Не твой герой - Сим Симович

— Питер, — сказала она, сжимая мою руку, — я чувствую себя как будто заново родилась. Боль совсем ушла.

Я сидел рядом с её кроватью в частной палате клиники Озкорп, наблюдая за показаниями мониторов. Все параметры были в норме, более того — они были лучше нормы. Препарат не просто уничтожал раковые клетки, он укреплял весь организм.

— Анализы крови потрясающие, — сказал доктор Коннорс, изучая свежие результаты. — Количество здоровых лейкоцитов выросло в три раза. Раковые клетки практически исчезли.

Доктор Стромм, который курировал лечение от лица Озкорп, не скрывал восхищения:

— За двадцать лет медицинской практики я не видел ничего подобного. Это настоящее чудо современной науки.

Норман Озборн заходил в палату каждые несколько часов, лично контролируя процесс. Его интерес к препарату рос с каждым днем — он уже видел в нём источник миллиардных прибылей.

— Питер, — сказал он мне в коридоре, — когда мы завершим лечение, хочу обсудить с тобой планы коммерциализации. Этот препарат может изменить всю фармацевтическую индустрию.

Я кивнул, но мысли мои были сосредоточены только на Трис. Деньги и слава меня не интересовали — важно было только то, что она поправляется.

Около двух часов дня я вышел в коридор, чтобы купить кофе из автомата. Лаборатории Озкорп работали в круглосуточном режиме, и врачи сменялись каждые восемь часов. Во время моего отсутствия палату навестил новый консультант — доктор Кэмпбелл, специалист по онкогематологии.

Когда я вернулся с кофе, то увидел, как этот доктор выходит из палаты Трис. Мужчина среднего роста, в белом халате, с медицинской папкой в руках. Ничего необычного, просто ещё один врач.

Но что-то в его походке показалось мне странным. Слишком уверенной, слишком целенаправленной. И паучий инстинкт вдруг дёрнулся тревожным сигналом.

Я вошёл в палату и сразу же почувствовал, что что-то не так. Трис лежала с закрытыми глазами, но её дыхание было слишком частым, а кожа покрылась испариной.

— Трис? — позвал я, подходя к кровати.

Она открыла глаза, и я увидел в них страх:

— Питер... мне плохо. Очень плохо.

Я взглянул на мониторы и похолодел. Пульс подскочил до ста двадцати ударов в минуту, давление упало, температура начала расти.

— Что происходит? — крикнул я, нажимая кнопку вызова медсестры.

— Не знаю... — прошептала Трис. — Тот доктор дал мне какую-то инъекцию... сказал, что это витамины для поддержки...

Холодный ужас сжал мне сердце. Какую инъекцию? Никто не должен был давать ей дополнительные препараты без согласования!

В палату вбежала медсестра, а следом — дежурный врач. Взглянув на мониторы, он сразу забил тревогу:

— Токсическая реакция! Нужна реанимация!

Следующие несколько минут превратились в кошмар. Врачи суетились вокруг Трис, вводя противоядия и стабилизаторы. Я стоял в стороне, чувствуя себя беспомощным.

— Что с ней? — спросил я у доктора Стромма, который примчался на шум.

— Похоже на отравление. Кто-то ввёл ей сильнодействующий токсин.

— Это невозможно! Здесь же клиника! Как токсин мог сюда попасть?

Стромм изучал показания приборов:

— Судя по симптомам, это целенаправленное отравление. Кто-то хотел имитировать отказ лечения.

Доктор Коннорс ворвался в палату, услышав тревогу:

— Что случилось? Ещё час назад всё было нормально!