Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

финляндскую окраину. Финляндцы в русском государстве не знают никаких ограничений; по всей России финляндцы признаются русскими подданными, и нет в России никаких ограничений, никаких сокращений в правах финляндцев.

Финляндцы – полноправные граждане Российской Империи. Вы это все знаете. Вы знаете, до чего доходит у нас полноправность финляндцев. У нас даже министры есть из финляндских граждан. Мы знаем, что наш военный министр – финляндский гражданин6; мы знаем, что сам оберегатель жизни Русского Государя, министр Двора – финляндский гражданин7; мы знаем, что морской министр, герой недавнего прошлого, адмирал Авелан8 – финляндский гражданин. Вот до чего дошло полноправие финляндцев в России. И что же получает Россия в ответ от этого мирного, честного, трудолюбивого и культурного народа? Русские лишены в Финляндии всяких избирательных прав. В Финляндский сейм ни один русский уроженец не имеет права выбирать (но в русскую Государственную Думу, в русский Государственный Совет финляндцы имеют все избирательные права). Не только в сейм, но в любую городскую думу финляндского города, в любой сельской общине или финляндской деревне русский у роженец не имее т п ра ва голоса, хо тя бы он там ж ил всю свою жизнь. Хуже того: в Финляндии имеются православные русские общины, и даже членами этих православных церковных общин не могут быть русские, ибо они русские, а не финляндцы. Русские не могут служить нигде в Финляндии, ибо от всех русских требуется окончание курса финляндского учебного заведения, а, конечно, русские не получают образования в финляндских учебных заведениях. Русский врач почти до сего времени не смел лечить в Финляндии. Ведь это не анекдот, что когда знаменитый профессор Боткин послал рецепт в финляндскую аптеку, то аптекарь отказал выдать лекарства, ибо профессор Боткин не имел-де звания финляндского врача. Теперь это отменено, но тем не менее и теперь чинятся всякие притеснения русским врачам: ни один русский врач не может служить на казенной финляндской службе. Если по ошибке русский врач забудет представить свидетельство медицинского управления, его штрафуют на 300 марок; но если это сделает финляндский врач, то он штрафуется только на 50 марок, ибо русские должны в шесть раз больше отвечать, чем финляндцы. Русские в Финляндии не могут торговать, не могут быть приказчиками, не могут владеть судами, не могут водить суда, не могут торговать на ярмарках ‹…›. Короче говоря, мирный, честный, трудолюбивый финляндский народ издал 171 узаконение, специально направленное к ограничению прав русских в Финляндии. А в России ни одного такого закона против финляндцев нет. Я, господа, обращаю ваше особое внимание на это обстоятельство, внимание всех русских людей, не только правых и центра, но и левых, ибо справедливость для левых и правых одна – и, если вы мне скажете, что это справедливо так поступать с русскими, тогда, значит, Государственной Думе надо закрывать лавочку.

Господа, вы все помните, как разразилась война Англии с Трансваалем9. Она разразилась из-за того, что независимая республика буров установила ряд ограничений для английских уроженцев в своем государстве. Англия не потерпела, чтобы английские граждане несли ущерб хотя бы и в чужом государстве и были бы на положении каких-то партий, которых никуда не пускают. Англия не пожалела миллиардов денег, не пожалела расходов на трехлетнюю войну, разгромила республику буров, завоевала ее и сделала ее английской провинцией. Пусть Финляндия помнит, что такой способ действий, какой она принимает, приведет ее именно к таким же результатам; при системе такого полноправия, которое установлено для русских в Финляндии, кроме кровавой развязки, ничего не может выйти, ибо великий народ, хозяин великого государства, не может допустить, чтобы его подданные плевали ему в ясные очи издевательскими плевками!

Все, что я рассказал, касалось мирной жизни; но за последнее время в Финляндии умножились до бесконечности преступные выступления против России, против русских властей, против всего русского. Еще недавно, на этих днях, вы слышали красноречивую речь г. Председателя Совета министров. Неужели вас не охватил ужас, когда он спокойным и ясным голосом прочел этот кровавый синодик русских невинных жертв, жертв финляндской лояльности? Неужели ваше русское сердце не содрогнулось, когда вам перечисляли, что такого-то русского человека убили, такого-то собираются убить, там-то хотели взорвать, там-то взорвали, там-то покушались на Великого Князя и, что еще более ужасно, покушались на жизнь самого Государя. И это в течение 1-2 лет целая кипа преступлений, ужасных, неслыханных, от которых мир содрогался. И все это сделано, все это замышлено и вышло из небольшой Выборгской губернии, из недр честного, мирного, культурного народа финляндского. Председатель Совета министров нам, конечно, не мог перечислить всего того, что сделано было преступного в Финляндии. Мы напомним, что, кроме многих иных, там убили одного из лучших русских людей – незабвенного героя Николая Ивановича Бобрикова10, финляндского генерал-губернатора, мученика русской государственной идеи. Он был убит за свою верность присяге. Его достойный помощник г. Дейтрих11 был тяжело ранен; целый ряд русских губернаторов и представителей власти были или убиты, или ранены. И все это осталось безнаказанным, почти без всякого расследования. Точно так и надо, чтобы тем, кто остается верен России, русской государственной идее и царской присяге, была наградой смерть. Все эти убийства произошли якобы не в России, а в этом сверхвероятном Великом княжестве, где для русских нет ни прав, ни правды, ни закона. Может быть, нам скажут, что это все отдельные выступления революционеров, выступления преступных организаций, не имеющих ничего общего с совокупностью финляндского народа. Конечно, я не думаю, чтобы народ финляндский во всей его совокупности был повинен в этих ужасных преступлениях, ибо народов-преступников не бывает в природе, но, тем не менее, нельзя не обратить внимания на то, как относился финляндский народ в лице его властей, в лице его избранников, в лице его интеллигенции ко всем этим преступным явлениям. Если вы скажете мне, что эти преступления были осуждаемы финляндцами, что на них смотрели с отвращением, что финляндцы старались их предотвратить, я буду очень рад. Я буду рад, если с этой кафедры мне сообщат, что это было так. Но то, что нам известно, говорит противное, говорит, что все эти преступления пользуются в Финляндии, в широких массах финляндского народа полным сочувствием, если не поддержкой.

Мы знаем, как действовала там революционная красная гвардия и ее предводитель, бывший капитан русской Императорской Армии Кок. Эта мятежная организация упражняла свои воинские доблести под стенами русской крепости Выборг. Верный присяге и долгу выборгский губернатор Медем запретил под опасением наказания эти упражнения, но это распоряжение, законное распоряжение русской