Чудовищная алхимия. Том 5 - Борис Фёдорович Тролль

путь болта не закончился. Послышались жалобные визги множества глоток. Из-за кучности стада юноша не разглядел подробностей, однако, когда монстры пробежали вперед, на земле осталось лежать без движения пять-шесть козлоногих.

— Охренеть! — прозвучал восторженный голос сестры.

Вук был с ней полностью согласен. Он такого не ожидал.

Брюнет тем временем выстрелил еще раз. Затем еще и еще — по неумолимо приближающимся тварям. Те оставляли за собой туши продырявленных сородичей, но неслись вперед, потрясая костяным оружием, будто не замечая, что четыре болта выкосили уже пару десятков их товарок. Было абсолютно непонятно, как перезаряжается этот мощный артефакт. Казалось, будто снаряды возникают сами собой прямо в ложе.

Выпустив последний болт, сумасшедший авантюрист громко зарычал, словно дикий зверь, и, выхватив со спины металлический щит, а с пояса — шестопер, бросился вперед с безумным криком:

— Отдайте!!

Он бежал с умопомрачительной скоростью, и вот-вот должна была произойти лобовая сшибка с толпой из почти четырех десятков монстров. Но внезапно его обогнал Зефир и первым врубился в стадо.

Вук затруднялся сказать, что точно произошло. Во-первых, было далеко. А во-вторых, эти двое двигались так быстро, что его глаза попросту не успевали отслеживать их движения. Вернувшегося Зефира он заметил чисто случайно и лишь предположил, что это он, — потому что больше было некому.

В следующий миг примерно двадцать козлоногих по бокам пробежали дальше, а в центре случилось нечто чудовищное: казалось, будто пара десятков тварей одновременно врезалась в невидимую стену. Мало того — они словно размазались о нее, мгновенно превратившись в тонко порубленный фарш, взвившийся в воздух. Все это сопровождалось отвратительным хрустом, который на секунду заглушил все звуки вокруг.

Прошел еще миг — и вся эта масса костей, требухи и черт знает чего еще полетела назад, будто выпущенная из катапульты, покрывая красным налетом десятки метров вокруг.

Вук стоял и глупо хлопал глазами. От такого зрелища он онемел. Скорее всего, это был какой-то артефакт из зоны. Возможно, тот самый деревянный жезл, что парень держал в руке. Но даже так сила двух случайно встреченных авантюристов поражала — она была сравнима с клановой элитой. А количество чудовищно мощных и, главное, полезных магических предметов в их распоряжении и вовсе вызывало оторопь. Ведь у некоторых кланов не было даже одного-единственного!

— Потрясающе! — раздался восторженный голосок сестры, неотрывно следившей за битвой. Вернее, за избиением…

Восклицание привело Вука в чувство, и он криво усмехнулся, оскалив клыки. Обычные горожанки в Солинграде радовались платьям и украшениям, и только клановые девчонки могли назвать превращение опасных монстров Выдоха в фарш и последующее распыление его по ветру — потрясающим зрелищем.

* * *

Быстро повесив деревянный жезл на пояс, Зефир выхватил меч и обернулся. Пара десятков тварей, проскочивших по бокам, избежала удара, и бой был еще не окончен.

Однако к его удивлению, продолжения не последовало. Те самые козлоногие, что без тени страха бежали под десятками взрывов у стен столицы и безрассудно атаковали превосходящее войско людей, сейчас улепетывали что есть мочи.

Выражение лица командира было очень странным. Он совсем не рассчитывал на такое поспешное бегство этих бесстрашных тварей. Возможно, дело было в том, что их вождь обратился в кровавую взвесь от одного удара артефакта, хотя уверенности у парня не было.

Повернувшись, Зефир нашел взглядом Леопольда посреди кровавого поля. Тот убежал вперед, туда, где лежали подстреленные им монстры, и теперь судорожно что-то искал, ворочая трупы. Отвратный запах бойни с металлическим привкусом моментально ударил в нос.

Командир покачал головой. Если бы он не среагировал на крик и не успел вернуться, применив жезл, друга бы у него сейчас не было. И что нашло на чернявого — одной Бойне известно.

Это явно был не обычный приступ. В тех случаях он себя худо-бедно контролировал. А сейчас это оказалось похоже либо на усиленное влияние стреломета, сделавшее его неадекватным, либо — что хуже — на действие щупальца зайцехвата, если Зефир пропустил какой-то фрагмент и не все вычистил.

— Леопольд! — крикнул юноша. — Какого хрена ты устроил⁈

Тот не обратил на слова никакого внимания, продолжая рыскать среди тел. Откинув козлоногого с огромной дырой между лопаток, чернявый наклонился, поднял какой-то блестящий предмет и воздел его над головой, победно заорав.

Присмотревшись, Зефир присвистнул. В руках у парня был внушительный позолоченный шестопер с металлической рукоятью, инкрустированной камнями. При этом боевая часть состояла из шести мощных ребер без каких-либо изысков вроде позолоты. То есть оружие всё-таки создавалось не для парадов, а для реального боя, хотя выглядело крайне импозантно.

Рядом из воздуха появился Брут и озабоченно тявкнул, глядя на чернявого.

Тем временем лицо Леопольда, еще мгновение назад радостно-помешанное, стало растерянным. Он неуверенно огляделся, будто только что вернулся в сознание, а затем направился к друзьям.

— Что это было? — спокойно спросил Зефир.

Он не злился на сумасбродство друга, но серьезно забеспокоился о его состоянии.

Чернявый сперва замялся, но чуть погодя заговорил:

— Не уверен. Я все помню, но будто в тумане…

Командир поощряюще кивнул, и юноша продолжил:

— В какой-то момент я увидел этот шестопер у одной из тварей, — Леопольд поднял оружие на уровень глаз. — Она манила меня. Да и выглядела такой блестящей и красивой…

Голос его приобрел мечтательные нотки, а взгляд стал, словно у пылкого юноши, впервые увидевшего любовь всей жизни.

— Только вот стреломету это не понравилось, — продолжил парень. — И тот жахнул мне по мозгам.

Зефир переглянулся с енотом. История ревности стрелкового оружия к шестоперу, конечно, звучала занятно. Если бы это не происходило с их товарищем.

— Оружие проклятое, да? — обратился командир к Бруту.

Тот посмотрел на произведение искусства в руках Леопольда и медленно кивнул.

— Она не опасна и просто хочет дружить, — внезапно проговорил чернявый, поглаживая боевую часть.

Оба друга вытаращились на него, словно на привидение, а енот даже пасть невольно открыл. Зефир прочистил горло, кашлянув, и нарушил неловкую тишину:

— Ты же все равно оставишь его… ее, да?

— Да, хочу оставить, — согласился товарищ.

— А ты уверен… — командир запнулся, но в итоге спросил прямо, — что не чокнешься с этими двумя артефактами? В этот раз я подоспел в последний момент. А вдруг не успею, когда повторится такая же сцена «ревности»?

Чернявый молчал. По его виду было заметно, как кипит внутренняя борьба. Однако вскоре его лицо стало решительным, и он проговорил:

— Я