Сталинский рейд - Сидор Артемьевич Ковпак

7 ноября. Отряд выстроился у штабной землянки. Комиссар торжественно зачитал приказ. После короткого митинга бойцы дружно спели «Интернационал».

Я внимательно всматривался в знакомые лица и мне казалось, что каждый из них думает о том, доведется ли встречать двадцатипятилетний юбилей власти Советов? В боевой обстановке никто не знает, что будет с ним завтра, через час, даже через минуту. Впрочем, об этом партизаны если и думают, то крайне редко. Их помыслы и дела направлены к единой цели – изгнать с родной земли врага, уничтожить фашистскую чуму. И они знают, что это время придет. Ради приближения этого грядущего завтра советские люди по доброй воле берутся за оружие, идут на тяжкие испытания и жертвы.

К праздничному дню мы приурочили отправку за линию фронта двух выздоровевших летчиков Калинина Николая Михайловича и Воскресенского Михаила Григорьевича.

Вот какая с ними приключилась история. Самолет Михаила Воскресенского, подбитый в воздушном бою, упал на поле между Бурынью и Путивлем. Штурман и радист погибли, пилот получил тяжелое ранение. Примерно в то же время был сбит близ Путивля и Николай Калинин. Обоих летчиков – одного истекающего кровью, второго контуженного – подобрали колхозники, переодели в гражданскую одежду и поместили в Путивльскую больницу, как своих односельчан, будто бы пострадавших при тушении пожара на колхозной ферме. Но маскировка не удалась: немцы узнали, что это за люди. Летчикам грозил лагерь военнопленных.

Мы решили спасти их. Поручили эту операцию связным Докукину и Полтавцеву. Провели они ее блестяще. Узнав, что один из сотрудников больницы связан с немцами, ночью явились к нему домой и предъявили ультиматум: или помоги выкрасть двух больных, или будешь расстрелян, как изменник Родины. Предатель испугался и вызвался организовать побег летчиков.

Одновременно Докукин и Полтавцев встретились с медсестрой Соней Куперштейн. Выбираясь из окружения, она застряла в городе и устроилась в районную больницу. Предложили ей участвовать в операции и вместе с летчиками перебраться в отряд. Девушка охотно согласилась. На следующий день Докукин, выдавая себя за колхозника, посланного односельчанами привезти для больных продукты, въехал в больничный двор на подводе, нагруженной всевозможной снедью. Среди банок со сметаной, буханок хлеба, картошки были и два узелка с одеждой.

Передав продукты, старый партизан дождался условного сигнала Сони о готовности летчиков к побегу и не спеша выехал на улицу. Следом за ним, на расстоянии 150–200 метров, по одному вышли Соня, Калинин и Воскресенский. Все они благополучно добрались до села Пруды и остановились в хате Докукина.

Наутро фашисты организовали усиленные розыски беглецов. Пришлось срочно перевезти их в село Сафроновна к Полтавцу и уже оттуда к нам в Спащанский лес. Лечила их наша санчасть. Раненые быстро поправились, и вот теперь их, бодрых и здоровых, отправляли через линию фронта.

8 ноября. Праздничное настроение омрачено уходом из Спащанского леса отрядов Воронцова и Погорелова. Ночью, никого не предупредив, харьковчане забрали с собой обе рации и ушли на север, к Брянским лесам.

Вслед за харьковчанами отправился на север Глуховский отряд. Прощаясь, командир отряда Кульбака оправдывался, что они, дескать, должны находиться в своем, Глуховском районе. Неразумное решение командиров этих отрядов – следствие их приверженности к тактике «строгой конспирации и сохранения сил» до прихода Красной Армии. С подобными взглядами опасно, конечно, оставаться в Спащанском лесу. Мы со дня на день ожидаем противника, а это и толкнуло Воронцова и Погорелова на неправильный шаг. Их уход огорчил нас, но не опечалил. Плохо и непростительно то, что они забрали обе рации и оставили нас без связи с «Большой землей».

Замечу, что взглядов Воронцова и Погорелова придерживаются и некоторые другие партизанские командиры. Свои отряды они уводят в лесную глушь и оттуда время от времени высылают на диверсии мелкие группы. Причем диверсии проводят как можно дальше от своей базы, чтобы оккупанты не догадались об их местопребывании. Встречаются еще и такие отряды, бойцы которых живут по домам и лишь изредка собираются вместе.

При такой тактике борьба с гитлеровцами носит пассивный характер, она подчинена случаю, исключается возможность приобретения достаточного боевого опыта, полностью теряется инициатива в проведении боевых действий, понижается дисциплина, отряды численно не растут, сил у них для серьезных операций недостает, они не чувствуют себя хозяевами на своей советской земле и вынуждены прятаться от врага.

В нашем же Путивльском объединенном отряде начала вырабатываться совершенно иная тактика – тактика активных нападений на вражеские подразделения на дорогах, на гарнизоны в окрестных селах. Другими словами, мы стараемся постоянно держать инициативу в своих руках и бить оккупантов там, где меньше всего они ожидают. Это дает хорошие результаты: заметно повысилась дисциплина, отряд превратился в настоящую боевую единицу, намного возрос авторитет партизан среди населения.

9 ноября. Связные из Воргола сообщили, что к ним в село прибыла небольшая вооруженная группа. Люди одеты в красноармейские шинели и гимнастерки, знаков различия нет, оружие немецкое. К колхозникам относятся плохо, требуют самогона, похабничают, пристают к женщинам, расспрашивают о Спащанском лесе и Ковпаке. Курсу, Кириленко и Ильину было поручено выяснить, что это за люди.

Проникнув в село, через надежных людей хлопцы установили, что в группе семь человек, один из них местный, воргольский.

Решили поговорить начистоту. Вечером, когда они начали пьянку, партизаны подошли к хате. Ильин остался у окна. Курс и Кириленко вошли в дом. Главарь выхватил пистолет. Автоматная очередь уложила его на месте. Остальные подняли руки. Обезоружив задержанных, партизаны повели бандитов в лесной лагерь. По дороге один из них пытался бежать, но тоже был убит.

На допросе они показали, что были в Глуховском лагере военнопленных, не выдержали голода, пыток, издевательств фашистов и согласились им служить. Это их первое задание – под видом партизан проникнуть в села, расположенные вблизи Спащанского леса, разведать силы отряда и систему обороны. Возмущались партизаны – и откуда такие выродки на советской земле? К сожалению, не перевелись.

10 ноября. Полковник Петров и его товарищи все настойчивее просят помочь им переправиться через линию фронта. За дни пребывания у нас они окрепли, набрались сил для дальнейшего перехода и теперь, естественно, хотят скорее влиться в свои боевые части.

Армейцы крепко сдружились с партизанами, и откровенно говоря, отпускать их не хотелось, но доводы веские – военные специалисты в армии нужнее.

Разведчики выяснили, как и по каким дорогам лучше пройти на восток, к фронту. Утром, тепло провожаемые всем отрядом, армейские товарищи ушли от нас навстречу новым