Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

добровольно соединенное с Россией под главенством одного Монарха, который для Финляндии не Император, а только Великий Князь Финляндский. Главный основной повод для такого толкования дала известная грамота Императора Александра I, данная 15 марта 1809 г. на так называемом сейме в Борго4. Я не говорю – на сейме в Борго, не говорю потому, что сейм этот состоялся 15 марта 1809 г., мирный договор России со Швецией был заключен 5 сентября того же года, полгода спустя после этого якобы сейма. В марте 1809 г. в Финляндии не существовало никаких полноправных финляндских граждан, а был и лишь подданные Шведского Короля, который в это время вел с Русским Императором войну. Позвольте вас спросить: разве могло считаться законным финляндским сеймом сборище, составленное из явных изменников своему законному Шведскому монарху? Ибо люди, которые во время войны заключают договоры с враждебным своему Монарху Государем, суть, конечно, государственные изменники, но никаким образом не полномочные граждане государства.

Грамота Императора Александра I, данная финляндцам в Борго, была делом его военных соображений, и, конечно, он мог давать свои милости, кому ему было угодно, но подданные шведского короля не только не имели права принимать этих милостей от Императора Российского во время войны, но не имели права даже являться к нему на подобные совещания, а тем более сеймы. И это тем более, что при шведском владычестве никакого финляндского сейма не существовало, а был общий шведский риксдаг. Короче говоря, акт, на котором Финляндия думает обосновать юридическое бытие свое как государства, совершенно не состоятелен. Это есть не более как грамота Монарха Российского, выданная во время войны со Швецией подданным Шведского государства. Когда Наполеон I вторгался в Россию, то он тоже издавал разные повеления и дарил льготы подданным Русского Императора, ввозил фальшивые русские деньги и т. д. И, я думаю, что на этих актах никоим образом нельзя основывать каких бы то ни было юридических прав русских подданных, ибо эти права были получены от императора французов во время войны с Россией. О подобных правах не следует даже напоминать, а не то что основывать на них свои притязания. Итак, никакого сейма в Борго не было, а было в Борго сборище изменников шведскому королю. Только потому, что жребий войны повернулся против Швеции, а не против России, только потому, что шведский король был побежден Русским Императором и не мог наказать своих изменников, только поэтому эти люди остались ненаказанными и не повисли на шведских виселицах. Императоры наши, завоевавшие финляндские губернии Шведского королевства, безусловно, не считали и не могли считать Финляндию каким-либо особым государством, и в силу этого никаких сеймов ни при Императоре Александре I, ни при Императоре Николае II не собиралось. Первый финляндский сейм был собран в 1863 г. Императором Александром II. Это был первый сейм финляндский, основанный на законных распоряжениях законного Российского Монарха. Русские императоры настолько не считались с Финляндским краем как с особым государством, что нисколько не стеснялись в течение ряда лет изменять размеры владений теперешнего Великого Княжества Финляндского. Всем известно, что Император Александр I вскоре после завоевания этих шведских губерний присоединил к ним русскую губернию Выборгскую, завоеванную Петром Великим, и, конечно, он это сделал только потому, что считал Финляндию такой же частью России, как и Выборгскую губернию. Мало того, он присоединил к Финляндскому Великому Княжеству Аландские острова и Вестерботнию, которые при шведах никогда не входили в состав финляндских провинций, ибо были чисто шведскими провинциями. Еще более поучительны действия Императора Александра II, который в 1863 г. отторг от Финляндии Сестрорецкий округ безо всякого согласия Финляндского сейма, простым распоряжением Российской самодержавной власти. Таким образом, мы видим, что в Финляндии русские императоры то отбирали земли, то прибавляли, смотря по удобству управления, нисколько не считаясь с какой-то неприкосновенностью территории особого княжества, ибо никакого особого княжества как такового не было ни при Швеции, ни при русских монархах. Я нисколько не отрицаю того, что со времени Императора Александра II и даже несколько ранее благодаря весьма настойчивым, систематическим и весьма хитроумным приемам финляндских деятелей русские императоры издали ряд актов, на основании которых у теперешних финляндцев является некоторое основание предполагать, будто они теперь в силу распоряжений и узаконений, изданных русскими монархами, стали действительно самостоятельным Великим Княжеством. Я очень далек от того, чтобы отрицать силу за законами, изданными для Финляндии российскими самодержцами. Раз они дали известные права финляндскому народу, раз они создали Великое Княжество как действительно автономную область, имеющую свое особое местное законодательство, свою особую местную конституцию, то, несомненно, мы, русские, должны эти права уважать впредь до того времени, пока русский монарх таковые права не отберет, пока он такой конституции не отменит. С течением времени домогательства финляндцев в смысле обособления от России, в смысле своевольного расширения дарованных им прав делались все более и более настойчивыми. Мы дожили до того, что теперь государственные деятели Финляндии открыто издают книги, в которых доказывают, что нет государства России, нет государства Финляндии, а есть особое соединенное государство Финно-Россия – наподобие того, как есть государство Австро-Венгрия; мы дожили до того, что финляндцы требуют себе особой армии; мы дожили до того, что финляндцы требуют полного отделения Финляндии от России и допускают связь исключительно в личности монарха; мы дожили до того, что сами Основные законы Российской Империи Финляндией уже не признаются или признаются только постольку, поскольку финляндские сеймы, созданные великодушием самодержавной русской власти, их одобрят. Даже сам закон о престолонаследии Российского Императорского Дома – и тот уже подвергается в Финляндии сомнению, и они требуют, чтобы и этот закон прошел через их сейм.

Я не отрицаю за финляндцами весьма веских оснований к таким попыткам, ибо русская власть в целом ряде актов законодательного характера трактовала Положение Финляндии в Империи в смысле финляндских вожделений и создала такую почву, на которой эти притязания финляндцев становятся понятными и даже естественными. Допустим даже, что юридическое положение финляндцев таково, как утверждают нам финляндцы, допустим, что действительно, благодаря ряду хотя и неосторожных, но все-таки законных действий русской власти Финляндия заняла такое юридическое положение, при котором она действительно может считать себя почти самостоятельным государством. Может иметь свою армию, может иметь полную независимость от России, может делать все, что ей угодно в своем новом государстве. Допустим, что с юридической точки зрения это так и есть.

Что же отсюда выходит? Выходит, что Россия должна примириться с тем, что в 26 верстах от столицы государства, от резиденции