Война за независимость Чили - Андрей Аркадьевич Щелчков

партию Консепсьона — «эксальтадос (исступленные)» или радикалами[155]. Наименования партий были весьма условными и не отражали реального радикализма и революционности той или иной группы. По сути это были региональные группы юга и центра страны. Представитель «умеренных» Инфанте по своим политическим взглядам был не менее радикален, чем Росас.

В августе 1810 г. в Сантьяго появились первые революционные прокламации чилийского происхождения. До этого по рукам ходили листки из Буэнос-Айреса. Речь идет о знаменитом «Политикохристианском катехизисе», подписанном Хосе Амор де Ла Патрия (Хосе Любовь к Родине). Чилийские историки уже два века спорят, кто же скрывался за этим псевдонимом. Предполагают, что это был Х.М. Росас, А.Х. Ирисарри или X. Суданьес[156], но подлинный автор неизвестен. Вместе с тем этот документ — основополагающий манифест будущей независимой Чили.

Автор «Катехизиса» доказывал, что после пленения короля и всей его семьи «власть должна быть возвращена народу, то есть своему первоначальному источнику»[157]. Он повторял аргументацию оидоров Чаркас и восставших Ла-Паса о том, что жители Америки не приносили клятву вассальной верности провинциям и жителям Испании. Следовательно, испанцы не обладали юрисдикцией учреждать хунту от имени этих народов: «Они не могли передать Центральной хунте власть, которой у них не было». Автор «Катехизиса» повторял неосхоластические идеи, прежде всего о суверенитете народа, который должен был вернуться к его первоначальному носителю в условиях безвластия и отсутствия короля, то есть были высказаны тезисы теории «общественного пакта» Суареса. Эта теория нашла своё юридическое оформление в старом кастильском законодательстве, известном как законы «Siete partidas», по которым в отсутствие короля власть возвращается к своему источнику, народу, а тот избирает пять достойных граждан (хунту) для управления королевством[158].

«Американцы — свободные люди, а не рабы, и должны создать свои собственные хунты. Примером этому служат Кито, Ла-Пас, Буэнос-Айрес. Однако, — писал автор, — взгляните, что сделали испанцы в Кито и Ла-Пасе, залив эти города кровью патриотов! Европейские правители — тираны. Надо создать конституцию, чтобы обезопасить себя от деспотизма»[159]. Автор «Катехизиса» не видел у Чили общего будущего с Испанией: «Регентство лишь хочет наших денег, а обращается с нами как с рабами. Испания держит Америку в невежестве и нищете».

Амор де ла Патрия писал: испанцы заверяют, что американцы не колоны, а сограждане с равными правами! Однако, «не говорят, что мы можем свободно торговать, и что они покончат с монополиями». Он призывал: «Потомки Кортеса, Писарро и Вальдивии, возьмите вашу судьбу в свои руки. Из рабов станьте свободными людьми!» Иначе Испания вновь будет угнетать Америку. Регентство присылает Элио, этого опасного сумасшедшего, который устроит террор против патрициев. Вывод автора «Катехизиса»: надо создать хунту и встретить Элио штыками своих войск!

«Катехизис» представлял собой образец новой политической мысли. В те времена многие говорили о свободе, но для одних она состояла в равенстве всех перед законом, а для других была лишь восстановлением старых свобод-привилегий. Когда в «Катехизисе» говорится о равенстве, то имеется в виду не производное от старых уложений, законов или дарованных привилегий, а естественное право. Говоря о Конституции, автор «Катехизиса» еще вспоминает старые уложения короны, но также говорит о необходимости новых законов и новой политической реальности, в которой будет главенствовать разум.

Автор «Катехизиса» анализировал различные способы правления и сделал вывод, что «республиканское демократическое правительство, где управляет народ через своих представителей или депутатов — это единственная форма правления, сохраняющая достоинство и величие народа, это правление, больше всего приближающее людей к первобытному равенству, в котором их создал Бог»[160]. Это самая яркая апологетика республиканизма и самый четкий революционный документ, написанный испаноамериканцем на первоначальном этапе борьбы за независимость. Автор выступает со зрелых революционных позиций в отношении Испании и монархии. Республика и независимость — вот цель патриотического движения согласно «Амор де Ла Патрия». По справедливому замечанию А. Джоселин-Хольта: «Катехизис» ещё осторожный, традиционный и схоластический в своих оценках текущих событий документ, выглядит радикальным, новаторским и республиканским на среднюю и дальнюю перспективу»[161].

«Катехизис» был манифестом патриотов, ещё находившихся в плену традиционализма и схоластики, но уже ставивших революционные цели (республика и независимость) в будущем. Появление «Катехизиса» свидетельствовало об определенной зрелости революционеров Чили, о понимании ими пути политической борьбы. Независимость и республика — вот их подлинная цель, но при этом они соглашались, что пока надо действовать осторожно, неизменно провозглашая верность Фердинанду VII. Большинство креолов не мыслили себя в отрыве от испанской монархии. В американских колониях почитание короля было почти религиозным культом. Креолы могли отвергать его приказы, не подчинятся и даже восставать против властей, но никогда не ставили под сомнение величие и власть короля. Лозунг «да здравствует король и долой дурное правительство!» часто звучал на площадях городов Америки.

Людей, мысливших о создании в перспективе независимой республики было ничтожно мало. Однако, как показывает история многих революций, радикальное меньшинство способно возглавить движение, стать руководящей силой, которая в конечном счете и определит вектор движения. Чили под руководством этого меньшинства вступила в период революционных изменений, приведших к появлению нового независимого государства.

Глава 2

«Старая Родина». Начало независимой Чили

В начале сентября 1810 г. после получения очередных тревожных новостей из Испании стали нарастать нервозность властей и беспокойство среди населения. На улицах Сантьяго часто происходили столкновения между группами креолов и испанцев. Власти ждали революционных беспорядков. 10 сентября до Торо Самбрано дошли слухи о подготовке Кабильдо абьерто, что вызвало у него удивление. На следующий день к нему прибыли трое от испанской партии с жалобой на то, что якобы кабильдо рассылает приглашения на народное собрание. На самом деле кабильдо лишь постановило просить губернатора «во имя успокоения народа» учредить правящую хунту в полном согласии с «Законами Индий» и при уважении прав Фердинанда VII и Регентства[162]. Губернатор вызвал алькальда Н. де Ла Серда и запретил всякие заседания кабильдо, в том числе и обычные[163]. Это было победой испанской партии, склонившей на свою сторону Торо Самбрано.

Главным оппонентом созыва Кабильдо абьерто была Аудиенсия. После решения Торо Самбрано оидоры также запретили созыв народного совещания, а затем указали на невозможность отмены «королевского решения» о назначении Элио. Более того, Аудиенсия постановила, что всякий агитирующий за хунту должен быть объявлен предателем[164].

Кабильдо не остановилось в проведении своей линии. 12 сентября у губернатора состоялось совещание с руководством кабильдо. Главной темой, понятной и самому губернатору, был поиск формы отказа принять Элио. Единственным выходом было образование хунты,