Элунея - 1ex0

над эфиром. Но тот, у кого есть скрытые силы и знания, как, например, у Йимира, способен в тяжких обстоятельствах понять больше. Изучение нематериализации зенте открыло перед ним новые свойства этого потока эфира, которые невозможно открыть или даже хотя бы увидеть. К примеру, синемия зенте и так протекает легко и непринуждённо, помогая зентеру адаптировать свои чары к своим нуждам. Но при определённом воздействии нематериализации синемия магии земли играет новую роль. Она служит посредником между эфирной пустотой и зелёным сгустком. Ни один поток магии не способен на это, кроме лишь зелёного. Он более податлив на различные манипуляции с синемией. Например, та же далодичность зенте. В отличие от магии воды и тем более магии огня, воздействие магии земли на восприятие мира чародея практически незаметное. А если по-особенному нематериализовать зенте, его далодичность так вовсе сделается отрицательной, способной покрыть собой далодичность других сфер. Или же кроакзирование. У каждой сферы магии имеется предел, после которого начинается опасное кроакзирование. Но воздействие нематериализации убирает этот предел. И такую магию можно кроакзировать бесконечные объёмы. Это лишь три примера с самыми распространёнными свойствами магии, которые меняются под действием новых методов. А ведь были ещё более сложные свойства. И вот, отталкиваясь от них, талами обретали новые возможности над манипуляцией зенте. Нельзя перечислить всего из того, что им открывалось таким образом. Но объединяло их то, что все эти манипуляции не требовали материализации. Зенте таким образом обретал новые безграничные возможности. Появились новые, пока что ещё безымянные приёмы, которые творили невообразимые вещи с нематериализованной магией. Например, Йимир, Олия и Сименторий могли открывать межпространственные переходы без изучения магии валирдалов. Или входить в состояние обратной невидимости, которое позволяло видеть всех троих, но вот ощутить их уже было нельзя, как будто бы они есть, но их в то же самое время и нет. Или они могли менять свойства природы земли. Вместо притяжения она могла отталкивать. Или вместо того, чтобы оставаться твёрдой, она делалась мягкой. Или она становилась не горькой, а сладкой. В общем, в зенте чародеи были могущественны.

А ведь и здесь было куда стремиться. В то время, как Олия и Сименторий углублялись в этом направлении, Йимир в облике саткара продолжал эксперименты и сделал открытие, что, оказывается, используя расширенные методы манипуляции над нематериализованной магией земли, он мог воздействовать и на другие сферы магии. Это сложно представить: по-особенному воздействовать нематериализацией на зенте, чтобы потом этим новым зенте воздействовать на нематериализованные потоки эфира других сфер и открывать их новые свойства. От того, как сильно будет ветвиться всё разнообразие различных сфер магии, может кругом пойти голова. А потому этот этап познания высшего зенте был оставлен пока что в планах.

Вторая грань этого испытания, как я уже сказал, заключалась в том, чтобы создавать могущественного прислужника. Этому прислужнику можно придать любую форму и вид и наградить его любыми способностями. При помощи обычной (хотя можно и нематериализованной) магией земли нужно создать тело, а после впустить в него пучок магии земли, а всё остальное заполнить эфирной пустотой. Тела гарпий состояли из какого-то неведомого вещества. Но чародеи создавали его из зенте, чтобы эти создания были безвредны для самих творцов. Опять же, благодаря особым, «спокойным» свойствам зелёного эфира, его очень легко сплести с нематериализацией. Даже плавный и спокойный окта не годится для таких манипуляций. Будучи помещённым внутрь туловища, специально обработанным по новым методикам зелёный пучок будет собирать эфирную пустоту, пока целиком не заполнит всё пространство внутри созданного тела. И чем больше будет тело, тем сильнее станет существо, ведь в него поместится больше нематериализации. После этого мастер-зентер установит связи своего существа с родной стихией, дав тем самым в его распоряжение силы магии земли. Так как эти связи основаны на новой технологии высшего зенте, то и разорвать их не способен будет никто. А если у противника это и получится, Йимир предполагал, что зенте в ответ на это действие нанесёт сильные повреждения.

Но, как и в первом случае, здесь также отыскалась возможность, чтобы привнести особые улучшения. Разум саткара оказался очень полезен. Если использовать пучок зенте не из эфирного пространства, а из собственного зерабадора, то вместе с ним творению передастся и частица личности сотворившего. А этой частицы хватит не только для того, чтобы сотворить своё подобие, но буквального своего двойника. Как это должно работать, Йимир пока что ещё не знал, однако сознание саткара было абсолютно уверено в том, что это получится именно так, что рядом с чародеем, сотворившим такого двойника, будет стоять он же сам, ничем не отличный от создателя. Только вот первый чародей всё-таки будет иметь полную власть над вторым и сможет одним только усилием воли развоплотить его. Катиара, услышав это, тут же пустила пошлую шутку в отношении Йимира и Олии, что те могут изменить друг другу, даже не узнав об этом.

К слову, о Катиаре. Эта бестия продолжила попытки узнать, кто такой Йимирон и чем или кем он управляет. В своём неистовом стремлении она производила различные магические приёмы из своего изощрённого арсенала сопнара, а также проводила всяческие ритуалы с использованием пентаграммы. С её слов, казалось бы, ответ уже вот-вот маячил перед глазами, но всегда ускользал. И однажды её поиски дали кое-какие результаты. Нет, она не получила ответ на свой вопрос, но произошло нечто иное, что, возможно, станет для неё открытием. Как всегда, призвав Курула, чтобы он охранял её, пока она проводит ритуал, который требовал от неё глубокой сосредоточенности и сильной концентрации, она так глубоко забралась в дебри своей силы, что переместилась в какой-то другой мир. Согласно её описаниям, там было темно, тепло и тихо. Это напоминало какую-то пещеру, в которой когда-то кто-то жил, но теперь она заброшена. Лишь дух жгучей и неутолимой ненависти остался тут с тех времён, как в этих чертогах кипела жизнь. Она кружила по бесконечным коридорам, а изредка ей мерещились голоса саткаров. Много раз она оставляла это дело и столько же раз возвращалась к нему, пока во время очередного такого путешествия она не наткнулась на кого-то огромного, чёрного и объятого той самой неутолимой яростью. Громогласный голосище велел ей проваливать отсюда, после чего Катиара прекратила путешествовать туда. Пока что прекратила.

А я, как и говорил Зандру, принялся менять свою Кхилиамин. На момент, когда я только заполучил её, она была лишь марионеткой, лишь оболочкой, наполненной силой смерти и жаждущей моих приказов. Но теперь я стал создавать ей