

– Я-то стрельнул хорошо, да только лебеди слишком быстро летели, – произнес раздосадованный хан.

Хун повела своими прекрасными очами, оглядела небеса, вынула из колчана стрелу с